Зеркало для ангела (СИ)

Точно! Ларец под валуном: "в том месте, где и были". Как она раньше не догадалась!

-- Если достанет, пусть не открывает на солнце! Я вечером прилетаю.

-- С ума вы все посходили!

Митрич положил трубку.

Дурацкие сны! Голова болит, как будто и вправду курила. Один раз в жизни попробовала и зареклась. И это все из-за зеркалец. Что-то с ними не так.

14. ЛАРЕЦ

Лена проезжала мимо заброшенного лагеря. От дуба в овраг спускалась широкая борозда, валун валялся там же. Значит, ларец уже достали. По крайней мере, пытались.

Подъехав к дому Митрича, она поставила машину рядом с пикапом с лопатами в кузове и взошла на крыльцо. Навстречу ей выбежал сияющий Александр.

-- Еще не открывали, но это точно он! Будет тебе подарок на день варенья!

Лена хотела ответить, но ее опередил подскочивший сзади Митрич.

-- Хватит орать! - прошипел он и затащил Александра обратно в дом. - И так полдеревни видело, как ты с валуном возился. Хочешь незваных гостей?

Лена плотно закрыла за собой дверь.

Посреди веранды, на обеденном столе, застеленном газетами, стоял проржавевший кованый сундук. Размеры его значительно превышали те, что требовались для хранения четырех зеркалец. После пятнадцатиминутного ковыряния в замке такой же ржавой, как и сам сундук отмычкой, замок открылся и внутри обнаружился завёрнутый в несколько слоев истлевшей ткани симпатичный ларчик из черного дерева с тремя тусклыми предметами, которые с очень большой натяжкой можно было назвать зеркальцами. Форма соответствовала, но никакого сияния и свечения, подобного тому, что Лена наблюдала в Стамбуле, не было и в помине. Одно из углублений, совпадающее по форме с остальными, было на треть заполнено мелким серым порошком, похожим на мел или толченый жемчуг.

-- Это зеленое, - догадался Александр, - вернее, то, что от него осталось. Интересно, из чего они сделаны, если так рассыпаются? Не из драгоценных камней - это точно.

-- Должны быть из турмалинов.

Лена вспомнила, что турмалиновым был дубликат, а оригиналы, могли быть изготовлены из другого материала. Правда, тот турмалин превратился в точно такой же порошок.

-- Турмалины? Так деградировать за двести лет? Не может быть! Давайте, хоть протрем их, а там решим, что делать дальше.

Аккуратным протиранием смоченной в спирте ветошью зеркальца удалось восстановить, и они засияли не хуже изумрудного в лавке у Йонаса. Лене досталось черное. По поверхности его пробегали редкие блики, а в глубине угадывались смутные очертания какой-то фигуры в женском или монашеском одеянии. Она пыталась разглядеть странную фигуру, но в тот момент, когда туман начал рассеиваться, в дверь постучали, и на пороге появилась Диана с тортом и букетом желтых роз.

-- По-здра-вля-ю! - проскандировала она, и поставила торт на газету, которой с неимоверной быстротой Митрич успел накрыть стол. - Уже двенадцать, можно поздравлять.

Все дружно посмотрели на часы, которые последнюю пару лет показывали половину шестого, а потом на стол. Красное зеркальце было надежно скрыто газетой и тортом, синее только газетой, а черному повезло меньше остальных - его ручка предательски сверкала, как будто внутрь ее засунули целую елочную гирлянду. В рассыпаемых черных искрах свет сороковатной лампочки под потолком казался совсем тусклым, нереальным, но это не помешало Диане заметить сундук в углу веранды.

-- Ну, что конспираторы, колитесь. Сундук вас выдал.

Митрич нехотя снял со стола торт и газеты.

-- Прошу!

Диана села напротив Александра, на единственный свободный стул. Митрич заговорил о строительстве дороги, но рыжая турагентша его не слушала. Она наклонила голову и стала вглядываться в глаза наследника графского рода, как будто хотела сказать ему что-то очень важное.

-- Кстати, я ваша давняя поклонница. Смотрела все ваши фильмы.

-- Правда? - подался вперед Александр.

-- Правда, - кокетливо ответила Диана.

Лене стало не по себе. История с соперничеством повторялась.

-- А как ты догадался, что князь ларец зарыл, а не отправил обратно? - вдруг, спросил Митрич.

-- Князь хотел сдвинуть камень. Спрашивается, зачем? Но не это главное, - Александр повернулся к Лене. - Ты меня не узнала?

У нее перед глазами, вдруг, возник белобрысый мальчик, который всю смену на нее пялился, а потом вызвался посветить фонарем.

-- И... - протянул Александр. - это же я! Кстати, огни под валуном мне казались зелеными и синими, а не желтыми. Вся эта история с костром и колдуньей, скорее всего, выдумка. Это же мистика, какая-то - пепел колдуньи, светящийся сотни лет!

-- А светящиеся сотни лет эти хреновины, - Митрич презрительно отодвинул себя красное зеркальце, - не мистика?

-- Я сам видел!

-- Там глубина метр и валун. Какой свет?!

-- Не спорьте, я тоже видела огоньки, - заступилась за Александра Диана, - зеленые и синие, желтых не видела.

Это она специально, - подумала Лена и попыталась перехватить инициативу.

-- Желтый был виден издалека, а вблизи видны все цвета: красный, синий, и зеленый.

-- А желтый, тогда, откуда? - насмешливо спросила Диана. - Ты все путаешь, то желтый у тебя, то зеленый, то синий.

-- А что с кладом будем делать? - опять встрял в разговор Митрич.

-- Это подарок Елене на день рождения.

Александр повернулся к имениннице.

-- Понимаешь, тогда получилось, что я трус, сбежал, а тебя во всем обвинили, мол, ты... - он на мгновенье замялся, - и ты больше не приезжала. А когда два дня назад я тебя увидел снова, я понял, что нужно разобраться с этой легендой раз и навсегда, иначе она будет висеть над нами, как дамоклов меч. И дело даже не в долгах предков, у меня таких закидонов не было, чтобы за кого-то жениться...

Митрич густо покраснел и закашлялся.

-- ...а во мне самом. Когда я тебя увидел, я... я...

-- Все понял, и с тех пор они жили долго и счастливо, и умерли в один день, - закончила фразу Диана.

Она с сожалением посмотрела на Александра.

-- Здесь все понятно, но мне непонятно другое, как князь мог прельститься на это, - она показала на тусклые зеркальца, - и что могло заставить его дать слово хранить и передать своей дочери какие-то чужие побрякушки, когда он мог купить совершенно новые из тех же турмалинов или чего получше? И еще мне хотелось бы знать, что могло быть в том письме, которое свело князя с ума.

Похоже, с Дианой откровенничала не только Лена, и последующие слова Александра подтвердили эту догадку.

-- Отец говорил, что он нашел письмо князя графу, тогда еще его другу. В письме князь писал, что сожалеет о безвременной кончине какой-то Елены, ларец получил и готов исполнить свое слово, хотя, сильно об этом жалеет. Содержимое ларца оказалось несколько иного свойства, чем ему показалось в доме паши. Ларец он передаст будущему мужу дочери, а уж он пусть решает, что делать с ним дальше. Никаким словом он связан не будет, и сможет избавиться от него при первой возможности.