Навечно преданный (СИ)

— Хороший план, Грег, но давай отложим его на самый крайний случай, — прервал капитана Ватсон. — Я не брошу своих людей на произвол судьбы. У нас есть все шансы пробиться к форту, пусть и с потерями.

— Вы окажетесь в осаде! — попытался возразить командир лейб-гвардии, удерживая гарцующего под ним коня.

— Нам нужно будет продержаться неделю, самое большее — десять дней, пока не подойдёт подкрепление, — уверенно мотнул головой Джон. — Это абсолютно реально. И не более опасно, чем загонять лошадей в надежде оторваться от тех вон молодчиков в чёрном, — он указал на стремительно надвигающихся наёмников, составляющих авангард вражеской кавалерии. — Смею предположить, что их слишком много даже для Шерлока.

Досадливо хмыкнув, Преданный всё же вынужден был согласиться:

— Если целью захватчиков является именно Его Величество — шанс уйти невелик. Они приложат все усилия, чтобы добраться до него, невзирая на самопожертвование наших воинов. И я, к сожалению, не смогу прикрыть короля от всех выпущенных в него стрел и пуль.

— Но сир!.. — Лестрейд был явно несогласен с равнозначностью названных вариантов.

— Командуйте отступление, капитан, — перебивая Грега на полуслове, с жёсткой решительно подытожил Шотландец. — И да поможет нам Господь!

Не теряя более драгоценных минут на бесплодные пререкания с государем, упрямство которого ничуть не уступало его благородству, командир королевской стражи отдал приказ отступать. Гвардейцы, исполняя свой основной долг и не дожидаясь для этого особых распоряжений, поспешили окружить монарха, готовые в случае необходимости прикрыть сюзерена не только сталью мечей, но и собственной грудью. Остальные воины — как конные, так и пешие — продолжая отбиваться от осмелевших ввиду приближающейся подмоги ирландских ратников, попытались собраться в крепко сплочённую когорту, чтобы единой силой противостоять неприятелю, не позволяя ему разделить себя на мелкие, неспособные оказать достойное сопротивление отряды.

И всё же, потратив время и усилия на отражение атак противника, совсем недавно казавшегося почти побеждённым, а теперь вцепившегося в отступающих железной хваткой разъярённого бульдога, шотландцы так и не успели подойти к спасительной цитадели настолько близко, чтобы рассчитывать на помощь приникших к бойницам стрелков, когда вражеские всадники настигли их, подобно бешеному урагану.

Даже значительно оторвавшаяся от остального войска, ирландская конница представляла собой серьёзную угрозу, вместе с уцелевшим ополчением превышая численность королевского отряда почти вдвое. Но штурмуемые с двух сторон, загнанные-таки в предвиденную, но не просчитанную до конца ловушку, подданные эдинбургской короны встретили неприятеля с отчаянным неистовством, не собираясь отдавать задёшево ни собственные жизни, ни жизнь своего государя.

Замершие на крепостных стенах невольные зрители наблюдали за разворачивающейся в каких-нибудь трёхстах ярдах от форта баталией, в немом бессилии сжимая в руках бесполезное на таком расстоянии оружие.

А бой разгорелся поистине беспощадный.

Конское ржание и топот копыт; свист стрел и пуль, впивающихся в плоть подобно зубам голодного зверья; звон мечей, оставляющих вмятины на доспехах и кровавые раны на неприкрытых металлом телах; хруст костей и раскалывающихся под градом ударов щитов, — вся эта немыслимая какофония, сплетаясь в ужасающую симфонию человеческой жестокости, оглушала разум и сердце, наполняя душу каждого единственным желанием: УБИВАТЬ. Крики ярости смешались с воплями боли, проклятиями и предсмертными хрипами, а блеск клинков и секир, отражая скупое, едва проглядывающее сквозь тучи солнце, терялся в пылающих ненавистью взорах сражающихся. Алчное вороньё, словно привлечённое к полю брани смрадом выпущенных наружу внутренностей, кружило в небе, оглашая округу предвкушающим щедрую поживу карканьем.

