Возрождённое завтра (СИ)

С’тину хотелось, чтобы с драконом, по-настоящему, всё было идеально. Он всё ещё надеялся на Арджит’а. Ведь Триат’а может куда-нибудь улететь. Она только недавно покинула Площадку Рождений и в ближайшее время точно не поднимется. Талина сама засиделась без дела. Им бы двоим летать да летать: по Встречам, к мастерам, узнавать интересные новости… Да мало ли у всадников забот и развлечений!

- Не бойся, - синий источал чистое дружелюбие. – Однажды это бывает со всеми. Я тоже волновался, как ребёнок, когда мой Нагот’ догнал первую зелёную. Я боялся даже пошевелиться, когда… ну, когда в себя пришёл, а он… - он повернулся к друзьям, которые уже смеялись, и закончил, обращаясь к ним. – Да, Т’рат надо мной смеялся. Но я ничего смешного тогда не видел. Т’рат мне даже кла принёс и принялся успокаивать.

С’тин, не думая, сунул булочку в рот, тут же подавился.

- Ну вот, смотри, что ты сделал! – коричневый подскочил к С’тину и вырвал его из объятий синего. – Не слушай его, парень. Ты ведь С’тин? Если его дракон научился ловко маневрировать, это не значит, что он круче остальных драконов.

- Изв… - С’тин сглотнул, чувствуя, что он не просто покраснел, а густо покраснел. – Извините, мне надо торопиться. Т’чи устраивает тренировку над западным хребтом…

- А, ты у нас птица видная, под началом Т’чи работаешь, - уважительно покивал тот же коричневый. – Беги тогда, не давай ему повода для недовольства.

С’тин поспешил прочь, но успел ухватить краем уха:

- Т’чи тоже совсем ещё юнец. Но посмотрите, как держится. Поклясться скорлупой своего дракона могу, что он Вейр возглавит… когда-нибудь…

Больше С’тин ничего не услышал. Карат’а снова спустилась к нему со скал, ласково урчала, передавая эмоции влюблённости. Она думала об Арджит’е.

- Ты для себя взяла недостижимую цель, - С’тин похлопал её по шкуре, когда устроился на месте и пристегнул ремень.

«Арджит’ не против», - ответила она.

- Только Т’чи против, как мне кажется.

«Т’чи не может решать за своего дракона, кого ему любить», - не согласилась Карат’а.

- Ладно, шаловливая девчонка, тогда я буду за тебя болеть.

«Зачем? Я не заболела. Разве хорошо болеть за кого-то?» - она явно удивилась и запуталась.

- Это такое выражение, глупышка. Я просто буду тебя поддерживать и надеяться, что тебя догонит именно Арджит’.

«Арджит’ говорит, чтобы мы поднимались в воздух и сразу входили в сражение. Командиры – синие».

- Что? Синие?

«Арджит’ говорит, что сегодня они командуют даже бронзовыми. И он тоже будет подчиняться. А когда будут командовать зелёные?»

С’тин удивился выбору Т’чи. Он ещё не понял цели такой тренировки, но сослался на то, что он хочет воспитать во всех крылатых способность командовать. Прошлое учебное сражение отчётливо показало, что большинство всадников ждёт приказов.

- Не знаю, Карат’а. Когда-нибудь, я надеюсь, будут.

Бой проходил спокойно. Не было сумасшедших ливней из «Нитей». Изредка вниз проскальзывала одна-другая, летела до самой земли, а маленькие драконы подбирали её в последний момент. Карат’а втянулась, гордо вскидывала голову, когда рядом сражался Арджит’. Т’чи подчинялся чужим приказам весьма охотно и никак не комментировал. Наверно, копил замечания, чтобы высказать их все в конце боя. В течение атаки драконы не раз поменялись местами. Видимо, синий, который негласно считался «Предводителем Вейра», искал наилучшие комбинации. В таком размеренном ритме они синхронно двигались вдоль коридора вперёд-назад. А потом Арджит’ протрубил отбой. Драконы без напоминаний пошли на снижение на широкое плато. Высаживая всадников, они тотчас же срывались и летели к скалам, наблюдая оттуда, ибо для людей и зверей место всё-таки было мало.

Т’чи снова вышел вперёд и начал с самого своего лучшего ученика:

- К’неш, ну… не ожидал. Честно, ты сегодня сам не свой. Почему ты замешкался, когда услышал чёткий приказ?

