Томный дух болотного зверя

— А вы куда смотрели. Когда погрузка была?! — рявкнул Виктор на Андрея.

— Мы…? Я…? А…, ну, да, не догадались, — робко изрек в ответ парнишка.

— Что это значит «не догадались»?! А вдруг бы мешок ружья придавил? Ведь, они тоже там лежат! И они выстрелили бы?!

— Извини, пожалуйста, извини, извини, — Андрея словно заклинило.

— Да ладно, — Виктора перекоробило от трех Солдатовских извинений, идущих подряд. — Просто лучше было бы, если б эти вещи в другой тачке оказались. В той, например, которую сейчас этот урюк американский ведет. Он бы их угробил, и черт с ним, они — его, в конце концов. А то, теперь, небось, чего-нибудь выскажет, когда ему из… миски жрать придется. Вообще, он, больно много разговоров, в последнее время, начал задвигать.

— Вить, ты бы про урюка-то — не распространялся, — скосил глаза Андрей, как бы показывая на то место позади него, которое занимал сидящий рядом с Юлей Бэн.

— А-а-а, он все равно по-русски ни хрена не понимает!

— Понимать-то не понимает, но, вдруг он чего-нибудь записывает? Вон, у него на коленях какая сумища со всякими приборами лежит?!

— Этот очкарик на видео будет писать, для того в головную машину и вперся, — чтоб обзорность лучше была. Только камеру из сумки он пока еще не доставал, — начал обороняться Виктор.

— Ребята, перестаньте, — остановила их Юля. — А то, чем дальше в лес — тем больше дров.

— Почему больше? — обернулся к ней Андрюха.

— Потому что дело тут вовсе не в стекляшках, и не в мисках, и даже не в разговорах, которые наш босс ведет, а в том, что мы нервничаем, переживаем из-за происходящего. Надо успокоиться.

— Успо…, — начал, было, Виктор, но закончить не смог.

При этом парень ткнул указательным пальцем левой руки куда-то вперед.

Бэн, мгновенно сориентировавшись, тут же взялся за камеру, разместив «ствол» ее объектива над макушкой сидящего впереди Андрея (а тот немного съехал по креслу вниз, чтобы совсем не мешать оператору). Такая съемка имела большие неудобства, к тому же снижалось ее качество, но на переднем сиденье ему было не поместиться с аппаратом ТАКОГО размера. В боковые же стекла, засланные дождем, ничего снять оказалось бы просто не реально.

— Что произошло? — почувствовала то напряжение, которое охватило Виктора и американского очкарика, Юля, думая про себя: «Вам — легче. Один — впереди сидит, другой ростом метра два — все поверх сидений может разглядеть. А я?»

— Спокойствия нам, похоже, не будет, — снова обрел дар речи Виктор.

Юля мельком глянула на Андрея. Напряжения, чувствовавшегося у Виктора или Бэна, тот не демонстрировал. Но у него было другое состояние, наверное, ничем не лучше вышеперечисленных субъектов: он сидел в кресле, открыв рот, и с задумчивым видом рассматривал что-то, находящееся на пути следования машины (ступор, — не иначе).

Юля просунула голову между спинками передних сидений и тоже посмотрела вдаль сквозь лобовое стекло, по которому туда-сюда сновали «дворники», очищающие его от бесконечных капель обрушивающегося с неба дождя. Не поняв, сначала, чему удивляются ее попутчики, девушка подалась чуть вперед, и скосила глаза на Виктора.

Парень был поглощен созерцанием земли, по которой медленно катился автомобиль. Тут и она увидела то, что настолько заворожило всех.

Они въехали на поляну, именующуюся не иначе как Деревня Колдунов. Почти всю ее площадь изуродовали сотни отпечатков когтистых лап, принадлежавших, естественно оборотням. Лишь по краям сохранилось немного травы, вся остальная растительность была напрочь вытоптана. Не надо было быть следопытом, чтобы понять — эти твари не устраивали здесь вертеп и не плясали. Просто по поляне прошло их планомерное, направленное движение вперед…

Виктор задумался над тем, что может означать появление здесь подобного рода следов.

Вурдалаки пронеслись тут стадом или, лучше сказать, стаей, — к тропе, а дальше…, очевидно, к Сердцу Болота.

