Присоединиться к большинству (СИ)

Билли покидал поселение со смешанными чувствами. С одной стороны, "Облако Света" выглядело как одна из обычных постхристианских сект, каких на Среднем Западе не один десяток. С другой стороны, журналистское чутье подсказывало Беллами, что он наступил на хвост какой-то очень серьезной тайны. Что все виденное им в поселке - грандиозная и продуманная до мелочей декорация, за которой скрывается что-то неожиданное и страшное. И это страшное связано с Джонсоном.

Беллами решил задержаться в Капернауме на несколько дней. Все это время он расспрашивал местных жителей о секте. Горожане относились к соседям спокойно, но без симпатии. "Нам не нравятся парни, которых мы не понимаем" - простодушно объяснил Билли хозяин местной биллиардной.

Билли спрашивал о странностях облачников. Странностей местные видели много, но всерьез уцепиться оказалось не за что. Сектанты крайне мало общались с горожанами и не принимали в поселке гостей, но это вполне укладывалось в версию замкнутой общины, не занимающейся широким прозелитизмом и полагающей себя обществом избранных. Облачники подчеркнуто соблюдали все правила, не употребляли - по крайней мере, в городе - спиртного. Но и это прекрасно объяснялось строгой этикой, нередкой среди новых сект, еще не растративших исходного религиозного порыва. Сектанты не делали долгов, исправно платили по счетам, не заводили шашней с местными красотками, не ходили к проституткам. Список можно продолжать - только незачем.

Билли уже отчаялся что-то найти, когда неожиданно информация сама нашла его.

***

Зайцев лениво обозревал внутренности жилого модуля. Тренировки в гидробассейне и особенно летная подготовка ему нравились куда больше. Занятия на комплексном тренажере рождали в нем одновременно неприятный мандраж и скуку. Беспокойство вызывало постоянное ожидание внештатных ситуаций, каждый раз непредсказуемых. Скуку - понимание, что эти замечательные интерьеры ему придется видеть двадцать лет к ряду.

Сейчас они со Стивенсом сидели в узком коридорчике, поглядывая на тревожный экран, предвкушая, какая бредовая напасть для проверки их профессионализма оттуда выскочит на этот раз. В прошлый раз случился пожар в спальном отсеке. Ожидание утомляло.

Стивенс зевнул.

- А интересно, что случилось с китайцами?

- О чем Вы, Энтони?

- Да вспомнил, что посадочный модуль строили китайцы. Куда они делись? Я тут не видел ни одного китайца. Белых, черных видел. Несколько гавайцев. А вот китайцев почему-то нет.

- Да я думаю, то же, что и с остальными, - Виктор пожал плечами.

- А я вот представляю нынешний Китай. Миллиард одинаковых людей в одинаковой одежде, живущих в одинаковых домиках, обрабатывают одинаковые рисовые поля и работают на одинаковых рабочих местах на одинаковых швейных фабриках.

- Так у них и раньше так было, - сказал Зайцев, - Они, наверно, и не заметили ничего.

Из-за поворота в тяжелых магнитных ботинках прошлепал Дьюи.

- Система регенерации воздуха накрылась. И еще отказала тревожная сигнализация там же. Вся. Потому и предупреждения не услышали.

- Что, с самом деле, отказала? - удивился Зайцев.

- Да нет, - Стивенс досадливо махнул рукой, - Это практически невозможно. Там несколько дублирующих систем. Очередная проверка.

- Жанна оказалась рядом. Разбирается, - добавил Дьюи.

Зайцев неспешно встал, взял ранец и направился в сторону, откуда появился Дьюи.

- Виктор, позвольте мне! - встрепенулся Стивенс.

- Но сегодня по вводной моя очередь, - удивился Зайцев.

- Ничего, - Стивенс махнул рукой, - еще успеете.

Зайцев пожал плечами, сел. Стивенс выбежал из модуля. Зайцев обернулся к Дьюи.

- Странно такое от нашего аккуратиста слышать, - Зайцев кивнул в сторону, куда убежал Стивенс.

Дьюи мягко улыбнулся.

- Вы меня удивляете, Виктор. По-моему, симпатию Энтони к Жанне уже давно не замечает только слепоглухой.

