Чертоги Казад-Дума (СИ)

Искать упомянутый Ниар артефакт долго не пришлось. Саурон явно не беспокоился о сохранности своего маленького богатства. Талрис, беглым взглядом окинувший главный холл Тарас Луны, практически сразу заприметил стоявший на некоем подобии помоста Палантир. Видящий камень поблескивал в сумраке запустелого помещения, вбирая в себя льющийся из открытых врат свет. Миас хмыкнул. И за кем же следил Артано?

Гадать необходимости не было. Подойдя к Палантиру, сын Мелькора коснулся рукой гладкой поверхности шара. Заструившаяся сквозь камень магия холодом проникла в сущность чародея, отражаясь в глазах смутными картинами высокой башни, высеченной их монолитной скалы. Талрису уже приходилось видеть это сооружение, возведенное нуменорцами. Величественная и неприступная башня Гондора – Ортханк. Улыбнувшись, чародей открытой ладонью накрыл Палантир. Если уж Ниар нужен был шпион в Барад-Дуре, лучшего найти не представлялось возможным: магия не лжет, не перечит и не предает. А видящий камень изобретение хитрое. Кто-то смотрит сквозь него, кто-то же из его темных пучин. Но Саурон понятия не имеет, что сами камни могут видеть… И показывать увиденное просвещённым.

Наложив на Палантир свое заклинание, Талрис убрал руку с гладкой поверхности сферы и широко улыбнулся. Теперь хотя бы было понятно, отчего Майрон вел себя так уверенно. Судя по всему, в этот раз Майа в качестве помощника-марионетки выбрал себе собрата по крови. Насколько помнил Миас, Ортханк ныне принадлежал Саруману. Наверное, следовало наведаться в Изенгард и узнать, как обстояли дела там. Впрочем, побывать у Курунира в гостях сын Мелькора всегда мог успеть. Сейчас нужно было поспешить в Эсгарот. И подумать о том, как Палантир попал в руки Саурона. Поджав губы, Талрис качнул головой.

Покидать Барад-Дур не хотелось, но выбор был не велик. Белерианд ждал своего часа, томясь под толщей водных просторов. Отец гнил в тюрьме Эру, стесненный пустотой. Враги овладели Эндором. Дела не терпели отлагательств, поэтому, хмыкнув, сын Мелькора уверенно вышел из главного холла Лугбурза.

Начинался очередной долгий день, полный противных и мелких хлопот.

♦♦♦♦♦

Начинался очередной долгий день, полный противных и мелких хлопот. Хотя, хлопот у Больга было не так уж и много. Отловить пару мышей, съесть их, расчесать любимого варга огромным костяным гребнем, покричать на подчиненных за плохое исполнение работы. В целом – просто повседневные мелочи. И все бы ничего, если бы не разговор с Ним.

Саурон темной тучей ходил по каменному полу Дол Гулдура. Пышущий гневом, он клокотал на всю крепость, изрыгая из себя страшные слова, половину которых, признаться, Больг и не слышал то ни разу. Черное наречие в устах Владыки звучало как проклятие, лавовым потоком льющееся на голову несчастного орка. Больг, конечно, никогда не считал себя добрым и милым: будучи кровожадным воином и ярым охотником до битв, он, тем не менее, ощущал себя эльфийской красавицей, стоя перед Сауроном. Темный Властелин силой своей и могуществом всех вокруг опускал до уровня крохотных, беззащитных муравьев. В хорошем расположении духа Владыка Барад-Дура просто внушал страх. Пребывая же в дурном настроении, Саурон убивал всех тех горемык, что попадались под горячую руку. Больг, исподлобья глянув на Властелина Колец, нервно сглотнул.

У Владыки с утра было плохое настроение. Следовательно, готовиться нужно было к худшему. Покорно опустив голову, Больг ждал.

— Ты отправишься на север, орк, — Владыка заговорил неожиданно и резко. Саурон теперь не кричал, но изъяснялся отчего-то полушепотом. — Вернешься в Гундабад и создашь в Эред Митрин большую армию. Наберешь в нее столько своих сородичей, сколько вообще сможешь. Пусть частью твоего войска станет каждый: дети, женщины, старики – все пусть в руки возьмут копья и готовятся к сражениям. Половину собранной армии ты отправишь к Барад-Дуру, но сам будешь ждать дальнейших моих приказов на севере. Сделай так, чтобы ни одного орка к вечеру не было у Дол Гулдура. Не справишься, придется отвечать передо мной, Больг.

