Бард, который ничего не хотел (СИ)

Отмены решения не будет – Кробх Дерг ушла, получив от него ответ о полном и безоговорочном счастье. Хотя, конечно, выразился он не так, и таким тоном, каким обычно кричат, разорвав рубаху на груди, «Стреляйте, гады»… Но результат был тем же. Клиент доволен…

Кириан задумался: а если бы кошха осталась и предложила ему сейчас вернуть всё на круги своя – согласился бы он? Может, да… А может и нет. Ведь чтобы понять, что живешь именно своей жизнью, иногда нужно пожить чужой. И Свинильда… При мысли о ней он чувствовал странное болезненное удовлетворение, точно вырвал давно болевший зуб. Наверное, надо быть действительно отчаявшимся, чтобы, не замечая очевидного, решиться связать жизнь с такой женщиной, как она… Морок какой-то… наваждение… И отчего-то ему теперь казалось, что согласись он на предложение Кробх Дерг магией привлечь заводную приказчицу, под тонкой пленкой приворотного обожания всё равно жила и действовала бы мелкая хваткая хищница.

Кробх Дерг… При воспоминании о ней в памяти всплыли, сливаясь в сумбурную круговерть, ночи, проведенные на подоконнике с поджатыми к подбородку коленями, прыжки из окон, гонка по крыше, драки с людьми, от которых он раньше бежал бы, как наскипидаренный… Интересно, что она подумает теперь про человеческий род… если и раньше-то… и захочет ли когда-нибудь вернуться? И может быть… если, конечно, захочет вернуться… она заодно пожелает… наведаться… в… те места, где… бывала раньше? Просто… заскочить на минутку?..

Кириан невесело хмыкнул, поежился и прибавил шагу. Сказать, что на улице стоял не май-месяц, было не сказать ничего.

В подворотне за несколько кварталов до его дома на менестреля надвинулась коренастая небритая личность с дубиной наготове.

- Кошелек или жизнь! – сипло дыхнул перегаром грабитель.

Но не успел мозг Кириана начать обдумывать предложенную альтернативу – не удовлетворится ли личность сапогами за неимением кошелька, как рука его, повинуясь неожиданному рефлексу, сжалась в кулак и метнулась к небритой скуле. Преступник всхрюкнул, выронил оружие и плюхнулся задом на мостовую.

Менестрель с изумлением разжал пальцы и уставился, будто они превратились в щупальца.

- Так бы сразу и сказал… что не дашь… Чего сразу драться-то… - плаксиво пробормотал неудачливый грабитель и боком-боком, не сводя взгляда с миннезингера, поерзал прочь и скрылся в тумане.

- Да откуда…. я никогда… даже в голову… не первый раз… - начал было Кириан, но потеряв нить мысли[26], замолк и сконфуженно прислушался к ощущениям.

Под толстым слоем недоумения и растерянности неожиданно обнаружились новые для него. Удовлетворение – за все разы, когда после подобных встреч он приходил домой без денег, сапог, куртки, или без всего вместе взятого – и озадаченность. Он не был уверен, что ему пришлось по вкусу драться – причем не под влиянием Кробх Дерг, а самому. Но если уж встал выбор – даже не между кошельком и жизнью, а между спонсированием уличных грабителей и прогулкой до дома не босиком по ледяному булыжнику, решение становилось очевидным.

Погруженный в новые впечатления, он не заметил, как добрался до вершины холма.

Божественный запах жареной картошки ударил его под дых, едва миннезингер открыл дверь дома, напоминая, что давность съедения последней нормальной еды исчисляется даже не часами – днями. Тихо пожелав соседям, не закрывшим при жарке дверь, опрокинуть сковородку, он со скоростью усталой улитки поплелся на пятый этаж.

Дверь его квартиры была не заперта.

Свет нигде не горел, но в сиянии луны было видно немытую сковороду в лохани для грязной посуды и одинокую тарелку на столе. Запах же картошки практически сбивал с ног, заставляя желудок, свернувшийся, как кошель бедняка, завыть дурным голосом.

- Что ты тут делаешь? – в дверном проеме спальни нарисовалась незнакомая женская фигура[27].

- Кто тут?! – Кириан шарахнулся к выходу – и вдруг вспомнил.

