Сны чужие (СИ)

Похоже, это была спальня хозяина дома ‑ темное дерево стен переливалось затейливой резьбой, жарко пылал небольшой камин, облицованный полированным черным базальтом, а посреди комнаты ворохом лежали пушистые шкуры, из которых выглядывала симпатичная женская головка. В головке этой Харт без большого удивления узнал Бьорналь, время от времени появлявшуюся в ставке хорла с "особо важными" посланиями от командующей Западной армией. Сам Бьер‑Рик уже был на ногах ‑ совершенно голый и слегка растрепанный. Увидев Серого, он хмыкнул и, подхватив с пола теплый меховой плащ, обернул его вокруг пояса соорудив что‑то вроде экзотической юбки.

‑ Идем, ‑ кивнул хорл и направился к другой двери, повидимому ведущей в заднюю комнату. Проем закрывал полог из плотной бархатистой ткани. Откинув его, Бьер‑Рик исчез внутри. Харт прошел следом, провожаемый крайне недовольным взглядом двух бледных изумрудов девичьих глаз.

За пологом действительно обнаружилась небольшая комнатка с единственным круглым окном в потолке, через которое в помещение лился неяркий свет пасмурного дня. Пол здесь устилал толстый ковер, посреди которого, в окружении подушек и валиков для сидения, стоял обеденный столик темного дерева. Взгляд поневоле притянул запеченный окорок урда, уютно устроившийся на большом серебряном блюде среди чаш, кувшинов и ваз. В воздухе витала изумительная смесь запахов жареного мяса и душистого бьяни.

Харт тут же вспомнил, что не ел с прошлого вечера. Способность подолгу обходиться без еды и питья вовсе не означала, что есть и пить ему никогда не хотелось. Присаживаясь за стол, он заметил, что край драгоценного блюда жестоко искалечен вбитым в него кинжалом, лезвие которого глубоко ушло в массивную столешницу. Так‑так… Хорл недавно изволил сильно гневаться? Любопытно, из‑за чего?

Бьер‑Рик, между тем, наклонился и взял со стола наполовину полную рубиновой жидкостью стеклянную чашу. Он отпил глоток и выразительно сощурился, демонстрируя удовольствие.

‑ Попробуй, оно того стоит. Вообще‑то нолк‑ланы мало смыслят в хмельном, их жиденькие настои, хотя временами и неплохо бодрят, остаются при том сущей дрянью. Но это…

Хорл снова пригубил и, смакуя, покатал во рту рубиновую жидкость. Вдохнул аромат.

‑ "Эхо Мардкьега" ‑ приятное исключение из правила. Между прочим, двадцать цирхов серебром за меру. Лично Тервал‑Рах прислал мне два бочонка с заверениями своего почтения. Два бочонка "Эха"! Это же по нынешним временам целое состояние! Ну, как тут не поверить в искреннее уважение наместника… Кстати, помнишь его?

Харт, чуть помедлив, уверенно кивнул.

‑ Акихар Гард‑Гьердский. Такой полноватый и кривоногий.

‑ Верно, он самый. У него большая доля в медных и серебряных рудниках Северного нагорья, ремесленные союзы Гард‑Гьерда скуплены им на корню. Торгует, подлец, по всему Арку и не горюет. Думается, он ныне один из богатейших фэйюров Долины, к тому же еще родовит и горд до самозабвения. А еще у него дочка есть. Двадцать лет ей, как раз на выданье. Папа дочурку холит и лелеет, но замуж отдаст… коли случай хороший представится.

‑ Говорят, девица недурна собой.

‑ Недурна, ‑ Бьер‑Рик выплюнул слово одобрения почти с отвращением, словно кусок протухшего мяса. ‑ И то верно, что недурна. Не в папочку лицом уродилась ‑ сущий цветок. К тому же Тервал‑Рах готов подкрепить союз дочери с достойным фэйюром полумиллионом золотых цирхов. Можешь себе представить, Харт? Да на такие деньги я мог бы еще год воевать, не беспокоясь о расходах!

Серый молча слушал, не задавая глупых вопросов. Хорл говорил с насмешливой иронией, но было заметно, что он с трудом сдерживает злость.

‑ Представь себе, как забавно ‑ этот мешок с золотом присылает дней пять назад целый обоз оружия. Мечи, щиты, наконечники для стрел, "пластинчатки"… все ‑ высшего качества ковки, новенькое, только из кузниц. И все это ‑ не за звонкие цирхи, даже не в долг, а так, безвозмездно, с пожеланиями наискорейшей победы и "заверениями почтения". А лично для меня ‑ два бочонка зелья, цена которому мало не треть этих возов. И еще ‑ вот эту железку.

