Play (СИ)

-Ирка, я не хочу как-то, - Ксюха с силой подалась Ире навстречу, - я не хочу скрываться и делать вид, что все это нормально. Я по-прежнему так не считаю, только и всего.

-А чего ты хочешь-то тогда? – Возмущенно спросила Ира. – Выйти замуж за одного из своих ебарей? Нарожать детишек, получить кольцо на палец? Этого?

-Нет. Этого я тоже не хочу.

Ксюха отстранила Иру, и отошла к стене. Подумала немного.

-Ты склоняешь меня идти своей дорогой, - сказала, не оборачиваясь, - я хочу выбрать свою. Только и всего.

-Но это же глупо!

-Пусть, - кивнула согласно, - но я хочу сама. И сделаю это. Пойму, что мне нужно, найду смысл, и так далее. Даже на это понадобится много времени.

-Я не стану ждать тебя так долго, - обреченно сказала Ира за ее спиной.

-Знаю. Я тебя об этом и не прошу.

Она стояла, прислонившись лбом к холодной стене. Ира подошла сзади, обняла и поцеловала в затылок.

-Тогда прощай, Ковальская, - сказала она, и по голосу Ксюха поняла: все-таки плачет.

-Прощай.

FORWARD

-Ну ничего себе, - восхищенно заявил Дима, когда Ксюха все-таки соизволила выйти из подъезда и сесть в его машину. – А почему ты всегда так не одеваешься?

Ксюха подавила улыбку. Всегда. Ну да. По десять часов в день в платье и на шпильках – врагу не пожелаешь. Но сегодня она постаралась – сама не зная, зачем. Долго выбирала наряд, долго укладывала волосы и наводила макияж. И результат не заставил себя ждать: черное платье на тонких бретельках выгодно открывало худосочную Ксюхину спину и одновременно подчеркивало небольшую грудь. Волосы собрались на затылке в затейливую композицию, приоткрывая шею. А туфли на высоком каблуке сделали длинные ноги еще длиннее.

-Ксюха! – Женька открыла дверь и тут же кинулась ей на шею. – Как я рада тебя видеть.

Затормошила, потащила внутрь, а внутри – все та же компания: мрачная Кристина, верный оруженосец Толик, Шурик – кажется, уже пьяный, Лекина новая пассия Юлька, и, конечно – она сама. Во всей красе.

Женька сегодня в новом образе: классическая учительница. Очки на носу, закрытое платье, и на лице – тоска-печаль, скрываемая за улыбками.

-Это ее муж? – Спросил Дима шепотом, указывая на Шурика.

-Нет, - улыбнулась Ксюха и показала на Леку. – Вон ее бывший муж сидит. Или жена, тут уж как тебе больше нравится.

И правда – сидит. Мрачная, смотрит из-под длинной челки. И одета черт знает во что – то ли рубашка на ней, то ли блузка – не разберешь. На Юльку посмотрит, на Женьку. И снова на Юльку.

-Ленка, давай танцевать, - Ксюхе вдруг стало очень весело. Она ухватила Леку за руку и потащила на середину комнаты. Обняла за шею, прижалась.

Следом за ними танцевать вышли и Женька с Шуриком: закружились рядом.

-Злая как обычно? – Спросила Ксюха шепотом.

-Кто этот парень? – Ответила Лека вопросом на вопрос, подбородком указывая на Диму.

-А тебе какая разница? – Ксюха пощекотала Лекин затылок и заглянула ей в глаза. – Работаем вместе.

-Работаете или спите?

Засмеялась. Скосила взгляд на Женьку. Между ней и Шуриком табуретку можно было бы засунуть – и то не удержалась бы, упала.

-А что? Хочешь присоединиться?

Ей вдруг подумалось, что это было бы забавно. Соблазнить Леку прямо здесь, при всех, утащить во вторую комнату и трахнуть там. А потом пусть смотрят: Женька – со своими слоновьими слезами, Лека – с чувством вины, и Кристинка – с осуждением.

-Поменяемся? – Женька подошла рука за руку с Шуриком, и Ксюха скрипнула зубами. Но в следующую секунду оказалась в Женькиных руках – и удивленно последовала за ней в танце.

-Чего это ты? – Спросила удивленно. – Я думала…

-Соскучилась, - улыбнулась Женька, танцуя, - ты давно не появлялась.

-Времени не было.

«Желания не было. Век вас не видела, и еще столько не видеть бы».

-Ты кое-что из вещей забыла. Я сложила в сумку, на кухне стоит. Заберешь завтра?

Господи, да что из вещей могло тут остаться? Что там может быть такого, что стоило бы забирать?

-Там какие-то фотографии.

Ксюха остановилась. Женька споткнулась об ее ногу и чуть не упала. Посмотрела со страхом в глазах.

-Ты чего?

Фотографии. Ксюха выпустила Женьку из своих рук и стремительно прошла на кухню. Где же эта сумка? Вот она, стоит, застегнутая, на табуретке. Застежка-молния. Какие-то тетрадки, старый свитер, шарф, носки. И – фотографии.

Она смотрела на них сверху вниз и боялась прикоснуться. Они лежали оборотной стороной вверх – просто белые кусочки картона, но чтобы перевернуть их понадобилось немалое мужество.

-Здравствуйте, Анастасия Павловна…

И стало больно. Опять – как давно уже не бывало. И сжались зубы, и ладони – в кулаки.

-Ксюх, ты чего тут? – Дима пришел, поняла Ксюха, и стремительно прикрыла фотографии шарфом. Обернулась.

-Я останусь тут ночевать. А ты езжай.

-Куда езжай? – Удивился он. – Я не собирался вообще-то…

Но она больше ничего не сказала. Забрала сумку, ушла в маленькую комнату, заперлась там, и только тогда решилась посмотреть. Доставала по одной, переворачивала, и смотрела.

-Ну сколько можно? – Спросила у лица на фото. – Я не видела вас пять лет. Пять лет вы были где-то далеко от меня. Каждое лето я приезжала в Краснодар и караулила с утра до ночи у вашего дома. Но не увидела ни разу. Так почему сейчас – опять? Почему я опять все это чувствую?

Она сама не заметила, как начала кричать. Отрывала от фотографии кусочек, швыряла на пол, топтала ногами, и кричала снова.

-Вы – проклятие! Мое проклятие. Чертово помешательство, которое до сих пор мешает мне жить!

И снова фото. Снова кусочки. Снова боль.

-Ну сколько можно уже, а?

Она не успокоилась, пока все фотографии не оказались порванными. И только тогда упала на пол, прислонилась спиной к кровати, и замерла так до утра. Не плакала, не спала – просто сидела.

FORWARD. PLAY.