Возрождённое завтра (СИ)

Ворчание в ответ заставило проявить настойчивость:

- Тебе нельзя участвовать в Падении. Кто на тебе полетит?

Бронзовый командира снова не послушался, лишь склонил голову к яме, словно высматривал кусок огненного камня побольше. Памятуя о том дне, когда Д’мит не удержал дракона от самостоятельности, и о выговоре за этот проступок от Т’чи, всадник соскочил вниз и остановился возле зверя:

- Я сказал – нет! Мнемент’ повторит то же самое.

Арджит’ свысока глянул на человека, развернулся и взмыл в небо, тотчас же скрываясь в недрах вейра. Вызывал откровенное беспокойство. Никакие наставление Лессы и уговоры Брекки не могли заставить его пересилить отвращение к пище. Как отрезало. Но он же достучался до сознания Т’чи! Почему он так себя ведёт?

- Это был Арджит’? - осведомился кто-то сзади. Д’мит вздрогнул, сетуя на Ранит’а, который не предупредил.

- Он, - подтвердил Д’мит, выдерживая спокойствие, - он совсем побледнел. Скорее серый, чем бронзовый.

- Да, надо с ним что-то решать. Характер совсем портится. Только угрюмых драконов нам и не хватает, - Ф’лар внимательно рассматривал Д’мита, будто он был выдающейся личностью, которую узреть в живом виде крайне нереально.

- Он хочет участвовать в Падении.

- Ему нельзя.

- Я так и сказал. Но он не слушает. Я уверен, обязательно ввяжется.

- Тогда Мнемент’ прикажет ему возвращаться, - подчеркнул предводитель, - Арджит’ не может его ослушаться во время боя.

- Я так и сказал ему.

- Я уверен, Т’чи скоро придёт в себя, - Ф’лар сочувствующе положил руку на плечо всадника. Весь отряд оказался отчасти осиротевшим. Никто из них и помыслить не мог, что именно командир одним из первых покинет поле боя с серьёзными ранениями. Этот непоколебимый монумент, избегающий любой малейшей ошибки, изворотливый, как туннельная змея, неумолимый, как Нить.

- Он всегда отчитывал нас, если мы решали сдать позиции, - подтвердил Д’мит соответствующим тоном. Подавил вздох.

- А сам-то ты как?

- При чём здесь я?

- Ты не стал болтать о маленькой странности Т’чи. Ты умён, раз сам понял это. Но я представляю, какова может быть сила удара, поэтому спрашиваю.

- Я в полном порядке, - заверил Д’мит.

Потом неловкое молчание. Каждый мечтал задать кучу вопросов, но продолжал скрывать, чтобы случайно не выдать своих сокровенных мыслей. Считает ли Ф’лар Д’мита напуганным таинственными глазами алого цвета? Д’мит не испугался в тот раз, не боялся и сейчас. Странное притупившееся чувство, будто так и должно быть, нелепая гордость за лидера. Ещё раньше он догадывался об особенностях Итачи, но и помыслить не мог, насколько они невероятны. И, видимо, это ещё не предел.

- Ничего не хочешь спросить? - навёл Ф’лар.

- Если б я знал всю картину целиком, понял бы, о чём спрашивать, - тонкая попытка выпытать информацию.

- Послушай, Д’мит, Т’чи немного странен, но это не меняет его человеческой личности. Просто в тот раз он был не в себе, понимаешь?

- Понимаю, предводитель.

- И?

- И готов выполнять его приказы так же быстро и чётко, как и прежде.

- Что, ни капли сомнения?

- Ни одной, - Д’мит помахал головой.

Недомолвки выстроили преграду. Младший всадник смущённо смотрел в сторону. Не сделал первого шага, на который рассчитывал предводитель. И тем не менее он был уверен в неосведомлённости Д’мита. Смел и догадлив, но не готов взять на себя ответственность за широкие решения. Не в этом ли и заключаются сомнения Т’чи? Почему он столько времени не может определить место подопечного в своём крыле?

Время пресекать уклончивость и браться за дело.

- Скажи, что ты видел? - прямо спросил Ф’лар, не отводя взгляда.

Собеседник снова не смотрел на него, замахал головой, будто отгоняя призрачные видения.

- Ты говорил о чёрном огне и многочисленных ударах, - напомнил вождь, - посмотри на меня. Это был тот же самый огонь, что и над холдом в тот день?