Хорл кивнул на пробивший блюдо и стол кинжал.

‑ Это "бронзовая сталь" из Ворхейда. Ей вовсе цены нет. Что скажешь?

‑ Щедрость Тервал‑Раха на удивление велика.

‑ Велика… ‑ Хорл скривился. ‑ Ты хоть имеешь представление, чего нам стоит эта война? Лучше не пытайся подсчитать, даже тебе дурно станет, хоть над тобой блеск золота и не властен. Благо я сам все подсчитывал не далее как вчера. Очень примерно подсчитывал, наспех, но и того довольно, чтобы итог подвести: до того как снег сойдет, Долина должна быть в моих руках, иначе не хватит ни цирхов, ни зерна. К весне я расплачусь с сэй‑горами и отправлю их обратно за Большую Брешь. Если не расплачусь весной, значит не расплачусь уже никогда.

‑ А как же гарантии Древних? ‑ рискнул напомнить Харт. Тема эта в последнее время стала весьма скользкой, особенно при нынешнем душевном состоянии хорла. Однако взрыва не последовало ‑ Бьер‑Рик лишь залпом допил драгоценный напиток и швырнул опустевшую чашу на ковер.

‑ С тех пор, как Геверх снова пропал, прошло уже Тши‑Хат знает сколько дней, а от него нет никаких известий. Чем больше проходит времени, тем больше я понимаю, что рассчитывать следует только на себя. Этому чужаку и его хозяевам нужны лишь башни, построенные в срок, до наших забот им дела мало. Может, они и помогут, случись что‑то непредвиденное, но я уж лучше стану надеяться на твой клинок, чем на их "гарантии".

Харт снова кивнул и все‑таки решил уделить толику внимания еде. Одним легким движением выдернув пробивший блюдо кинжал, он с интересом осмотрел отливающее прозрачной зеленью лезвие. На прямом широком клинке, остром как лист болотной травы, нельзя было найти ни малейшей зазубринки. Эфес ‑ явная "новоделка" ‑ из обычной стали с серебряной насечкой и украшенной мелкими драгоценными камнями гардой. Драгоценности на вкус Харта были здесь излишни, но общее впечатление не слишком портили.

‑ Дельная штучка. Вижу такую всего лишь второй раз в жизни.

‑ Это очень старая вещь. Их иногда находят в горах вблизи Ворхейда. О том, откуда они там взялись, рассказывают столько баек, что до истины уже вряд ли докопаешься. Я думаю, кого‑то из прежних нолк‑ланов творение. Таких вещиц от силы десятка два‑три по всей Долине наберется. Если эту железку продать настоящему знатоку, можно целую фарраду кормить досыта дней десять. Ты, между прочим, ешь, не стесняйся.

Бесценное лезвие вошло в окорок, как в мягкое масло и без труда отделило изрядный ломоть. Обернув сочный кус лепешкой, Харт обмакнул все это в чашку с каким‑то пряным соусом и, не выказывая ни малейших признаков смущения, аппетитно откусил от получившегося произведения. Бьер‑Рик наблюдал за его манипуляциями с циничной ухмылкой. Похоже, он ожидал от эндра‑ши по меньшей мере благоговения перед уникальным оружием, и почти кощунственная с этой точки зрения невозмутимость Серого пришлась ему явно по душе.

‑ Между прочим, Тервал‑Рах ‑ не единственный, кто на мой счет планы строит. Эти родовитые недоноски все не оставляют надежду подобрать ко мне ключик. Пока я сидел в Нерме, никого из них не волновала моя судьба, но стоило мне занять место брата, они засуетились вокруг меня как везеги подле добычи. Знаешь, почему я не стал дожидаться тебя в Вел‑Вьерк? Да просто меня уже стало мутить от их кружения и шепота: "Великий род должен продолжаться… Хорлу следует подумать о собственных наследниках… Главное ‑ не разбавлять его жидкой кровью…" Вот я и не стану! Клянусь Бездной, моему Роду не нужна жидкая кровь!

Бьер‑Рик резко обернулся и недвусмысленно задержал взгляд на пологе, закрывающем выход в спальню.

‑ В Яму всех акихаров и советчиков, ‑ произнес он так тихо, что можно было подумать: хорл говорит сейчас сам с собой. ‑ За меня с самого моего рождения решали, как мне жить. Больше этого не будет. Уж коли Роду нужно продолжаться, я сам выберу чья кровь вольется в него.