Душа "Совёнка" (СИ)

Не знаю, сколько ещё бы это продолжалось, но тут на площадь вбежал Элеежкин:

— Нашёл! Нашёл! — в руке он держал ботинок. — Вот! Это ботинок Укуриша!

Я не выдержал и рассмеялся.

— То есть Шурика, ну… Вы меня поняли! — Так, успокойся! — подошла к нему Одэвочка. — Расскажи подробно, где ты его нашёл! — В лесу. На тропинке в старый лагерь!

По рядам пионеров пошёл шёпот: “Старый лагерь… Старый лагерь…”

Как выяснилось из сбивчивых рассказов Элеежкина со вставками от Улькеты, это была местная достопримечательность, покрытая кучей местных легенд. Включая несчастную любовь и самоубийство.

— Всё равно кто-то должен туда пойти!

Ряды пионеров внезапно начали редеть. Пока знакомые мне девушки пытались уговорить вожатую отложить поиски до завтра, я тоже потихоньку начал сваливать, но Одэвочка пристально посмотрела на меня.

— А что я-то сразу? — Ты один здесь остался из мужчин.

И правда ведь… Элеежкин куда-то слинял!

Если подумать, лагерь очень хочет, чтобы я туда пошёл. Не будем его злить.

— Ладно, но тогда…

ВЫБИРАЙ

“Я найду его сам и сделаю своей младшей сестрёнкой!”

“К кому я его принесу — та выйдет за меня замуж!”

Как вовремя большая часть пионеров ушла! Хоть позориться перед меньшим числом людей.

— К кому я его принесу — та выйдет за меня замуж! — сказал я победоносно, с выражением. Все находившиеся рядом женщины покраснели. Спасая положение, я попросил фонарик, получив который, отправился искать Укуриша.

…

Теперь, наконец-таки, есть время подумать. Итак…

Выбор и сомнение, что идёт рука об руку с ним. Непоколебимое устремление вперёд, невзирая на препятствия. Осторожное ощупывание каждого варианта. Но нужно то, что между ними.

Предыдущие дни показали, что “Совёнок” — это сложная система, управляемая выборами состояний и действий. Попытка нарушить эту систему привела к непредсказуемым последствиям. Значит, исходная теория права и будет лишь уточняться. Значит, что попытки Стэнда посеять сомнения в происходящем можно свести к злости.

Если бы он хотел мне навредить, то давно бы так и сделал. А это значит, что пока он не хочет, но впоследствии попытается. И чем активнее я буду пытаться ломать систему лагеря, тем яростнее он будет хотеть мне мешать. А значит...

Мои размышления прервала коряга, о которую я споткнулся. Что-то я слишком расслабился, надо было брать свои вещи для этого похода. С другой стороны, Семён вряд ли должен был иметь оружие, например? И тем более ходить с ним за Укуришем. Значит, предполагается, что я тоже смогу выжить тут и без снаряжения. А вот дополнительные навыки лишними не будут.

Многие из живущих заслуживают смерти. И ещё больше её хотят. Каким бы сильным ни был инстинкт самосохранения, и как бы страх ни был с ним связан, от страха цепенеют — а значит, дают опасности растерзать себя. Тот, кто по-настоящему не хочет умирать, просто так не умрёт.

Не следует побеждать страх, незачем учиться не бояться. Нужно наоборот — научиться бояться так, чтобы страх служил своей истинной цели.

В момент опасности мы вспоминаем лишь самые надёжные навыки, работавшие тогда, когда мы чувствовали себя безопаснее всего — у мамы на руках. А потому в минуту опасности цепенеем и начинаем себя вести, как малые дети. И мы настолько хотим остаться в этом состоянии, что готовы умереть — лишь бы не вспомнить более адекватные навыки.

Пока я помню об этом и отлавливаю свои желания умереть — я гораздо живучее.

Для начала хватит.

Лес был наполнен отбликами и шорохами. И хоть я и знал, что ничего опасного тут быть не должно, всё равно было как-то неуютно. Наконец, я вышел к старому лагерю — точнее, к заброшенному двухэтажному зданию. Вокруг следов Укуриша я не нашёл. Осмотр внутри здания показал, что на полу был люк.

За ним простирался туннель. Некоторое время спустя заканчивавшийся массивной дверью с колесцовым механизмом отпирания. Силёнок отпереть её у меня не хватало. Не беда.

Чтобы найти силу, полезно вернуться к основам. Одна из основ — дыхание, без которого не прожить и нескольких минут. Сила дыхания — это сила духа, а потому сила жизни.

