Возрождённое завтра (СИ)

- Давай-ка возвращаться, - предложил Джексом, быстро покидая неприветливый бурелом.

«Но мы вернёмся? Тут такое тёплое солнце, так много воды», - с надеждой вымолвил дракон.

- Думаю, вернёмся. Я уверен, мастер Робинтон захочет получить более подробное изображение. И наверняка, кроме знака там есть другие следы.

Рут’ подставил лапу, помогая всаднику сесть на привычное для него место. Лорд принялся застёгиваться. Привыкшее к жаре и морской влажности тело мгновенно отреагирует на холод Промежутка, а затем и на более свежий, нежели здесь, воздух севера. Остаётся другой вопрос, стоит ли рассказывать Лайтолу? Он явно не одобрит путешествий воспитанника на чужую территорию. Ф’лар пообещал Древним, что пока последний из них не покинет этих земель, никто из северян не ступит на южный континент. Конечно, всем известно, что Торик во всю расширяет холд и принимает новых поселенцев. Наверно, распоряжение касалось только Вейров. Но Джексом не был настоящим всадником. Ему не позволяли сражаться с Нитями, не обучали Рут’а жевать огненный камень. Вообще не допускали до дел Вейра. Обидно. И он намеревался исправить это упущение, всем доказав, что Рут’ – настоящий дракон.

«Конечно, я настоящий дракон!» - возмутился белый громко.

- Я это знаю, но другие всё ещё думают, что ты никогда им не станешь.

«Я стану. И мы покажем всем, на что способны», - уверенно.

Вот бы лорду хоть часть той уверенности. Он упрямо вознамерился приступить к тайным занятиям. Если однажды они явятся на Падение, уже способные сражаться, никто не посмеет их прогнать.

«И мы будем вместе биться с Нитями!»

- Будем, Рут’. Но только не сегодня и не завтра. Пока придётся мне потаскать на себе тяжёлый огнемёт.

В мыслях возник родной Руат с высоты. Такой, каким видит его каждый всадник, знакомый ориентир. Не успел Джексом отдать приказ, как белый дракон ушёл в Промежуток.

========== 41. Противостояние ==========

41

Противостояние

Телгар, мастерская кузнецов

Небо над северным континентом

Южный континент

«Время лечит»… Это лишь демагогия жизнерадостных оптимистов. Сколько раз Итачи слышал эти слова в обоих мирах. Здесь они просто казались более реалистичными. Но время в той же мере может и уничтожить. На самом деле оно – медленный бескомпромиссный убийца. Серая полоса напрочь выбила привычную за последние годы удовлетворённость. Жизнь проходит… даже не проходит, а мчится бешеным галопом. Никогда Итачи не размышлял над будущим с такой обречённостью. Думал, будет ждать момента истины, идти к цели, не страшась невзгод и своего рока. За что оставалось бороться? За честное имя, которое уже было невозможно восстановить? За семью, убитую его же рукой? За Саске, который ненавидит Итачи всеми фибрами своей души? И этому поспособствовал он сам. Но всё это в прошлой жизни, когда надежда на светлое завтра умерла. А теперь он в полной мере расплачивался за прошлые преступления. На его руках крови больше, чем у всего Перна.

Он первым покинул здание. Ф’лар настоял на его присутствии на лекции звёздных дел мастера – так теперь именовали Вансора из цеха кузнецов. Предводитель отлично помнил рвение Итачи разобраться с окружающими Перн небесными телами. Только тема утратила актуальность за ненадобностью, а сейчас снова входила в моду. Итачи понимал, чем руководствовался бенденский вождь. Не столько ради Вейра гнал Итачи, сколько ради него самого. Думал отвлечь чем-то, заинтересовать. Но повседневность уже наложила отпечаток, поставила клеймо. Повседневность, заключающаяся в непрерывной борьбе с внутренним врагом, с болью, воспламенившейся яростным кострищем. Терпеть становилось всё более невыносимо. Но долг шиноби и, прежде всего, клана Учиха – побеждать слабости. В этом помогала отдушина, коей являлась его семья… его настоящая семья, не почившая в прошлом уродливыми багровыми красками.

