Львиной Тропой. Пульс (СИ)

- Вы простите маму, – уже на улице сказал Динхт. – Она хорошая, но порой сильно утомляет!

- Да что ты такое говоришь!? – возмутилась Сельфи. – У тебя отличная мама, милая и добрая. И готовит хорошо! Никого она не утомляет! Не смей так говорить!

- Я не это хотел сказать…

- А что ты хотел сказать?! – Сельфи топнула ножкой. – У меня вот нет мамы, вообще никакой! У тебя она есть, тебе так повезло, а ты говоришь, что она тебя утомляет! Как у тебя язык вообще повернулся?!

- Прости…, – выдавил из себя обескураженный Зелл.

- Не прощу! – Фея скрестила руки на груди и театрально отвернулась в сторону.

Зелл ошарашено смотрел то на неё, то на меня.

- Ха! Да я шучу, расслабься! – усмехнулась девушка. – Но про маму так не говори. И пироги не вздумай все сожрать, они на всех! – Тильмитт вприпрыжку помчалась по улице в сторону вокзала.

- С пирогами согласен, все не съедай, – добавил я и пошёл следом.

Поезд тронулся. Нам предстоял путь через подводный тоннель, проложенный ещё до войны с Эстаром. Сельфи задержалась у окна в коридоре, любуясь пейзажами. Мы с Зеллом прошли внутрь нашего купе первого класса.

Динхт, расположившийся на мягком диване, довольно ухмылялся.

- Первый класс, командир! – он окинул взглядом купе. – Стоит того чтобы быть сиидом, не находишь?

- Нахожу, – я присел в соседнее кресло.

Зелл довольно кивнул и поведал мне известные ему факты о Тимбере. Большую территорию государства занимали леса. Около двадцати лет назад Федерация вторглась на их территорию. Предлогов Динхт не помнил, но всё и без того было понятно: Федерацию интересовали богатые залежи энергоруды. Силы оказались неравны, ФГН без особого труда полностью взяла под контроль маленькое государство. Ходили слухи о многих отрядах сопротивления, пытающихся совладать с оккупантами, но успеха пока никто из них не добился. Хотя десять лет назад была одна относительно успешная группа, называющая себя Леприконами, но их ненавидели даже сами тимберцы. Слишком уж радикальными были их методы борьбы. Спустя год с небольшим спецслужбы всё же совладали и с ними, больше успехов в борьбе за независимость Тимбер не добился. Хотя теперь слово «леприкон» использовалось в Тимбере как ругательство. В дополнение он озвучил два факт: во-первых, сами себя тимберцы порой называли лесовиками, но стоило кому-то другой национальности так обратиться к коренному жителю Тимбера, как житель оскорблялся и зачастую лез в драку. Во-вторых – одним из неофициальных символов лесного государства являлся четырёхлистный клевер.

Всё это Зелл выговорил чуть ли не на одном дыхании.

- Спасибо, Зелл-Всезнайка, – поблагодарил я его за информацию, о которой даже не просил.

- Не за что! – радостно воскликнул Зелл.

В купе вошла Сельфи. Вид у неё был такой, будто бы она не спала несколько суток.

- Меня в сон клонит, – тихо произнесла она. – Я жутко хочу спать.

Я насторожился. Где-то на грани восприятия до меня донёсся лёгкий звон колокольчиков. Чёрное пятно в моём сознании пришло в весьма отчётливое движение.

- Ляг отдохни, мы только утром прибудем на место, – произнёс Зелл, затем резко вскочил на ноги. – Ребята! Ребята…

- Что-то не так, – испуганно произнесла Сельфи. – Мой Хранитель… Он…

Не успев договорить, Фея без чувств повалилась на диван.

- Скволл! Скволл! – кричал Динхт. – Что здесь творится! Ифрит начинает беситься, Скволл!

Я его не слушал. Тьма в моей голове пошла волнами, подобно тёмным водам, в которые бросили камень. Хранитель, укрывшийся за ней, я почувствовал его эмоции: недовольство, растерянность, гнев. Всё сразу. Что-то происходило такое, что его определённо не устраивало, чего он не ожидал, чего он опасался. Что-то неведомое.

Звон колокольчиков быстро сменился нарастающим гулом. Я невольно схватился за голову.

- Скволл!.. – воскликнул в последний раз Зелл и повалился на диван.

Хранитель заревел в бессильной злобе. Гул стал невыносимым, перед глазами всё поплыло, последнее, что я запомнил – это дорогой ковёр, бросившийся прямо на меня.

