Гэсэр

Стань для людей ты вечным богатством.

Когда все это Гэсэр совершил,

Баторов и Ноенов позвал-собрал,

Великий праздник устроить решил,

Со своими сподвижниками запировал. —

Были мы удачливы, — он говорит,—

Были мы счастливы, — он говорит,—

Всех мы победили, — он говорит,—

Веселье мы заслужили, — он говорит.

Восемь дней они пируют,

На девятый — опохмеляются,

Готовят они коней и сбрую,

В дальний путь собираются.

Коней накормленных обласкали,

Коней обласканных оседлали,

В сторону дома поскакали.

Когда тихо едут,

Комья, величиной с блюдо, из-под копыт летят,

Когда быстро едут,

Комья, величиной с котел, из-под копыт летят.

Река длинна,

Но до моря все равно добирается,

Дорога далека,

Но дом все равно приближается.

Прискакали они в долину Моорэн,

Прискакали они на берег моря Мунхэ,

Прискакали они на землю Хатан,

Скачут они весело, без боязни,

Видят они множество очагов-огней,

Привязывают они боевых коней

К золото-серебряным коновязям.

Встречает их Алма-Мэргэн, Гэсэра жена,

Вселенную красотой затмевает она,

Победителя Гэсэра за руку берет,

Через перламутровую дверь во дворец ведет

За стол золотой Гэсэра сажает.

Что дальше было никто не знает.

Перевод Владимира Солоухина.

ВЕТВЬ ШЕСТАЯ

ГЭСЭР УБИВАЕТ ЧУДОВИЩЕ ШЭРЭМ-МИНАТА

Чудовище хочет истребить жизнь на Земле

Ствол у дерева серый,

Свечи в желтой листве,

А в стихах о Гэсэре —

Битва в каждой главе.

Нам за ястребом в тучах

Почему б не погнаться,

Родословной могучих

Почему б не заняться?

Так рассказывают старики:

Происшедший из тела Атая —

Из отрубленной левой руки, —

Возмужал, годов не считая,

Укрепился Шэрэм-Мината.

Был таким убийца проклятый:

Он таил в трехсаженном рту

В целых пять четвертей язык.

Непомерно остер и велик

Был один-единственный клык.

Черен был ненавистный лик,

Красных глаз пылали круги —

Страшно было на них смотреть!

Жизнь и радость — его враги,

А в руке — чугунная плеть.

Обитал он в пределах ненастья —

Ближе смерти и дальше счастья.

Это было время, когда

Процветал человеческий род:

Много видел от солнца щедрот,

А болезней не знал никогда.

Изумрудной лоснились травой

Бесконечные поймы-луга

И бессмертного моря прибой

Гулом волн услаждал берега.

В это время чудовище злое,

В чьей руке — чугунная плеть,

Поражение помня былое —

В прежней жизни — и дальше терпеть

Не желая старой обиды,

Порешило: настала пора

Рассчитаться с силой добра!

Гневом, ненавистью объятый,

Завидущий Шэрэм-Мината

Из огромного высунул рта

Длинный, в пять четвертей, язык.

Напоил свой единственный клык

Смертоносным дьявольским зельем,

Повернул ровно тридцать раз

Он круги своих красных глаз,

И, ударив рукой по ущельям,

Своротил он громады гор

И взглянул на земной простор

С лютой злобой и черным весельем.

Порешил он, что месть свою,

Напоенную зельем обид,

На Гэсэра обрушит в бою,

Человеческий род истребит!

Сжал рукою плетку чугунную,

Над землей наклонился юною.

Ближе смерти и дальше счастья,

На погибель цветущим странам,

Захрипел он ветром-бураном,

Залил землю влагой ненастья.

Он печальным сделал удел

Трех тубинских мудрых вождей.

Истреблял он малых детей

На земле, которой владел

Справедливый Абай-Гэсэр, —

Истреблял их, покуда малы,

В сером царстве тумана и мглы.

Жеребенка глотал он живьем,