«Среднего роста… Волосы темно-русые до плеч… или ниже?.. В сером шелковом платье, отороченном серым и белым мехом… в серой пушистой горжетке… Еще у нее глаза зеленые были. Необычно зеленые. Как изумруды. И ногти, накрашенные ярко-алым лаком…»

- Сиххё косолапые… - в изнеможении наваливаясь на стену, выдохнул он, ухмыляясь, как дурак. – Это я должен спросить, что ты тут делаешь!

- Поела. Сижу на подоконнике, жду утра, - равнодушно ответила кошха. – Утром вернусь к своему народу.

- Кхм… А-а… Ну да, - улыбка сползла с лица миннезингера.

- Теперь твоя очередь отвечать на вопрос.

- Не поел. Тащусь по холодным улицам. Ничего и никого не жду… кроме кредиторов, конечно. Утром останусь тут.

Кробх Дерг хмыкнула:

- Ты еще можешь пожелать вернуть всё, как было.

- Всё, как было – это до того момента, когда я нарядился в малиновую куртку с воротником из кошхи и пошел искать Свинильду?

- Да.

- И это значит, что я забуду всё, что было после?

- Да.

- Я не хочу забывать.

- Но твое желание принесло тебе больше бед и огорчений, чем счастья.

- Мягко говоря, - усмехнулся бард.

- И, несмотря на это, ты хочешь помнить всё?

- Да. Потому что, хоть бед и огорчений случилось преизрядно, сдается мне, что и радость помахала мне хвостом.

Он встретился взглядом с Кробх Дерг, и та усмехнулась:

- Прощаясь?

Кириан опустил глаза и невесело повел плечом.

- Не знаю. Может быть. И если она захочет уйти – я не смогу ее удержать. Но я хочу помнить о том, что она была. Она сделала меня другим человекам, хотела того или нет. Лучшим или худшим – я пока не понял. Но если бы встретился с ним в кабачке… мне кажется… то не отказался бы пропустить с этим парнягой пару кружек сидра и спеть по его заказу.

Кошха фыркнула, раздраженно сверкнув очами:

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, бард Кириан. Я вообще не понимаю тебя и чего ты хочешь! Давай не будет терять время. Загадывай новое желание, я его исполняю и ухожу.

- Но ты уже исполнила одно, и я от него не отказался, значит, ты мне ничего не должна.

- Желание, которое не принесло радости, не считается!

Взгляд человека встретился со взглядом кошхи:

- А если я не буду ничего загадывать?

- Отчего? – опешила гостья.

- Оттого, что мне нечего хотеть: всё, что нужно, у меня есть. Всё, чего нет, мне не надо. Но я отпущу тебя. Если ты хочешь – иди. Возвращайся к своим сородичам. Ты и так слишком много времени провела среди шумных и вонючих существ, хуже которых только собаки. Ты мне ничего не должна. В конце концов, это ведь я тебя уронил в воду.

Взгляд кошхи холодно блеснул:

- По правилам моего народа я должна выполнить твое желание. И если тебе так не терпится со мной расстаться, я могу починить твои штаны, порванные на пристани. Или пожарить картошку.

Кириан странно улыбнулся и покачал головой:

- Нет. Я никогда не попрошу тебя ни о чем.

- Но тогда я не смогу от тебя уй… - кошха осеклась, и глаза ее расширились и вспыхнули зеленым огнем: - Ты не хочешь, чтобы я от тебя уходила!

- И ты не хочешь от меня уходить, - тихо проговорил менестрель. – Я всё знаю. Раз уж ты назвала меня одним из самых начитанных людей королевства, для поддержания образа мне пришлось идти в библиотеку и сидеть там, по уши в пыли и библиотекарях, пока не отыскал все упоминания о людях и кошхах за несколько веков. И узнал, что даже те немногие, что спасали кошхам жизнь, получали максимум кошелек с золотыми монетами странной чеканки и взмах хвоста на прощание через пару секунд после того.

Кробх Дерг опустила глаза.

- Я пришла из любопытства и осталась из любопытства. А ведь мне говорили, что любопытство опасно не только для кошек…

- А сейчас ты остаешься… тоже из любопытства?

- Для поддержания образа наиумнейшего тебе придется выяснить это самому, - глаза Кробх Дерг шкодно блеснули. – А еще ты обещал мне рассказать, чем кончилась история с Гаурдаком.

- Пойдем на подоконник – и я сдержу свое обещание, - улыбнулся бард. – Но кроме этой истории я знаю еще много-много других, Кробх Дерг.