Художники смерти

Эти ребята тоже не были простыми опричниками. Они сменили шаровары и рубахи на костюмы, а дубинки — на знакомые до улыбки пистолеты-пулеметы. Шагали они быстро и уверенно, словно разбрызгивая свою силу в пространство. Цепь из четырех походила на таран — казалось, они готовы двигаться так весь день, сметая противников очередями, топать, не глядя под ноги, по трупам, снова стрелять. Но вот только того, что их жертвы зайдут сзади, они не подумали. Две стрелы вонзились между лопаток крайних — мы вовремя пригнулись, когда очереди срезали ветки неподалеку. Но увидеть нас опричники не могли. Чувствовалось, как взгляды бойцов словно проскальзывают над тем местом, где лежим мы, слившиеся мысленно с землей. Не придумав ничего лучшего, ребята хлопнулись на землю и стали ждать наших действий.

Выдержка у противников была хорошей. Но через пару часов они устали, и начали шепотом совещаться. Придя к выводу, что с врагами лучше разговаривать при численном превосходстве, они зашуршали листьями, доставая из карманов телефоны. Это в наши планы не входило — за прошедшее время мы заняли более удобную позицию, а потому снова спустили скобы арбалетов. Раздался крик — Ольга решила оставить «языка» и поэтому пригвоздила его руку к земле. Опричник не успел поднять оружие здоровой конечностью, когда его прижали к траве.

— Кто такой? Чье распоряжение выполнял? — Пленник не пошевелился. Дернув стрелу, мы с криком раненого, перевернули его навзничь. Он дернулся рукой за пазуху и замер, когда два лезвия уперлись в шею.

— Младший лейтенант… задержание двух особо опасных преступников, устроивших теракт в храме.

— Врешь! — Ольга чуть усилила нажим. Протаяла красная струйка, пленник поежился. — На задержание отправили бы взвод ОМОНа, а вы следили за нами, чтобы тихо ликвидировать! Кто приказал?

— А тебе не ясно? — Вслед за тягучим толчком чужой силы, прошедшей сквозь клинок и тяжело растекшейся теплом по телу я продолжил. — Наш заочный знакомый сильнее и хитрее, чем мы предполагали.

Спутница смотрела, как я, достав из кармана плоскую фляжку, поливаю мокрый клинок вспенившейся жидкостью, протираю его и прячу за пояс. Потом молча пожала плечами и отправилась за мотоциклом.

— Скажи, что ты почувствовал в этот раз? — Мы сидели в кафе неподалеку от Дома юстиции. Ольга некоторое время беспокойно смотрела на меня, потом все же решилась задать вопрос, мучавший ее все время, пока мы добирались сюда.

— Кроме прилива сил — ничего. Так и должно быть, верно? Через некоторое время ты привыкаешь отбирать жизни. Это не становится необходимостью, скорее, рутиной, от которой тоже хочется сбежать, так? Но сбежать некуда — жизнь это не та вещь, забрав которую можно уйти безнаказанно. Чем больше убийств, тем плотнее шлейф проклятия, отделяющего тебя от прочих людей. Он тянется за собой повсюду, куда бы ты не шел, рано или поздно, это груз напомнит о себе, либо муками совести, либо жестокостью ближних… — Пальцы девушки, сжимавшие чашку, побелели. Тонкий фарфор хрустнул, и вдруг взрывом сосуд разлетелся в пыль. Ольга виновато посмотрела на свою руку и медленно опустила голову, пряча лицо за вуалью из волос.

— Правильно. Я тоже это поняла… и тоже поздно. Ты не жалел о нашей встрече? О том, что стал вампиром?

— Нет. — Удивление собеседницы казалось, можно было пощупать — настолько упругая волна прошла с противоположного края стола.

— Но ты же только что говорил о тяжести греха и роке…

— А кто сказал, что добродетель легче? Однако скоро уже пять — наш друг не из тех, кто засиживается на работе допоздна, так что лучше поспешить.

