Веллоэнс. Книга первая. Восхождение (СИ)

прорастали плотными рядками твердые острые щетинки.

Взгляд подернулся мутной пеленой, захотелось поудобней устроиться на

топчане, но Авенир с усилием встал, скинув покрывало дремы. Пармен с Корво

похрапывали, подложив тюки под головы. Волхв подошел к читающему магу.

– Благодарствуем за приют. Как твое имя, хозяин?

Маг удивился, оторвался от книги. На кончике носа нависла прозрачная капля, сорвалась и плюхнулась рядом с юношей, окатив солоноватыми брызгами.

– Много веков прошло. Я уж и не помню, как меня кличут. Зачем тебе?

– Древние говорят, по имени можно определить личину, характер, судьбу.

Гигант улыбнулся.

– В таком случае у меня уже нет судьбы.

– Зачем же тогда изучать книги, манускрипты, письмена?

Старик озадаченно посмотрел на волхва. Брови сдвинулись, морщины стали

еще глубже.

– Чтобы знать. Чтобы осмыслить бытие мира. Мы очень малы, но каждый

может стать великим. Есть, например, легенда о последней битве, когда восемь

великих победят Змея. И начнется новый мир. А я думаю – зачем вообще начинать

что-то новое? Ведь это получается тогда не последняя битва, а так, мелкая стычка

людей и хранителя смерти. Я изучаю, чтобы понять всё это. И сам становлюсь

могущественнее. Спи, юноша. Люди не хотят разуметь волю Высшего, а которые

хотят, часто не знают, как к Нему подобраться.

Авенир проснулся от тупого раздражающего звука. Разлепил сонные глаза, промочил горло квасом. Возле котла ощущалось шевеление, раздавались глухие

удары. Корво придавил к полу тощую диваху и бил наотмашь. Волхв пригляделся.

Она была странно бледна, громадные лиловые глаза полны ярости, такие же

лиловые губы растянулись в злобной гримасе. Откинув бородача, кинулась было

наутек, но Корво схватил за ногу, подмял под себя шипящую вурдалачку, заломал

руки, накрепко связал ремнем. Поднялся, отер лоб, дал сапогом по голове. Тварь

смотрела дико. Злобно прошипела:

– Я натравлю сестер. Они разорвут тебя на части, выпьют до капли кровь… Но

сначала… Ты испытаешь такие муки, что будешь умолять о смерти.

Корво усмехнулся.

– И их в узел свяжем. Знай, как шалить. На турманском рынке за тебя много

дадут.

Волхв привстал:

– Что ты там возишься? Разжигай огонь, мясо жарить.

– Где мясо?

– А под тобой что? Самое оно будет.

– Нельзя. От такой и полынь не спасет. Даже свиньи потравятся.

– Ну, тогда Пармену дай, он сжует.

Корво несколько раз пнул упырку вбок, принялся будить цыганенка. Старый

маг тем временем всхрапнул, протер красные невыспанные глаза. С удивлением

уставился на связанную пленницу:

– Эка химера! Мне уж с три сотни лет кошмары снятся – а я всё на затхлый

воздух да переходный возраст бурчал. А тут все очень даже просто оказалось.

Жизнь потекла своим чередом. Пармен запалил лучину, развел костерок, обходил извивающуюся девушку за пять шагов, искоса смотрел на обвязанные

ремешком руки. Корво достал камень, пещеру огласил отвратительный скрежет –

бородач отглаживал свежую зазубрину. Авенир вполз на книжный постамент, о

чем-то говаривал с магом. Коней выпустили попастись – старик между делом

наколдовал зеленеющий сочной травой луг, да оградку.

После завтрака хозяин пещеры молвил:

– Ну, молодцы, благодарствую. Если б не вы, я так и ходил бы злой. Сосала бы

эта тварина мою силу и дальше. Да и жареного давненько не ел. Сырого закинешь

и за чтение.

Корво подернул плечом:

– Спасибо в котомку не закинешь. И в поперечине толще не станешь.

Маг ощерился:

– Знаю. Проверял. Раз духу перечить хватило, укажу выход в Турмагу. Сами то

будете по тропке заговоренной петлять, пока не усопнете.

Авенир кивнул:

– Признательны за помощь. Да и за урок ценный. Мы себе нетопыря изловили, на том спасибо. Будет, кого продать.