Талина… Итачи не ограничивал её в действиях, хотел, чтобы она больше времени проводила в весёлой компании, видел, как она молча разделяет его тёмную сторону. И когда Триат’а поднялась в следующий раз, споров вообще не возникло, кто окажется счастливцем. Арджит’ никому из соперников даже не дал приблизиться к его подруге. Оставался другой вопрос, возникший почти сразу после события: кто следующим догонит её. В том, что это по-прежнему будет Арджит’, уверенность почти растаяла. Итачи медленно приближался к тому рубежу, когда должен будет встретиться сам с собой на ночном берегу Айгена. Но при каких обстоятельствах и с какой целью? Первое – предупредить насчёт Лемоса. Только так можно было спасти Рамот’у. Второе – передать конверт. Что внутри, он до сих пор не знал. И не представлял, в какой момент должен будет его вскрыть. Масштабным поганцем он так и не стал. И вряд ли теперь станет. Расшифровать смысл напутствующих слов – такой пустяк. Итачи молча усмехнулся.

Талитан… Сможет ли теперь Итачи поставить жизнь и будущее Саске выше блага этого мальчика? Сынишка напоминал младшего брата во всём. Такой же любопытный и сообразительный. И так же стремится безраздельно завладеть вниманием Итачи. Только волосы у него лежат более прилично, не топорщатся на затылке. Что там размышлять! Все только и твердили, что Талитан – копия Итачи. Внешне, возможно. Однако внутренний мир наследника Итачи беспокоил. Малыш больше не пытался решать проблемы с помощью слёз и требований, обнаружил для себя собственную мораль и идеалы. Благо, идеалы светлые, не чета тем, на которых вырос Итачи. Слишком рано начал вникать в смысл окружающего, проявлял безграничную любознательность по любому поводу. По-своему, совсем ещё по-детски. Если Талитан обнаружит через год-другой выдающиеся способности, надо будет направить их в мирное русло и надеяться, что кровь Учиха и генетическая память не одержат верх.

На площадку перед зданием приземлился Арджит’. Настолько мастерски рассчитал, что очутился почти вплотную к партнёру. Сразу же вытянул шею и ткнулся по привычке в плечо друга.

- Как провёл время? Со всеми поболтал? - добродушно осведомился Итачи, поглаживая зверя по громадной морде.

«Лиот’ говорит, что их старшая королева скоро опять поднимется».

- И всё? Бедноват же сегодня денёк на новости.

«Рут’ утверждает, что они часто отдыхают на тёплом берегу. Я тоже хочу погреться на солнцепёке. Мы давно не выбирались на пляж».

А вот это уже гораздо существеннее. Никто точно не знает, чем занимается лорд Руата в свободное время, которого, кстати, не так уж и много. Расписание правителя постоянно рассчитано по минутам. Да и начал заниматься с крылом в Форт-Вейре, даже добился привилегии летать на Падения. Правда, с золотым крылом. Всё же он – будущий лорд. Что станет, если он ненароком погибнет в бою.

- Судя по всему, наш малец играет со временем, - сделал выводы Итачи. Решал, стоит ли поговорить с юношей или повременить. Но ставить в известность Ф’лара Итачи не спешил. Всем хочется почувствовать вкус свободы.

«Он говорит, очень трудно избавиться от файров. Они любят Рут’а и постоянно крутятся возле него», - ещё одна подробность из жизни Джексома.

- Да, поболтать с ним придётся, - уверился в первоначальной догадке Итачи. Зачем иначе лорду избавляться от внимания ящериц? Рискует. И рискует не только своей головой и дракона, но и благополучием холда. С другой стороны, не совсем честно накладывать запрет, если сам порой срезаешь несколько часов.

«А ещё он очень хочет сражаться с другими боевыми драконами», - новая порция для размышлений.

Дальнейшую дискуссию прервало появление Ф’лессана. Сын Лессы и Ф’лара запечатлил бронзового из последней кладки Рамот’ы. Как раз тогда, когда Миррим нашла свою зелёную Пат’у. Вернее, Пат’а отыскала её среди зрителей. И теперь они обе учились боевому искусству под надзором строгих наставников. Воспитанница Брекки зачастую фыркала, когда Итачи подворачивался на роль учителя, но демонстрация пары приёмов, настолько вызывающих и неожиданных, заставляла её поджимать губы. Скрывала ли она одобрение или недовольство – всё равно.