- Я не знаю, я не уверен, - Д’мит отказался выполнять распоряжение, внимательно изучал песок под ногами и краешек мешка, попавший в поле зрения.

- Так не уверен или не знаешь? - настойчивость.

- Он как Нити, - наконец выдавил Д’мит, - он не понимает, просто уничтожает. Попадая в него, от безысходности можно сойти с ума.

- Но ты не сошёл, - снова потребовал отчёта Ф’лар, - ты не желаешь отвечать из-за непонимания или выгораживаешь Т’чи?

Младший промолчал, принялся мять в руках краешек расстёгнутого ремня.

- Посмотри на меня, - повторил Ф’лар настойчивее.

- Я не знаю, что там произошло. Видения, похожие на плод больной фантазии.

- Посмотри. На меня, - надавил предводитель с расстановкой.

Столь прямому приказу противиться невозможно. Но всадник Ранит’а не спасовал. Вместо растерянности или затравленности, коих ожидал вождь, встретил решимость и упрямство.

- Вот как, - старший бронзовый усмехнулся, - не хочешь словом навредить своему командиру. Но ты просчитался, Д’мит, я не тот, от кого стоит скрывать.

Наверху заревел возвратившийся с патруля дракон. Ф’лар быстро переключился на более неотложные дела, поспешно хлопнул младшего по плечу, велел не думать, и дальше поддерживать своего командира, а потом развернулся и кинулся к приземляющемуся Мнемент’у. Тяжёлое тёмное облако надвигалось на хребет, гонимое ветром. Совсем скоро первые Нити пробьются сквозь верхние слои атмосферы и прольются смертоносным дождём. Нельзя всадникам отвлекаться в такие моменты. От них потребуется сноровка, острый ум и молниеносная реакция.

Падение не отличалось от сотен других. Нити падали косыми лучами, лениво разворачивая многочисленные жгуты, касались обжигающими объятиями зверей и людей, погибали в Промежутке или от жара фосфинового пламени. Пеплом оседали на землю.

И всё же что-то шло не так. Верхний эшелон временами опаздывал с решениями. За предыдущие три дня это не особо замечалось. В первый раз отряд потерял одного из коричневых не менее чем на семидневку. Предводители списали этот случай на последствия потери командира при жутких обстоятельствах. Но К’неш упорно допускал ошибки и дальше. Будто червь подточил его решимость. Или, видя тяжёлое состояние Итачи, просто почувствовал страх перед опасностью. Если постоянно оглядываться и перестраховываться, можно потерять не только уверенность, но и самоуважение.

Лесса предположила, что эти последствия сыграли на более глубоких эмоциях. Слишком много свободы. К’неш оказался не готов взять на себя полную ответственность. То есть, он отлично справлялся прежде, но когда утратил поддержку лидера за спиной, эта свобода его душила.

Между тем, отряд сражался достойно. Отлично по привычным меркам, но чуточку хуже. Они способны на большее. К’неш мысленно проклял Нити, когда на втором часу из строя выбыли сразу двое, неосторожный бронзовый, что ринулся ещё выше, и увязавшийся за ним синий. Тяжесть ранения выяснять не время. Позже ситуация прояснится.

Налаживать систему координат, что показал командир в последний раз, было уже поздно. Надо сосредоточиться на основном. Заместитель опасался думать сразу на два фронта.

- Да что он делает! - воскликнул К’неш, когда заметил вырвавшегося вперёд коричневого, - вели Ранит’у немедленно прикрыть их!

Как только Ранит’ получил приказ, метнулся ввысь и отрезал соратников от зонта из Нитей.

- Вели им возвращаться в строй. Пусть не лезут вперёд, - отдал очередной приказ заместитель.

Но сюрпризы ещё не закончились. И нельзя сказать, что сюрприз этот был приятным, хотя и не столь неожиданным. К’неш ждал этого шага. Рядом с ним, крыло в крыло, возник Арджит’. Длинным стойким столбом пламени очистил расстояние по радиусу сразу в несколько длин дракона.

Бронзовый заместителя затрубил. Зверь лидера не ответил, умело сманеврировал, уклоняясь от клубка, извернул шею в вираже и изящно уничтожил врага одним коротким языком, затем, не тратя времени понапрасну на перестройку и оценку ситуации, воздел морду к небу, одновременно давая залп по новому слою Нитей.