Старик зевнул. Тускло блеснули желтоватые зубы. Волхв заметил, что клыки

укоротились, черты лица утратили звероватость. Еще б сотня, другая лет и

превратился бы маг в вурдалака. Хозяин пещеры глотнул вина из деревянного

кубка, продолжил:

– Даю вам выбрать из моей кладовой по вещице. Они мне, один пень,

бесполезны. Активную магию давно забросил, все чтением занимаюсь.

Из стены, скрежеща, выползли каменные ставни, полетели комья грязи,

взорвались о пол, взыбили клубы пыли. Перед героями предстала комната, в

которой по полкам аккуратно были выложены всяческие артефакты.

Авенир долго рассматривал вещицы, вертел, нюхал, даже лизнул некоторые. С

сожалением вздохнул, отправил в карман кожаный браслет, украшенный мутными

пластинами. Корво думать не любил – выбрал легкий шелом, по краю которого шла

кольчужная бармица, укрывающая щеки и шею от ударов. Пармен схватил тонкий

ремень, на пряжке выгравирован орел, сразу же подпоясал штаны, веревку бережно

сунул в узел – еще пригодится в дороге.

Коней изловили, на муравита водрузили шипящую упырку, покрыли плащом, чтобы солнцем не пожгло. Старый маг охнул, размял кости и протянул руки. Из

кончиков пальцев вырвались синеватые лучи, ударились в стену. Посыпались

камни, песок, заскрежетало. Открылась неширокая трещина, Унтц-Гаки прополз, шоркая боками. Только герои вышли, стена плотно сомкнулась. В темном коридоре

пахло сеном и навозом, через щели струились лучи света. Деревянные ставни

распахнулись, странники вывалились на залитую светом площадь. В изумлении

оглянулись на стоящий позади одинокий, полуразвалившийся коровник.

Корво присвистнул:

– Ну и кудесник. Так могуч, что горами трясти умеет, а живет в сарае.

Ахалтекинец возмущенно заржал, морда потянулась в сторону базара. Там, под цветастыми накидками, на торговых лотках лежала свежая зелень. Кинза, чеснок, укроп, перец и горошек – травы и пряности забивали нос. Путники

приостановились. Авенир поворотил муравита в сторону торгашей, Корво

остановил:

– Смотри, коня твоего испужаются, тухлятиной закидают.

Волхв равнодушно пожал плечами:

– Здесь и не таких видали. Старик рассказал, что это обиталище каменных

турмов. Днем похожи на людей, а ночью перекидываются в разных тварей. С виду

плотяные, на самом деле – из камня. Легенды говорят, что слишком долго

проводили времени на каменоломнях, и стали превращаться в гранит. Кто-то

остолбенел, выжившие обернулись каменными големами. Да и власть Зуритая

способствовала превращению.

– А зачем камням базар? – вмешался Пармен.

Бородач улыбнулся:

– Торговать всем нужно. Турмы не камни, а так – полукаменные существа. Им

тоже и есть и… в отхожку надо.

Авенир пожал плечами:

– Прежде чем до вторых врат добираться, надо осмотреться. А на базаре, как в

корчме – самые последние вести, слухи, сплетни, байки.

Похлопал муравита по лежащему на спине плащу:

– Да и эту замуж выдать, а то в девках столько ходить опасно.

Путники свернули влево. По сторонам проходили ряды с пахучими травами, торговки приглашали отведать меду, рыбы, мяса. Бойкие на язык пацанята

зазывали купить виноград, помидоры, лимоны. Дальше потянулись оружейные

лавки. Латы, щиты, копья, луки. Послышался стук – сначала тихо, потом все

громче. Гулкими, как раскаты грома, ударами молот кузнеца обрушивался на

двурогую наковальню, бил по раскаленному железу, пуская снопы искр. Чад

исходил едкий, топили, чем придется – не только дровами, но и углем, драконьим

калом, заливали в печь и густую черную смолу.

Корво подошел к кузне на колесах, что-то спросил. Обернулся растерянный, побрел молча.

– Чего там? – удивленно молвил Пармен.

Бородач расстроено махнул рукой.

– Какая-то дивчина у них вместо кузнеца. Машет молотом, бает чего-то. Если

женщина стала ковичем, значит, ненормальная. У такой дорогу спрашивать дурно, в омут заведет. Ведьмачка, наверняка.