Лекции (СИ)

Посол Пустыни и его рашад сидели на траве с горячим кофе в руках и смотрели на рассвет.

-- Да чтоб пустынные змеи заползли к тебе в кровать, хватит трахаться, Ханнам!

Посол блаженно и немного глупо улыбнулся:

-- Я купил тебе дюжину мальчиков. Тебе их мало и нужен ещё кто-то в гарем?

Александер перемотал бинт на запястье перед тем, как ответить:

-- Мы вчера играли, и их осталось девять.

***

Александер проспал, и Ханнам принес ему кофе. Первым, что просипел Алекс при виде яссира, была невнятная фраза про секс и его недопустимость.

***

Эффект обезболивающего закончился слишком рано, и кофе Алекс делал наугад, смешивая в джезве киноварь с жидкостью цвета индиго. Он вышел из домика-мыльного пузыря и, смутно ориентируясь по стенам и теням, нашёл Ханнама.

Зябко кутаясь в джеллабу, закрывая платком глаза, рашад вручил кружку брату. Ушёл.

К кружке была приложена записка с корявой надписью про нежелательность секса.

***

Алекс проснулся незадолго перед рассветом. Вышел в предутренние стороны и, ухмыляясь, прошептал куда-то в сторону Пустыни: "Я сделал это! Мы сделали это, слышишь?!".

-- Вставай, брат мой, я приготовил тебе отвратительный холодный кофе.

Ханнам вышел и присел рядом, прислонившись к каменной стене. Через полчаса яссир уточнил:

-- И что, никаких запретов на секс?

Алекс кивнул и запил выуженные из-за пазухи таблетки кофейным напитком. Работа была закончена.

-- Ханнам, мой дорогой брат, яссир из яссиров и лучший руководитель миссий из всех, кого я знаю, -- Алекс усмехнулся: безусловно, это была его первая поездка с дипломатической миссией. Безусловно, он приложит усилия, чтобы она была последней, -- я хочу официально доложить, что мы нашли в этой глуши четверых, кто может попытаться получить потомство с жителями Пустыни.

-- Неплохой результат.

-- Здесь был на удивление разнообразный исходный материал: жители гор, жители другой стороны гор, жители равнины за ней. Правда, не было никого из этого поселения, а у меня были некоторые надежды именно на них.

Ханнам указал на уже поблекший синяк на носу Алекса.

-- Да, воинственный матриархат и всё такое. Но вы планировали эту операцию пять лет, вы таскались сюда по три раза в год и меняли бессмысленные камешки на стекляшки. Я даже не знаю, как вы смогли уговорить медиков синтезировать новые препараты, но спасибо вам за это. Кстати, ты знаешь, что пятому поколению рашадов уже нужны стимуляторы, чтобы хоть что-то рассмотреть в генетических линиях? Знаешь, отдай обратно тех особей, которые нам не подошли. И да, мы выкачали в среднем по литру крови с каждого претендента, проверь, как они там...

-- Ты пьян?

Алекс подкинул на ладони последнюю таблетку, и она упала на землю.

***

Проспав полдня, Алекс немного пришёл в себя и пытался понять, насколько дерьмовым товарищем он был всю предыдущую неделю. Его не очень интересовал этот вопрос, но подобные размышления были интереснее бесконечного копания в ощущениях рашада. Выходило, что за те два часа осмысленной деятельности, которые почти удавалось вырывать каждый день, совсем откровенной дичи он не творил, хотя, безусловно, от адекватности был далёк.

Но, если углубляться в историю их общества, какой адекватности ждать от рашадов? Разве что от последнего поколения, которое... Которое приближало репродуктивную программу к очередному краху, пожалуй, если не откроют заново хорошие микроскопы и компьютеры для обработки информации.

От мыслей по кругу Александра отвлекло прикосновение ладони к плечу. Он перехватил чужую руку за запястье - тонкое, женское. Взметнулось было привычное за прошедшую неделю инстинктивное "Нет!", но Алекс схватился за твёрдую руку как за уверенность в своей нормальности, поднялся и встал рядом с женщиной, немного над ней нависая.

-- Спасибо.