Я угадал. Опричник вышел из дверей своей конторы, едва пробили часы. Но не один, а в сопровождении двух парней, очень похожих на наших преследователей. Мы же в это время находились чуть поодаль, перегородив дорогу черной «Волге», водитель которой готовился встретить шефа у крыльца. Едва он приоткрыл окно, чтобы высказать, что он думает о байкерах, Ольга сильно, хотя и деликатно проткнула его ауру. Я не успел заметить этот момент и понял, что водитель под контролем только по его остановившемуся взгляду. Мы уместились на сиденьях, и едва «Волга» подлетела к крыльцу, распахнули дверцы. Две короткие очереди — и охранники, не ожидавшие нападения с этой стороны сложились, оседая на асфальт. Опричник развернулся было, чтобы убежать, но потратил на это слишком много времени. Подсечка сбила его с ног, ствол, приставленный к спине, предотвратил дальнейшие попытки к сопротивлению.

Когда охрана здания выскочила на крыльцо, наш управляемый водитель уже поворачивал за угол. Времени оставалось мало, мы задавали опричнику один вопрос о его руководстве. Пленник держался, несмотря на побежденное состояние и волю, которая, казалась, хрустела под ударами астральных щупальцев. Когда он начал слабеть, едва не случилось невероятное — нащупав ручку двери, опричник откинулся назад. Я вовремя поймал воротник кителя, с треском раздираемой ткани затащил его в салон. Вдалеке взвыли милицейские сирены. Это означало, что случилось самое худшее — в борьбу вампиров и опричников вмешались люди.

Пленник молчал, а мы оба чувствовали, как грозовыми тучами в разных концах города скапливается сила, стремящаяся раздавить нас. Обезумевший водитель гнал машину, пролетая на красный свет, выкручивая руль на виражах, разбивая фары и теряя колпаки с колес. Наконец, содрогнувшись, словно в приступе рвоты, опричник выдавил из себя несколько слов. Самых важных для нас — ибо в имени его руководителя находилась разгадка войны двух тайных обществ.

Несмотря на то, что время неудержимо уходило, я оставил Ольге несколько секунд на завершение нашей операции. Когда она вылетела из салона с каплями поглощенной жизни на губах, мы нырнули в один из переулков. Скрип шин с хлопающие двери за спиной подсказали, что преследователи уже не просто рядом. Лишь благодаря нашей внутренней маскировке удалось выиграть пару минут — нас так и не заметили окружавшие машину опричники и поднятые по тревоге милиционеры.

Глава 32

Избежать задержания нам помог случай и выдержка. Через несколько кварталов от места расправы мы просто нырнули в один из крупных торговых цен6тров. Переплетение рядов и отделов, суета покупателей внушили мысль о безопасности временного убежища. Небрежной походкой мы направились в крыло спортивных товаров. Там спутница долго и придирчиво выбирала бриджи, перебирала куртки, время от времени прерывая процесс, чтобы проделать те же опыты со мной. В результате, потратив около трех часов, мы превратились в двух сверхмодных байкеров. Горные велосипеды были куплены там же, так что транспортом мы оказались обеспеченны.

Следующий шаг — уход из окружения без следов было сделать еще проще. Заехав ненадолго на базу, мы собрали необходимые вещи в рюкзаки, растопили печь остальными, и, по лунной дорожке, покатили за город. Милицейские посты, естественно, стояли лишь на ключевых дорогах. Также внимание уделялось вокзалам и аэропорту. Но мы стали тем самым волком, перед которым сто дорог, а средства на пропитание добывают ноги. Все загородные тропинки и проселки были открыты перед нами, а прохлада ночи позволила тихо и быстро оставить за спиной растревоженный город.

Пару сотен километров нам предстояло покрыть на велосипедах. Это решение спутницы, привыкшей к седлу вначале показалось мне диким. Но Ольга с милой улыбкой убедила, что на всю дорогу нам потребуется не более двух дней, при условии, что мы не будем торопиться. Теперь, крутя педали, я не жалел о нашем решении. Легкий шорох шин по накатанной дороге убаюкивал, не мешал слушать звуки ночного пригорода, и наслаждаться запахом прибитой первыми заморозками травы.

Несмотря на царившую идиллию, мне вспомнилась другая ночь — та, когда я слышал крики баньши. Воспоминание о вестнике трагедии не давали покоя и постепенно начало казаться что вот-вот из леса раздастся и пробурит душу отчаянный вой. Но вместо этого тяжестью на плечи лег чей-то опасный взгляд. Ольга осторожно подняла правую руку, указывая в сторону рощи. Не отрывая взгляда от дороги, я мысленно проследил за направлением.