====== 10. История одного журналиста ======

Машину тряхнуло от очередной кочки.

- Да что б тебя! – пробасили с заднего сидения.

- Официально заявляю, что вы, капрал Луар, самый ужасный водитель в мире! – произнёс темнокожий солдат на пассажирском сидении.

- В свою очередь я, Лагуна Луар, полностью опровергаю ваши обвинения! – весело парировал водитель, поправляя одной рукой прядь непослушных, не по-армейски длинных, волос. – Как я вам обоим говорил несколько минут назад, мои корни идут из провинции Франс, а там было всё самое лучшее! Лучшая музыка, лучшая литература, лучшие вино и лучшие женщины! Так что ваши поползновения, дорогой Кирос Седжилл, полностью необоснованны!

В доказательство его слов машину снова тряхнуло. Сзади послышался глухой звук столкновения могучего лба со стеклом, последовали сдавленные ругательства.

- Прости, Вард, – бросил Лагуна через плечо.

- Водитель ты всё равно ужасный, – усмехнулся Кирос.

- Может быть на твоей прародине и было всё самое лучшее, – пробасил здоровяк с заднего сидения, потирая ушибленный лоб. – Только силы Союза это не остановило.

- Федерации, мистер Забак! – поправил Лагуна, вписываясь в поворот. – Мы давно уже Федерация, а не Союз. Но ты прав – Франс была захвачена и присоединена к Союзу.

- Уже к Союзу? – усмехнулся Кирос.

- Да какая разница?! – поморщился Лагуна, вращая руль. – Теперь все мы граждане ФГН, как нам всюду твердят: «мы одна сплочённая семья гальбадианских народов».

- Да уж, сплочённая! – возмутился Вард. – После того, как Федерация захватила Тимбер, я прямо не знаю, как и быть! Мой прадедушка был тимберцем, моя прабабушка тоже! Я с уважением отношусь к своим корням, знаете ли! А лесовики теперь терпеть гальбадианских военных не могут. Если раньше в День Святого Патрика они дрались друг с другом, то теперь будут стараться бить именно солдат!

- И ты боишься, что тебя побьют? – повернулся к нему Кирос.

- Нет, я не знаю на чьей стороне мне быть, – Вард потёр нос. – Вроде бы и корни тимберские, но я и солдат.

- Зачем вообще драться? – спросил Лагуна.

- Традиция. Патрик был кулачным бойцом и выпивохой. А ещё – талантливейшим лекарем. Многосторонняя личность. Так случилось, что именно он сыграл ключевую роль в восстании лесовиков против Доллетской Империи. Ну и принял мученическую смерть. Лесовики с тех пор его святым считают, празднуют его день рождения и сейчас. Для лесовика понятие «святой» не всегда связанно с религией, тут скорей иной смысл. Патрик – национальный герой, пример истинного альтруизма и благодетели. Ну это если его кулачных подвигов не считать, хотя смысл таких боёв не в злости, а в развлечении толпы, пусть и достаточно жестоком. Тоже в каком-то смысле пример самоотверженности. В общем, в день рождения Патрика тимберцы идут в пабы, пьют там эль и бурбон, а потом устраивают драки стенка на стенку. Не со зла, просто обычай такой. Потом друг другу на синяки компрессы прикладывают, – Вард усмехнулся.

- Какой интересный обычай, я обязательно напишу это в моей следующей статье.

- Я вот чего не пойму, друг мой, – задумчиво произнёс Кирос. – Почему ты до сих пор остаёшься в армии, если твоё призвание – журналистика?

- Я – военный журналист, я же говорил тебе, Кирос! – воскликнул Лагуна. – История нашего материка – это история непрекращающихся войн! Это просто ужасно! Самое ужасное, что простым людям нагло врут о причинах этих самых войн! Взять хотя бы твой Тимбер, Вард! Что нам говорили? Что это операция по освобождению граждан Тимбера от гнёта их правительства! Не спорю, может быть тогдашняя правящая верхушка Тимбера и была недостойна власти: злоупотребления положением, связь с организованной преступностью, прочие проявления коррупции. Но только сразу после оккупации началась усиленная добыча энергоруды, которая продаётся в Федерацию практически за бесценок! Ведь получается, что в Тимбере ничего, кроме власти, не поменялось! Только нашим отступные теперь платить не надо! Это же вопиющее лицемерие! И это всего лишь один пример. Люди должны знать правду, поэтому я и пишу. Ну а экспедиционный корпус в военных действиях редко участвует, больше по миру ездим, хороший способ этот самый мир посмотреть!