Пятый всадник (СИ)

Вообще, пока мы с Профессором ехали сюда, он подробно изложил все правила нашей игры в этом заведении. Ботаник работает с нами по распоряжению своего начальства. Его обязанность – обеспечить все необходимые условия для проведения экспериментов. Но он не должен знать подробности. Например, ему совсем не нужно сообщать, что за образцы испытываются во взрывной камере и рассказывать про конечную цель эксперимента. Разрешалось только вскользь упомянуть, что речь идет о новой конструкции импульсного нейтронного генератора. Товарищу сказали, что проводятся секретные исследования государственной важности, так что, если он вдруг начнет задавать лишние вопросы, то моя задача немедленно доложить об этом Профессору.

Планы на сегодня включали в себя лишь разгрузку оборудования и подключение к системе. Эксперименты должны начаться только завтра, да и то, только в случае, если удастся все правильно подключить – вполне возможны проблемы с совместимостью. Что до меня, то я был готов хоть всю ночь решать все эти проблемы, лишь бы скорее начать работу. Но тут от моего желания мало что зависело.

Минут пятнадцать-двадцать посидели в кабинете у Ботаника. Обсуждали технические вопросы – свойства подаваемых импульсов, характеристики детекторов. Наконец, Ботаник решил, что с технической точки зрения ему все ясно, и мы направились на разгрузку. Профессор – к машине, чтобы заехать в ворота, а мы вдвоем с Ботаником – вниз во двор.

Внизу я стал свидетелем забавной сценки, сильно подорвавшей в моих глазах репутацию секретных оборонных НИИ. Мне всегда казалось, что заведения этого типа должны являться образцом дисциплины и порядка, но то, что увидел во дворе, вмиг разрушило эту иллюзию.

Дверь, ведущая к грузовому лифту, куда нам надо было разгрузить аппаратуру из профессорской машины, оказалась занята ржавой белой «Газелью», заполненной большими сверкающими ведрами и картонными коробками. Минут двадцать мужик, похожий на прораба или начальника строительного участка, непрерывно звонил по мобильному, пытаясь найти кого-нибудь, кто бы разгрузил Газель. Наконец, из двери выползли три красноглазых особи. Голый торс одного из них демонстрировал яркие образчики уголовной живописи.

– Чего тебе, начальник? – прищурив на солнце один глаз, спросил разрисованный.

– Да вот,материал пришел, разгрузить надо, – заюлил прораб.

– Раз надо – разгружай, а у нас обед.

Тут стоящий у Газели мужик с коротко стриженой бородкой, которого я сначала принял за местного начальника, до того хмуро наблюдавший за происходящим, похоже, потерял терпение. Обратившись к прорабу, он стал угрожать, что вот сейчас уедет, и тем придется самим переть за материалом на склад на другой конец города. Услышав это, прораб запаниковал и начал упрашивать своих рабочих, явно уголовного вида. В конце концов, после того, как он пообещал им несметных благ, рабочие за пару минут разгрузили машину, освободив нам дверь.

Разгрузка установки заняла немного времени. Подкатили тележку и отвезли все в лабораторию. Профессор откланялся, а мы с Ботаником начали подключать установку. Как это всегда бывает, возникли проблемы.

Открыв крышку установки, Ботаник присвистнул. Я почуял неладное.

– Так какую скорость нарастания тока вы хотите здесь получить? – в его голосе чувствовались нотки подавляющего превосходства над таким дилетантом, как я.

– Десять в одиннадцатой за секунду.

– Ну-ну, – мрачно произнес Ботаник, – на таком говне и десять в девятой не получится. Тут все выкидывать надо и делать по новой.

Оказалось, что добиться наносекундного фронта импульса тока в сотню тысяч ампер не так просто, как я думал. Здесь имеют влияние такие, казалось бы, мелочи, о которых я даже не мог предположить. Установку необходимо было кардинально переделывать, на что потребуется в лучшем случае несколько дней.

В общем, покинул я эту кузницу ракетно-ядерного щита уже поздно вечером и крайне неудовлетворенным. Добираться на Базу пришлось, разумеется, на общественном транспорте, ведь прибыл-то я сюда с Профессором. Обидно. Квартира родителей всего-то через одну станцию метро. Была бы жива мама – просто приехал бы и переночевал, но там сейчас отец со своей Ниной, так что про этот вариант можно забыть.