- Я видел, как справа надвигается клубок, а внизу никого не было…

- Разве я просил оправдываться? - Т’чи был беспощаден. – Ты бронзовый, ты привык действовать сам и отдавать распоряжения другим. Но иногда возникают ситуации, когда синий видит происходящее лучше.

С’тина осенило. Так Т’чи пытается уравнять положение всех цветов! Борется с привычкой сильных верить только себе или более сильным. Но однажды синий действительно мог лучше разобраться. И иногда из боя могут выбыть все командиры. Правда, С’тин не представлял такой ситуации. И тогда командование должен взять на себя самый остроумный всадник. А им мог оказаться не бронзовый и не коричневый. Казалось, сегодняшнее сражение – продолжение вчерашнего, когда «Вейр» пошёл за зелёным.

- Мы уже командовали, Карат’а, - напомнил С’тин тихо. Знал, что будет услышан.

- Завтра Падение над Битрой, - перешёл от распекания Т’чи. – Чтобы все были собраны и думали головой. Своей! Если видите то, чего не видит товарищ, предупредите или ставьте в известность командование. Настоящее Падение – не место для импровизаций.

Заверения со всех сторон. А потом всадники начали разлетаться по домам, готовиться к трудному дню. Для С’тина это было первое настоящее Падение. Он бы не отказался потренироваться ещё немного. Только никто не позволит перед атакой работать до изнеможения. После – возможно. Т’чи раньше собирал крыло после боя, к вечеру, и отрабатывал спорные моменты. В итоге добился от своих ребят того, чего многие всю жизнь добиваются.

Карат’а подлетела одной из последних, всё кокетничала с Арджит’ом. Может, стоило сказать Т’чи, в каком состоянии зелёная? С’тин уже рот было открыл, когда Т’чи проходил мимо, но проглотил застрявшую фразу.

- С’тин, - Т’чи остановился перед ним почти вплотную. Так близко, что жаром обдало. С’тин невольно сглотнул и руки в кулаки сжал от напряжения, медленно завёл их за спину, придавая жесту непринуждённости. Нельзя показывать своей растерянности. Только не Т’чи.

- Это твоё первое настоящее Падение, - начал командир. – Ты готов?

- Да.

- Если у тебя есть вопросы, если ты не понял своего места в крыле относительно товарищей, пожалуйста, не держи в себе. Мне намного сложнее будет обрабатывать твои раны, чем просто поговорить сейчас.

- Т’чи, я… не могу сейчас ничего сказать…

Потому что изнутри трясти начинает от такой доброжелательности. И потому что от Т’чи веет желанием. С’тин отдавал себе отчёт в том, что это эмоции Карат’ы и его собственные, но не мог отделаться от ощущения, что с ним опять заигрывают. Со всадниками готовых подняться зелёных часто заигрывали. Даже бронзовые, рассчитывая обеспечить себе лёгкий путь к победе. Каждая победа, будь она с зелёной или королевой, поднимала авторитет и дракона, и всадника. Так завелось в тесных кругах. Особо азартные даже ставки делали, а потом выбивали долги из проигравших. И никто ни на кого не обижался. Никто не держал зла. Неужели Т’чи тоже всего лишь заигрывает?

- Давай побеседуем за чашей кла, - предложил Т’чи так же доброжелательно.

- Не могу, - подсознательный страх. Но разве С’тин не этого хотел? Чтобы Т’чи обратил на него внимание?

- Хорошо. Я вижу, что ты переживаешь. Пока не понял из-за чего, но, надеюсь, ты наберёшься уверенности рассказать мне о своих тревогах до Падения. Если останешься несобранным – заставишь товарищей ломать строй, защищая тебя. А нарушения строя – огромная ошибка. Мне придётся отправить тебя либо в Вейр, либо в королевское крыло.

Он протянул руку и крепко сжал пальцы на предплечье в поддержке новичка. С’тин сглотнул. Так близко желанное лицо, манящие губы, непроницаемые волшебные глаза. Он сам чуть было не потянулся, но, видимо, что-то отразилось в его выражении, потому что Т’чи шагнул назад и уже с расстояния заверил:

- Всё будет хорошо, если ты понял свою задачу. А ты понял?

- Да, - глухо, с кивком.

- Я всё ещё жду, - напомнил Т’чи и, больше не оборачиваясь, двинулся к дракону, тут же ловко вскочил ему на шею и взвился в воздух.