Вдохи и выдохи — это импульсы, естественно создаваемые телом. Сделать вдох — пустить волну по телу. Когда волна отразится от внутренностей и пойдёт обратно, усилить её импульсом выдоха. Волна должна идти по телу плавно, не встречая сопротивлений или зажатостей. Когда волна дойдёт до кончиков пальцев и отразится — усилить её обратный ход вдохом и даже немного помочь мышцами. И дальше. И снова. Пока сила волны не сравняется с весом тела.

А дверь открывалась гораздо проще, чем казалось. И без привлечения техники бы справился.

Внутри я увидел нечто вроде бункера. Ну, или того, что от него осталось. Нет, в крайнем случае, пожить и переждать что-то нехорошее наверху тут можно, но что здесь понадобилось Укуришу? Противогаз, что ли? Или остатки приборов? В любом случае, сюда вёл единственный ход, вряд ли Укуриш попал куда-то ещё. А значит, мне во вторую дверь из этого бункера. Которая заклинила. Даже с использованием дыхательной техники. Я хотел было вспомнить что посильнее, но заметил фомку, которую можно использовать как рычаг. Дверь поддалась.

Туннель шёл и шёл. Я уж было хотел опять уйти в раздумья, как чуть не упал в дыру в полу. Если здесь проходил Укуриш, то вряд ли перепрыгнул. Внизу виднелось нечто, напоминающее шахту.

Туннель с бункером нельзя было назвать новыми, а сооружение, в котором оказался я, было откровенно старым. Но строилось на века. Я пошёл вперёд.

Шёл. И ещё шёл. Развилка. Здесь просто: нужно отметить проход по которому идёшь, и стараться идти в одну сторону, например, вправо. Так всё ещё много шансов, что пойдёшь не туда, но хотя бы не будешь ходить кругами.

Не успел я так и сделать…

ВЫБИРАЙ

Идти налево

Ползти налево

Ну ладно, налево так налево.

Снова развилка.

ВЫБИРАЙ

Вернуться обратно

Вписаться в стену

Приличных слов у меня было мало.

Делать нечего, вернулся.

Но на старой развилке меня ждал тот же выбор! Притом, судя по боли, и “лево” было старым — то есть я, как дурак, должен идти обратно!

Чисто так, для себя, поржать, я решил выбрать проползти. Вдруг это изменит варианты на второй развилке?

…

…

К ней я вылез весьма потрёпанный. Мне сложно описать свои чувства, когда я услышал варианты выбора, без помощи нехороших слов. А то и иностранных.

“Возвращаться обратно? Ну уж нет! Второе!” — закричал я, устремляясь прямо в стенку. Было больно, но выбор посчитался как сделанный!

Я убью того, кто это придумал. Честно.

Ещё одна развилка. Я уже напрягся.

ВЫБИРАЙ

Станцевать призывающий танец

Попросить помощи зала

Какого, мать его, зала? Ну ладно, попрошу.

— Я больше не могу на это смотреть, — послышался знакомый голос. — Не пугай так! — Радуйся, что я решил выйти. Что за хрень с тобой творится? — Время от времени я слышу голос, который заставляет меня делать выбор. И если не выберу из предлагаемых вариантов, то накатывается боль. — Ты хочешь сказать, это лагерь тебе такие выборы подсовывает? — А ты думал, это я такой пришибленный? — Ага. — Ну, хотя бы честно. Чего пришёл-то? — За твоими ужимками очень весело наблюдать, но оказалось, что у меня есть совесть. Пошли. — Куда? — Я знаю короткую дорогу. — А ты понимаешь, что все самые стрёмные приключения начинались именно с этой фразы? — Мне тебя специально отвести не туда и бросить? — Уговорил. Пошли.

Было видно, что в своё время Стэнд исходил тут всё вдоль и поперёк. Когда начиналась развилка, он предупреждал меня, и мы проскакивали её вперёд как можно быстрее. Я дополнительно кричал и верещал, чтобы не услышать голос и не попасть в ситуацию выбора. Помогало, но один раз мне таки пришлось сделать выбор. Между “пойти направо, снять трусы и предложить равноценный обмен” и “пойти налево и съесть свои трусы со вкусом дыни”. Когда я сказал Стэнду про варианты, эта скотина начала ржать. А когда я выбрал первый вариант, он чуть ли не выпал в осадок. Я поначалу злился, но потом присоединился к нему.