Как и предполагал Шерлок, чёрные наёмники в первую очередь попытались подобраться к королю, безошибочно вычислив его местопребывание среди более чем двух сотен шотландских всадников. И то, что дошедшие до него слухи о загадочных воинах ничуть не преувеличены, Ватсон понял сразу, как только увидел широкую алую струю, с отвратительным бульканьем вытекающую из перерезанного горла ближайшего к нему стражника. Джон едва успел увернуться от тонкого, выгнутого на восточный манер лезвия, подставляя под его разящее жало затейливо плетёную гарду собственного, перекованного из старого отцовского клеймора палаша*. В следующую секунду нападавший уже корчился на земле, зажимая руками брюхо, вспоротое мечом молниеносно пришедшего на помощь государю Преданного. Ещё один наёмник, рискнувший приблизиться к Его Величеству вслед за потерпевшим неудачу соратником, также в считанные секунды оказался на земле, пропитывая истоптанную траву фонтанирующей из рассеченной яремной вены кровью.

Рядом, с перекошенным от гнева лицом, орудуя одновременно клейбэгом и дирком**, взрыкивая сквозь стиснутые зубы самые непристойные проклятия, отбивался сразу от двух «демонов» капитан Лестрейд. Остальные гвардейцы, слегка опешив от такого наглого напора, быстро приходили в себя, к удовлетворению монарха восполняя собственную недостаточную численность боевым мастерством и неистовой яростью. Отражая одну атаку за другой, Джон успел заметить, что чёрные всадники, понеся довольно ощутимые потери и больше не надеясь взять вожделенную добычу нахрапом, поубавили пыл, не выпуская, однако, короля и его охрану из плотного, неуклонно сжимающегося кольца.

Расправившись с очередным соперником, Ватсон тревожно огляделся, переводя дух и надеясь хоть как-то оценить обстановку в творящемся вокруг безумии. Запах крови и пороха бил в ноздри, пуская по венам новую дозу адреналина, ускоряя и без того гулко отдающийся в ушах пульс.

«Шерлок!» — сознание обожгло горячей вспышкой, а обеспокоенный взгляд, игнорируя возможные угрозы, заметался вокруг в поисках потерявшегося из виду возлюбленного. И тут же, перекрывая оглушающий грохот битвы, знакомый голос вскрикнул, предупреждая:

— Джон! Слева!

Мгновенно поворачиваясь в указанном направлении, но ещё не успевая увидеть, оценить опасность, Шотландец почти без удивления ощутил, как пестрящий остерегающими образами импульс, ворвавшийся в его разум потоком внезапно усилившейся Связи, уже заставил руку натянуть повод, поворачивая пританцовывающего под ним жеребца влево, одновременно поднимая норовистое животное на дыбы. Пуля, выпущенная меткой рукой закутанного в чёрное до самых глаз конника и, несомненно, предназначавшаяся Ватсону, пробила лоснящуюся от пота шкуру и застряла глубоко в шее скакуна. Промелькнувший молнией стрелок успел исчезнуть из видимости так же внезапно, как и появился, когда пошатываясь и приседая, королевский конь начал заваливаться набок и, наконец, тяжело рухнул, придавливая не успевшего высвободить ногу из стремени Его Величество всем своим немалым весом.

Казалось, чёрные демоны только этого и ждали: не обменявшись ни единым словом или взглядом, они, словно подчиняясь заранее продуманному плану, возобновили ослабевшую было атаку, оттесняя лейб-гвардию от попавшего в ловушку монарха.

Напрягая все силы, Джон отчаянно попытался сдвинуть с места прижимающую его к земле тушу, но быстро освободить защемлённую ногу не представлялось никакой возможности. Оставив это безнадёжное занятие, Шотландец выхватил из-за пояса пистоли, чтобы не оказаться совсем безоружным перед хищно подбирающимися к нему врагами. Оттеснённые стражники, прилагавшие невероятные усилия для того, чтобы прорваться к своему государю, никак не могли совладать с множащимися, словно головы гидры, недругами, а прочие шотландские воины, стоящие не на жизнь, а на смерть на этом уже сверх всякой меры политом кровью поле, находились слишком далеко, чтобы увидеть грозящую монарху опасность.

Несколько наёмников, спешившись, стали осторожно приближаться к Ватсону, словно охотники к попавшему в капкан разъярённому льву. Джон выстрелил почти вслепую — неудобная поза не располагала к меткости — но выпущенные пули достигли своей цели: один из нападавших упал, словно срезанный серпом жнеца колос, другой, застонав и выпустив из рук оружие, схватился руками за раздробленное колено. Не обращая внимание на неизбежные потери, остальные преследователи продолжали окружать лишившегося последней защиты Шотландца как заправские загонщики.