Неприкаянная душа

— Не только, — не удивился моему вопросу пожилой француз. — Она занимается науками.

— Разве особа женского пола, имеющая какое-либо понятие о чем-то, кроме нарядов и хороших манер, такая уж редкость во Франции? — бесцеремонно задала я аборигену невинный, по моему мнению, вопрос.

— Она дружит с самим великим Экзили, — не обратил внимания на иронию навязчивой дамы будущий череп.

— Кто такой великий Экзили? — не переставала приставать я к хорошо воспитанному незнакомцу.

— Могущественный доктор, маг и волшебник, — пораженно взглянул на меня туземец.

— Разве у вас магов не жарят на кострах, как шашлыки? — с сарказмом осведомилась я.

Француз икнул и внимательно посмотрел на назойливую собеседницу. Наверное, приставать на улицах к посторонним мужчинам считалось в те времена плохим тоном, но я ничего не могла поделать со своим неуемным любопытством.

— Экзили пользуется покровительством самого короля, — оставшись довольным осмотром, заулыбался незлобивый мужик. — А вы необычайно красивы, мадемуазель.

— Благодарю за комплимент, — поморщилась я, живо представляя, как потенциальный жмурик начинает ухаживать за жительницей далекого третьего тысячелетия, — только я — мадам, мсье.

— Оливье, — напрягся опечаленный иностранец. — К сожалению, не судьба..

Бульон, жюльен, оливье! Если бы эти господа побывали в российских ресторанах!

Заторопившись по неотложным делам, мы побежали по направлению к улице Кассет, где, по мнению Онорины, непрактичные извозчики чаще вспоминали, что на свете существуют платежеспособные пассажиры. Мсье Салат остался на своем месте, пристально наблюдая за внезапным побегом двух диковинных дам.

Прибыв в «Три березы» и плотно пообедав в местной забегаловке с целью экономии загадочных «бабок», своим названием напоминающих мне слово «пистолет», под руку со служанкой я поднялась в свой номер.

— Хватит обманывать меня, Анастасия, — хлопнув ладошкой по столу, тоном, не предвещающим ничего хорошего, процедила сквозь зубы француженка, — ты должна рассказать все!

— Что? — неумело притворяясь средневековой дурой, заволновалась я.

— Не узнаю, кто ты и откуда, уйду. Распоряжайся чертовыми пистолями сама, как сможешь.

Угроза подействовала, и я решила расколоться.

— Мое имя — Алиса Смирнова, живу в России, — после некоторой паузы, призналась я.

— Так почему ты не едешь на родину, а плутаешь по Парижу, как неприкаянная? — ахнула любопытная варвара.

— Моя родина далеко, — громко вздохнула я, — она слишком далеко.

— Не так уж и далеко, — хмыкнула Онорина, — в наше время это не расстояние.

— В ваше время? — развеселилась я. — А знаешь ли ты, обитательница времен царя Гороха, что я живу в двадцать первом веке?

— Тебе плохо? — поинтересовалась служанка.

— Да, плохо, очень плохо, — хватаясь за непутевую голову, прорыдала я. — Сейчас, наверное, мои родные встречают Новый 2004 год, скоро у меня рожает дочь, мой муж обедает в гадких кафешках, от которых у него начинает болеть живот, а сын просит помочь с ребенком!

— Что-что? — не поняла Онорина, но на всякий случай отодвинулась от меня подальше.

И тогда я рассказала ей все: про Жанну, тихо ненавидящую свою единственную сестру, про Нину, мечтающую убить соперницу, про Мадима, решившего, во что бы то ни стало, заполучить бессмертную душу, про детей, мужа и даже про Карлоса с Маргаритой.

Француженка сидела, широко раскрыв огромные карие глаза и очень внимательно смотрела мне в рот.

Когда я выговорилась, гражданка древнего королевства подошла к жительнице третьего тысячелетия, обняла ее и крепко прижала к своей надежной груди.

— Ты знаешь, где находится замок графа де Виронна? — ощущая внезапное успокоение, всхлипнула я.

— Понятия не имею, — пожала плечами утешительница. — Только не плачь, родная, мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо.

Со вздохом облегчения я прикорнула к той, ближе которой у пленницы семнадцатого века сейчас никого не было.