Сын Азога молчал. Тени сомнений копошились в уме, сердце темного существа забилось в два раза быстрее обычного. Странные речи произносил Владыка, в голосе его слышались спешка и легкий страх. К какой такой войне готовился Саурон? И отчего так резко решил поменять все свои планы? Ведь только позавчера он приказывал прочесывать Ирисовые Поля…

— Ты меня понял, Больг? — вопрос Владыки резанул воздух, заставив орка сжаться перед огромной черной тенью хозяина.

— Понял, — гундабадский урук готов был прямо сейчас развернуться и пешком отправиться на родину, подальше от Дол Гулдура и Саурона. Огненный взгляд хозяина прожигал душу, вынуждая Больга вновь и вновь признавать собственную ничтожность перед лицом существа древнего и могучего.

Несколько секунд Властелин Колец молчал, продолжая ходить из стороны в сторону. Веющий от его мрачной фигуры жар окутывал орка завесой отчаяния. Когда Саурон замер на месте, Больг уже собирался тихо уйти в сторону, дабы начать приготовления к походу на север.

— Послушай, урук, — на этот раз Владыка говорил громко, но размеренно и слишком уж серьезно. В тоне хозяина не слышалось привычных ноток деспотизма, но лишь что-то отдалённо напоминающее нарастающее беспокойство. — Ты совершишь долгий путь до Серых Гор и по дороге тебе могут повстречаться некие существа, сила которых вряд ли может сравниться с чьей-либо еще в Средиземье. Обычно эти создания ходят поодиночке, всего же их трое: две юных девы и молодой воин. Чаще прочего они принимают облик эльфов, но порой меняют его, в зависимости от обстоятельств. Ты должен запомнить их имена – Ниар, Талрис и Анаэль. Называть себя иначе при встрече они не станут, ибо стараются проявлять хотя бы какое-то благородство по отношению к противникам. Запомни одно, Больг – если тебе не повезет встретиться с ними, помощи от меня не жди. А лучше – беги от них прочь, быстро и далеко.

Сын Азога боялся что-либо отвечать. Слышать наставления от Саурона было слишком уж необычно. Как правило, Властелин Колец не заботился о подчиненных. И вдруг такое…

— Иди теперь, — властно приказал хозяин, прогоняя из голоса осторожность и сдержанность. Коротко кивнув, пораженный Больг начал пятиться, неловко переступая с ноги на ногу. При этом не поднимая взгляда к Владыке, орк к собственному изумлению понял, что дрожит от ужаса, точно лист на ветру. Уруку стало дурно. Чувствуя, как трясутся поджилки, сын Азога Осквернителя поспешил уйти прочь от Дол Гулдура. Медлить с выполнением полученного приказа Больг не собирался.

В мире, где основой для власти являлась лишь грубая магическая сила, любые колебания становились причиной скорой смерти. А умирать раньше времени не хотелось.

♦♦♦♦♦

В мире, где основой для власти являлась лишь грубая магическая сила, любые колебания становились причиной скорой смерти. А умирать раньше времени не хотелось. Саруман, поглядывая на призрака эльфа, пытался понять, как Фэа отошедшего в Чертоги Мандоса Короля могла вернуться в Средиземье. Была только одна догадка, но верить в ее осуществимость Майа ой как не хотелось. Прищурившись, Курунир замер на месте. Феанор, спокойно сидевший в огромном каменном кресле, молча следил за собеседником. Закончив свой длинный сказ минут эдак двадцать назад, теперь эльф лишь дожидался ответа волшебника. А Саруман не спешил принимать никаких решений. Слишком уж путанными казались речи кузнеца.

— Знаешь, Курумо, я бы не сказал, что у тебя много времени в запасе, — осторожно молвил Феанор, складывая руки на груди. Саруман, вскинув к нему глаза, поморщился. Отвратительная, однако, правда. Король Нолдор и главный враг Мелькора, некогда упорством своим и своею отвагой вдохновляющий собратьев на подвиги, неожиданно оказался в слугах у Врага. Средиземье, какие же порой сюрпризы оно преподносило. — Этот Палантир, что ты так яро охраняешь от глаз Олорина и Айвендила, служит тебе верой и правдой, показывая развалины Лунатурко. Однако, друг мой Майа, по ту сторону видящего камня все время скрывалось око пострашнее и потемнее твоих собственных глаз. Саурон следил за тобой. Ждал.