- Не понимаю, - сказал Зайцев, - Стивенс же знает, что Жанна в некотором смысле женщина Пана. При его пиетете к нашему божеству, секс с Жанной должен быть для него закрытой темой.

Дьюи глянул на Зайцева с веселым удивлением.

- Да Вы, оказывается, ни черта не понимаете в таких делах! Вожделение к женщине господина - это же классика! Желать жену хозяина значит чуть-чуть сравняться с ним, дотянуться до его уровня. Это желание сильнее не только уважения к старшему, но и инстинкта самосохранения.

Зайцев хмыкнул.

- Да, Эдвард, Вы правы. Просто не очень укладывается в голове, что у людей еще случаются нормальные человеческие чувства. Теперь, когда весь мир сошел с ума.

Дьюи скривился.

- Не люблю такие выражения. Я, хоть и не спец именно в психиатрии, но все же из смежной области. Весь мир сойти с ума не может. То есть, в принципе, теоретически может, но только если все мозги повредить механически или химически. Термически, наконец. А воздействие Пана не относится ни к одному из упомянутых не относится.

- То есть, Вы хотите сказать, что Пан - с точки зрения психиатрии нормальное состояние для человечества?

Дьюи, хмыкнув, уверенно кивнул.

- С точки зрения общепринятой на момент Хапка концепции - да.

Зайцев яростно покрутил головой.

- Но Вы же сами рассказывали эти истории о кровавых оргиях, десятках тонущих пловцов, перестрелках пинов между собой. Разве это не признаки сумасшествия?

Дьюи вздохнул.

- Представьте двухлетнего ребенка, увеличенного в десятки раз. Он будет так же разбирать машинки и отрывать пупсам головы. Только машины будут настоящие, а пупсами живые люди. Но это не значит, что он станет более жестоким или безумным.

Он помолчал.

- Но, все же, должен согласиться. В первые дни у Пана явно началось определенное, ээээ....

- Головокружение от успехов, - подсказал Зайцев.

- Да, именно так! Кстати, хорошо сказано. Это цитата?...

ГЛАВА 6

РЕТРОСПЕКТИВА. ЛЕКЦИЯ ДЬЮИ

Однажды в номер Беллами в том, что в Капернауме называлось отелем, постучался молодой человек неприметной наружности, и поинтересовался, здесь ли живет газетчик с побережья, который интересуется "Облаком Света". Получив утвердительный ответ, парень показал Беллами жетон помощника шерифа и попросил разрешения зайти. "Я могу Вам кое-что рассказать", - сказал молодой человек.

Помощник шерифа сообщил Беллами о странной истории, случившейся в городе около года назад. Харви, так звали рассказчика, тогда только-только получил пост. Как новичок, Харви поначалу проявлял рвение больше необходимого и часто допоздна засиживался на работе. Так случилось и тем вечером, когда в дверь уже закрытого офиса шерифа кто-то громко забарабанил. Встревоженный Харви открыл и увидел на пороге местного пьянчужку Джонни Пузыря. Сначала Харви решил, что Джонни просто спьяну ломится, и пригрозил посадить его в обезьянник, когда Джонни указал на прислоненного к стене мужчину. Харви вгляделся и узнал в неподвижно сидящем рыжебородого сектанта по имени Лео.

Брат Леонард регулярно приезжал в город за покупками по четвергам. Его привычно ждали в одних и тех же лавках, где он брал разную мелочь. Проблем с ним у помощника шерифа, как, впрочем, и с другими сектантами не водилось. Встречая Лео на улице, Харви приподнимал шляпу. Лео дружелюбно кивал в ответ. К этому их общение и сводилось.

Джонни рассказал Харви, что случилось.

В этот день у Пузыря не заладилось с пьянкой. Праздников ни у кого из жителей Капернаума не намечалось, деньги кончились, а в долг Джонни не давали уже давно. Злой и измученный похмельем Пузырь допоздна бродил по закоулкам, пока не наткнулся на машину с сидящим в ней Лео. Джонни радостно поприветствовал сектанта в безумной надежде выманить у того пару долларов. Лео не отвечал. Пузырь попробовал еще два или три раза. Лео его упорно игнорировал, глядя вперед и ухмыляясь. Раздраженный Джонни схватил Лео за плечо и встряхнул. И тут облачник через открытую дверцу машины выпал прямо на дорогу.