ГЛАВА 20

КОЛДУН

Мы проговорили всю ночь. Онорину интересовало совершенно все, что стоит, ходит, летает, ползает и висит. Узнав про самолеты, машины, железную дорогу, телевизоры и компьютеры, она долго лежала с открытыми глазами, пытаясь представить себе все эти чудеса в решете. Но усталость все же смежила наши непокорные веки, и к утру две новоявленные подружки забылись тяжелым сном.

Проснулись мы только к обеду.

— Прекрасно, сэкономили на завтраке, — чувствуя, как урчит в животе, подумала я.

— Алиса, я нашла выход из твоего положения! — внезапно заорала бывшая прислуга. — Мы обратимся за помощью к замечательному доктору Экзили! Говорят, он на самом деле волшебник.

— Ты думаешь, я могу довериться средневековому колдуну? — поморщилась я.

— Если не поможет он, то не поможет никто, — нравоучительно изрекла рассудительная подруга. — Вряд ли предприимчивый дух откопает тебя в этой дрянной гостинице.

— Хорошо, — согласилась я, всячески сомневаясь, что это действительно хорошо.

Решение было принято, и мы приступили к его осуществлению. Принарядившись, пообедав в гостиничной столовке, две «важные матроны» отправились на улицу Вожирар к модному экстрасенсу.

Мрачный, серый дом из старого кирпича встретил нас настороженно-неприязненно. Сад вокруг здания практически отсутствовал, только несколько сиротливых тополей торчало над невысоким забором. Из жилища мага вылетела женщина и побежала в нашем направлении.

— Мария, вернитесь, вы забыли склянку! — прозвучал низкий мужской голос с сильным итальянским акцентом.

Дама оглянулась, что-то резко сказала крикуну и удалилась, высокомерно взглянув на нас.

Это была та самая маркиза Бренвилье, которая так очаровала меня.

— Путь открыт, — распахивая калитку, пропела Онорина.

Путь-то был открыт, но на стук в дверь долго не реагировали. Наконец послышались шаркающие шаги, и старческий голос просипел:

— Кто там?

— Кто-кто — почтальон Печкин, — зло сплюнула я, хотя раньше этого никогда не делала.

— Две дамы ищут помощи у господина доктора, — нежно проворковала Онорина.

Тяжелая дубовая дверь со скрипом отворилась; горбатый дед, покрытый, словно паутиной, морщинами проявился в темноте унылой комнаты, молчаливо впуская нас внутрь. А внутри было так пусто и грустно, что захотелось заплакать. Неожиданно атлетически сложенный мужчина в расцвете сил показался из-за большого, старого стола, на котором гордой грудой высилось множество книг. Горели свечи, и тьма постепенно рассеялась. Длинные, цвета воронова крыла, волосы доктора выбивались из-под бархатной шапочки и падали ему на плечи, холеные усы и бородка покрывали нижнюю часть лица. На экстрасенсе были кафтан, камзол и панталоны: все черного окраса, словно обладатель сих предметов находился на похоронах.

— Садитесь, — большой рукой, на которой сиял перстень с неизвестным мне драгоценным камнем, указал на кресла, стоящие за нашими спинами, негостеприимный хозяин.

Мы присели.

— Что привело вас ко мне? — холодно поинтересовался обладатель траурной одежды.

— Мне надо найти…духа, — испытывая на себе гипнотизирующий взгляд колдуна, промямлила я. — Вероятно, вы занимаетесь общением с духами?

Огромный интерес к моей скромной персоне появился в проницательных глазах чародея.

— Я больше занимаюсь общением с телами умерших, чтобы потом помочь живущим, — высокомерно ответил маг, — но иногда приходится поддерживать знакомство и с привидениями. Зачем вам понадобился дух? Кто вы?

— Мне не хотелось бы представляться, мсье, — ощущая себя подвешенной за хвост к потолку мышкой, пролепетала я.

— Я не требую имен и регалий, — после небольшой паузы заговорил колдун, — многие не говорят о себе ничего. И все же вы — первая, кто обратился ко мне с подобной просьбой.

— Прошу вас помочь бедной женщине, — испытывая дрожь в коленках, взмолилась я. — Тот, кого я ищу, очень богат, он не откажется отблагодарить моего спасителя.