Неужели они строят впереди ловушку? К примеру, роняют дерево, чтобы перегородить дорогу? А когда исследователи остановятся и выйдут из машины, волкодлаки набросятся на них.

И, кстати, вот чьи лапы, в течение многих веков, утрамбовывают землю тропы!

Виктор поморгал глазами, отгоняя навеянную нехорошими мыслями жуткую картину того, как здесь, в ночи, бежит стая оборотней.

Одновременно с этим он смекнул, что эффект вытоптанной травы у него усиливается из-за контраста, ибо в его памяти еще очень хорошо сохранились воспоминания о том, каким этот луг был всего сутки назад. Возможно, то же самое будет доступно и другим людям, присутствовавшим здесь вчера, — Бэну или Куперу. Однако прочие участники экспедиции, не посещавшие поляну ранее, окажутся удивлены в данном отношении разве что неожиданным появлением вурдалачьих следов. Ведь, на протяжении всего пути от старой лесопилки до поляны их не было видно. Наверное, оборотни сбегались сюда лесом, а тут попадали в эдакую воронку, шлюз: на болото-то вход один! При этом все участники экспедиции, независимо от их присутствия здесь накануне, вряд ли оказались поражены непосредственно самими следами. Лично Виктор начал к ним привыкать и даже подумал, что будет прав, если сделает заключение, типа: на подобные отпечатки все насмотрелись еще в лагере, и давно махнули рукой на их необычность. Тем не менее, взгляд невольно притягивался к ним. На то существовала иная причина, — КОЛИЧЕСТВО следов. Их было во много раз больше, чем на поляне в лагере. Если представить общее число обладателей этих отпечатков, становилось страшно.

Насколько мог предположить Виктор, каждый участник экспедиции боролся сейчас со своим страхом собственными силами.

Лёга, Андрей и Мишка, как ему казалось, «глушили» его своей безалаберностью, Купер и Бэн — крайней целеустремленностью, а Юля — своим отнюдь не девичьим мужеством.

В результате (и только благодаря этому) среди людей не возникло паники.

Сам Виктор не считал себя ни безалаберным, ни мужественным, зато свою целеустремленность, на манер американского ученого, но имеющую сугубо личное (помочь Юле) направление, — чувствовал.

Машина продвинулась вперед еще немного. Благодаря ознакомлению с этим местом во время пробной поездки, которую организовал намедни Купер, парень знал, что сейчас последние высохшие деревья словно уйдут в сторону и взору членов экспедиционной команды предстанет начало тропы, зажатое с двух сторон «живой изгородью». Вот, они действительно, медленно «поплыли», убирая в сторону свои мертвые и голые, будто обглоданные кости, стволы… Еще секунду ничего не было видно из-за плохой обзорности, которую устроил дождь, а потом, перед путниками открылось, наконец, все оставшееся пространство.

И тут…

Виктор не поверил своим глазам.

Бэн перевел автофокус видеокамеры на ручное управление и вывернул его на максимальное приближение картинки снимаемого объекта.

Андрей по-прежнему сидел, тупо глядя перед собой. Лишь челюсть у него отвалилась вниз чуть больше, и рот от этого раскрылся немного шире.

Юле же пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы не полезть через салон, прямо к приборной панели, настолько ей хотелось видеть ЭТО.

Вход на тропу, ведущую к Сердцу Болота, окаймляла невероятная конструкция, образовавшаяся из переплетенных в густые-прегустые заросли растущих рядом с этим местом кустарников и деревьев.

Конструкция походила на те зеленые скульптуры, которые творчески настроенные садовники обычно вырезают из разросшихся кустов: слонят, кроликов, крокодилов. Только ЭТО был не слоненок, не кролик и даже не крокодил. Это была огромная, высотой чуть ли не с трехэтажный дом, голова чудовищного монстра.

Голова оказалась обращена лицом к членам экспедиции и шевелила слегка колышущимся на ветру мясистым носом, который, к тому же, щеголял гневно раздутыми ноздрями. Ее глаза пребывали в закрытом состоянии, а пещероподобная пасть оказалась открыта, будто монстр зевал.

Машинам предстояло проехать в эту пасть, словно в ворота, поскольку та сейчас, являла собой некую арку, возвышающуюся над тропой в самом ее начале.