Гэсэр

Семьдесят пять стрел плотно за спиной закрепил,

Девяносто пять стрел веером расположил,

Так что в холод от них теплее будет,

А в жару от них прохладнее будет.

Похожую на копну травы,

Соболиную шапочку на себя надевает.

Похожую на пучок травы,

Кисточку на шапочке поправляет.

Звездно-белый шлем надел на голову,

Стал похож на большую гору.

То не солнце сверкает, то не дуб шелестит,

То Гэсэр в боевых одеждах стоит.

После этого,

Чтобы голода, не чувствовать десять лет,

Рот себе паучьим жиром смазал.

После этого,

Чтобы голода не чувствовать двадцать лет,

Губы себе червячьим жиром намазал.

После этого,

Величественным движеньем

Открывая перламутровую хангайскую дверь,

На улицу он выходит теперь

Неторопливыми движениями,

Не уронив ни соринки с ног,

Переступает мраморный хангайский порог.

Медленными движениями, без суеты

По ступенькам серебряным с высоты,

Ни разу на лестнице не оступясь,

Идет он туда,

Где стоит серебряно-золоченая коновязь.

К коновязи он идет с серебряного крыльца,

Красный повод отвязывает от серебряного кольца.

По крупу гладя,

По шее хлопая звонко,

Своего коня он ласкает, как жеребенка.

Вокруг него с любовью похаживает,

Там и сям по шерсти поглаживает,

Краснодеревое кнутовище к седлу прилаживает.

После этого

Ноги в серебряные стремена он вдел,

В седло из якутского серебра он плотно сел.

За повод потянув, коня повернул он круто,

Поехал от коновязи по солнцу, по кругу,

Стремя в стремя с ним рядом,

Два Ноена, два дяди,

Тридцать три богатыря нарядных

Едут сзади.

Едут они на край Хирбэг-земли

Сражаться с чудовищем Орголи.

Едут плотно

Абай Гэсэр и два дяди по сторонам,

Задевать друг о друга приходится стременам.

А за ними по три в ряд, по три в ряд

Тридцать три богатыря дорогу торят.

Едут они по ханской звонкой дороге,

Едут они по общей торной дороге,

По дороге широкой, по дороге лесистой,

Едут они рысисто.

По гребням высоких гор они мчатся,

Копыта до гор не успевают касаться.

Над лесными верхушками они пролетают,

За верхушки копытами не задевают.

Скачут они,

Края у твердой вселенной качая,

Скачут они,

Просторное небо наполняя тучами,

Из горы Сумбэр огонь высекая,

Море Сун взбаламучивая.

Перескакивают они через тридцать вершин,

Как через одну вершину,

Перемахивают они через тридцать долин,

Как через одну долину.

Все, что врозь стоит,

В одно сливается,

Что вдали стоит —

Приближается.

Скачут они

Пониже звезд, повыше облаков,

Искры сыплются от подков.

Все мелькает, летит, несется,

И луна, и звезды, и солнце,

Все летит вокруг, завихряется,

Все мелькает и удаляется.

Словно беркут парит-пластается,

Словно сокол с небес — бросается,

Словно гуси летят — гогочут,

Словно эхо в горах хохочет.

Не стрела шуршит оперением —

Скачут воины с нетерпением.

На расстоянии ста видимостей,

Повода не натянув, скачут,

На расстоянии тысячи видимостей,

Кнута не касаясь, скачут.

Быстротой отправления удаляются.

Удаляясь с быстротой, приближаются.

Вдруг, поперек дороги, как ночи мгла —

Отвесная каменная скала.

Не объехать ее, не перескочить.

Стали думать всадники, как тут быть.

Одни рассуждают умно и здраво,

Нельзя ли объехать преграду справа.

Другие думают здраво и трезво,

Что лучше объехать препятствие слева.

Третьи утверждают,

Что ни вправо, ни влево нет пути,

Надо прямую тропинку найти.

Ведь если лежит поперек преграда,

Но людям дальше двигаться надо,

Значит, прямо ли, вправо ли, влево ли,

Но тропинку они проделали.