На Базу приехал далеко за полночь. Еще повезло, что на станции удалось взять такси. Разделся и лег спать безо всякого ужина. В десять утра я уже должен встречаться с Ботаником. Значит, на сон осталось не больше четырех часов. Засыпая, подумал, что надо бы озадачить Профессора насчет съема квартиры поближе к этому институту, а то долго так не выдержу.

23

На вторую нашу встречу Ботаник привел помощника – парня года на три моложе меня, высокого и очень тощего. Худобу нового знакомого подчеркивало узкое и длинное лицо. Учитывая его телосложение, а также отнюдь не голливудские внешние данные, я тут же дал ему кличку – Кощей.

– Михаил, – представил парня Ботаник, – будет заниматься с вами вместо меня. Он специалист квалифицированный, так что не стесняйтесь, спрашивайте его обо всем, что надо.

Михаил с широкой улыбкой протянул мне руку. Я пожал ее и представился. Почему-то в этот раз отчество к имени решил не добавлять. Новый знакомый производил впечатление простого малого, без выкрутасов и тараканов в голове, так что выпендриваться перед ним никакого желания не возникало. Тем временем, Ботаник нас покинул, и мы приступили к работе.

Мой новый помощник на самом деле оказался человеком, знающим свое дело. Он сразу отметил в схеме все слабые места и популярно изложил как, где и что необходимо изменить. Когда нужно было быстро найти какую-нибудь деталь, он также был незаменим. Время шло к ночи, и я был поставлен перед выбором – или попробовать закончить все сегодня и вернуться на Базу черт знает когда, или пока оставить все как есть и ехать, а завтра продолжить.

Когда озвучил эту дилемму перед Кощеем, тот предложил простое решение. Он живет недалеко в трехкомнатной квартире с родителями, которые в настоящий момент находятся на даче. И его совсем не напряжет, если я у него переночую. Этот вариант мне был по душе: ехать ночью через всю Москву, а потом еще сто километров по темной дороге совсем не улыбалось. Быстро, пока не передумал, поблагодарил его за предложение, ради приличия спросив, не причиню ли я ему неудобств.

Теперь, зная, что никуда ехать ночью не придется, можно было не торопиться. Так что установку удалось подключить, хотя и в одиннадцатом часу. Мелькнула даже мысль попытаться подать пробные импульсы, но благоразумие возобладало – утро вечера мудренее.

Кощей и в самом деле жил неподалеку, километрах в пяти в сторону от центра. Вечерние пробки уже успели рассосаться, поэтому дорога к нему заняла всего десять минут. Обычный двенадцатиэтажный панельный дом советской постройки, несколько необычное расположение двух лифтов – один отстоит от другого на пол этажа. Перешагнув порог квартиры, я невольно остановился. Стереотип, который у меня сложился на примере многочисленных знакомых из научной среды, подсказывал, что сейчас я должен увидеть полный бардак, по-другому часто называемый творческим беспорядком. То, что представилось моему взору, не имело с моими представлениями ничего общего. Поразила необычная пустота, какую можно встретить в недавно купленной, или же съемной квартире, сдаваемой без мебели. Сначала решил, что такой антураж характерен только для прихожей, но то же самое оказалось и на кухне. Такое впечатление, что в дом покупалось только то, без чего в принципе невозможно прожить. С таким аскетизмом я столкнулся впервые. В то же время обстановку нельзя было назвать бедной, так как те предметы мебели и внутреннего убранства, которые здесь присутствовали, были далеко не самыми дешевыми. Наконец, я подобрал подходящий эпитет для описания этого явления – сверхрационализм.

Кощей оказался любителем пива. Признаться, когда он предложил по пути заехать в магазинчик взять по паре бутылок, я внутренне весь напрягся. Тот единственный раз, когда я пил с едва знакомым человеком, закончился очень печально, и повторять этот опыт совсем не хотелось. Хотя, конечно, то был совсем другой случай. Кощей совсем не похож на уголовника.