Госпожа посол открыто смотрела ему в лицо и улыбалась. Именно та женщина, которая ночью укрывала его и отводила спать, а после уходила к Ханнаму. Именно та женщина, которая снилась ему все эти семь ночей. Замечательный специалист по международным контактам.

Когда уходят боги

Караван из трёх машин медленно спустился с горного уступа и нехотя, будто пытаясь отсрочить неизбежное, въехал в Пустыню.

Впереди ехали яссиры и искали дорогу. Буря вроде убралась с пути и, казалось, можно напрямик проехать к городу, чтобы привезти туда новый генетический материал. Генетический материал смирно сидел в машинах по двое, стиснутый рашадами, и дрожал от страха.

Это раздражало. Алекс и так не знал, пропустит ли их Господин Пустыни к городу, - необязательно даже к Белому, к любому добраться бы; а если и пропустит - так есть же Тёмная Госпожа и Бесплодная. А богиня великой реки, несмотря на милость и мудрость, до смерти ревнива.

Не пришлось беспокоиться.

Ведущая машина начала рыскать, выискивая какой-то другой путь, пошла кругами. Полчаса поисков в самый полдень, потом яссиры приняли решение и погнали караван в одном направлении. За машинами стелилась жёлтая пыль.

Александер скорчился под тентом внедорожника и крепко, очень крепко держался за поручень. Нарастал встречный ветер. Вскоре пришлось включить генераторы поля, и мир окрасился в голубоватый цвет. Давление ветра чуть ослабло.

Машины пошли медленнее. Двигатели с каждым километром звучали ниже и как-то надсаднее.

Потом машины остановили, поставили треугольником, подняли мощность щитов до возможного максимума.

Александер, порывшись в багаже, выдал мальчикам, которых они тащили с собой с гор, по таблетке хорошего снотворного и заставил съесть. Младшим рашадам выдать бы этого же, чтобы не отвлекали защитников, но пока, казалось, не было необходимости.

Яссиры сидели в углах треугольника, лишённые даже призрачной защиты джипов, замотанные в свои тряпки, и безостановочно вертели чётки. Алекс рискнул подойти к Ханнаму:

-- Яссир, брат мой, мы встретили Господина Пустыни?

-- Пока только псов его, -- ответ такой же, как и тысячу лет до этого, отчасти успокоил. Но раньше рашады редко покидали свои города.

-- Нам это чем-нибудь грозит?

Ханнам не медлил с ответом ни секунды:

-- Мы вас защитим.

Рашады, немного путаясь в движениях, растянули плотную ткань шатра над машинами, хоть так закрываясь от бури. Сразу стало темно и пыльно. Едва видимая синяя энергия щитов угасала уже в паре сантиметров от них. Рашады сидели кружком в центре треугольника из машин и ждали. Всполохи света под зажмуренными веками казались звёздами.

Да храни нас Тёмная Госпожа. Пожалуйста, милая богиня моя, родная, жуткая и прекрасная, звёзды заплетены в твои тёмные косы и слёзы на ресницах висят алмазами, прошу в ногах у тебя, милостивая, сохрани от поступи отца своего.

Через несколько часов общего транса, сосредоточенной на жажде продолжить жить молитвы, через несколько часов бури и шагов Господина Пустыни - ах, отчего с ними нет аасимов, - несколько часов неглубокого дыхания сквозь ткань шемаха, стало ощутимо холоднее.

Темнее и легче, и появилась возможность глубоко вдохнуть и подняться. Прохладный воздух разбавил медовую тянучку мыслей, вырвал из забытья, разделил общность расплавленного стекла на людей; на рашадов, яссиров и генераторы.

Алекс осторожно выдохнул, сделал маленький глоток воды. Горло саднило, лицо горело от песочных порезов. Он по возможности медленно поднялся и очень осторожно, не двигая больной ногой, размялся. Яссиры выдыхали также осторожно и, расслабляя сжатые до белых костяшек кулаки, откидывались на песок. Было видно, что их отпускает божественное касание, что они вырвали у Господина Пустыни жизнь каравана и свою.

Тишина, возникшая после ухода бури, слишком глухая и мягкая, будто отказали органы слуха и нельзя даже ориентироваться на стук собственного сердца и дыхание, сменялась чем-то более нормальным, наполненным шорохом песка под мягкими шагами, шелестом генераторов, урчанием моторов.