Журнал «Если», 1998 № 07

— Спасибо, — сказала Свентур. — Вы поступили правильно. Очень хорошо, что вы вовремя сообразили выключить киборгов. Быть может их архивные файлы дадут ключ к разгадке этого преступления.

Свентур еще раз осмотрела покойного. Лицо не напряжено. Следы борьбы отсутствуют. Было очевидно, что убийца не испугал его и драки не произошло. Нападение было неожиданным — Ксанитан не успел даже проснуться… или он доверял убийце, не опасался его.

— Кто же мог это сделать? — тихонько спросила вслух Свентур. — Если вы не слышали, чтобы кто-либо из Младших Блюстителей вставал…

— Рядом с ним были только бантеры, — повторил один из мромрозиев.

— Да, только бантеры, — задумчиво повторила за ним Свентур. — Но киборги не смеют поднять руку на человека… Вот что — мне нужно просмотреть воспоминания этих двух «санитаров». Прямо сейчас.

— Я разбужу Паркермана, — сказал линяло-канареечный мромрозий.

— Не надо! Никого из Младших Блюстителей нельзя подпускать к памяти бантеров. Любой из них может оказаться предателем. В том числе и Паркерман. Это придется сделать вам.

— Это… это большая ответственность, — сказал буро-фиолетовый мромрозий. — Мы не должны вмешиваться…

— Нам тоже по уставу запрещено копаться в памяти бантеров без разрешения свыше, — сказала Свентур. — Но сейчас не до формальностей. Беру всю ответственность на себя. Вы сумеете проникнуть в память киборгов?

— Да. Мы это сделаем. Но если мы распотрошим бантеров, в полевых условиях их починить уже не удастся…

— Что ж, придется остаться без помощников. Приступайте к делу. Только постарайтесь закончить все побыстрее. Время не ждет.

Ее разговор с мромрозиями разбудил нескольких бойцов отряда. Вскоре встали и остальные. Новость о гибели Хсуина Ксанитана ошеломила всех.

Свентур жестко приказала держаться одной группой. Нельзя трогаться в путь, пока не разрешена загадка этого убийства. Иначе трагедия может повториться.

Младшие Блюстители мрачно согласились со своим командиром. Каждый достал сухой паек и принялся завтракать.

А мромрозии тем временем колдовали над бантерами, неподвижно лежащими на траве.

По приказу Свентур Паркер Паркерман установил аппаратуру, необходимую для просмотра содержимого памяти бантеров на большом проекционном экране.

Все расселись на поляне, словно зрители в кино.

Однако сидящие по периметру «зала» получили команду следить за остальными, никого за пределы поляны не выпускать, держать парализаторы наготове и стрелять, если кто-то вдруг попытается бежать.

Предателем мог оказаться любой.

После того как видеопленка из памяти киборгов изобличит негодяя, он наверняка попытается скрыться — и Свентур загодя приняла все меры, чтобы это не произошло.

Мромрозии доложили о своей готовности.

— Я хочу просмотреть материал за последние четыре дня, — обратилась к ним Свентур.

— То есть с того момента, когда мы покинули «Семпер-Ригель»?

— Вот именно.

— Это займет много времени.

— Деваться некуда, надо набраться терпения и просмотреть все. Начинайте прокрутку с пятикратным ускорением, а малозначительные участки пустите в сверхскоростном режиме.

«Фильм» начался. Это была видеозапись всего того, что видит вокруг себя бантер. Запись последовательная, без пауз и пробелов.

Сперва Младшие Блюстители увидели на экране «жилую зону» бантеров на «Ямапункте» — стены были выкрашены в те же цвета, что и сам корабль снаружи, — зеленый и розовый. Одни бантеры перезаряжались от розеток, другие занимались мелким саморемонтом, тестированием своей памяти и прочих функций — согласно своей программе, они сами себе устраивали техническую профилактику по меньшей мере один раз в день.

При проверке общего состояния бантеров имела особое значение сохранность базовых постулатов памяти — своего рода морального кодекса киборгов. Это была четкая иерархия «жизненных ориентиров».

В сокращенном и упрощенном виде она выглядела примерно так:

1. Жизнь Младших Блюстителей священна. Бантер обязан защищать ее — хотя бы и ценой своей «жизни».

2. Жизнь Старших Блюстителей еще более священна. В ситуации необходимого выбора следует спасать Старшего Блюстителя. Младшие Блюстители являются менее ценным расходуемым материалом.

3. Приказ командующего флотом или любого члена Совета Двенадцати перекрывает любой приказ любого офицера из рядов Младших Блюстителей.

4. Память каждого бантера в любой точке Магникейтской Федерации всегда открыта для инспекции со стороны Суда Справедливости для Новых Планет. Попытка ввести коды доступа, не дающие представителю ССНП возможности свободно входить в мозг бантеров, является преступлением, и сам бантер должен противиться этому — вплоть до самоотключения.

Четвертый пункт в этом кодексе появился не так уж давно — и только под мягким давлением со стороны Суда Справедливости для Новых Планет.

Многие люди полагали, что прозрачность бантеров для иносапиенсов — унизительная и опасная уступка со стороны человечества. Однако сопротивление было напрасно — трудно было не уступить «мягкому давлению», за которым стояло такое могущество.

Затем на экране в быстром темпе пролетели банальные сцены работы бантера на капитанском мостике. И вдруг в верхнем правом углу, где бежали строки всех полученных приказов, мелькнула багровая полоса — сверхсекретная команда.

Свентур приказала вести прокрутку в нормальном темпе.

Выяснилось следующее: бантеры получили тайный приказ от Старших Блюстителей считать командира звена Фейрборна одним из Старших Блюстителей. Таким образом, на него распространился второй пункт «морального кодекса» киборгов: в ситуации выбора они должны были защищать в первую очередь Фейрборна, то есть он получил мощную защиту от действий подчиненных ему Младших Блюстителей. Сразу стало понятно, почему он с такой легкостью бежал на «Мон-Друа-Кассиопею» — бантеры помогли, ибо они все были с ним заодно, против Младших Блюстителей.

Затем пролетели кадры подготовки к экспедиции на Лонтано. Ничего необычного.

Но перед тем, как звено отчалило от «Семпер-Ригеля», бантеры получили еще один тайный приказ. Им сообщали, что на период данной экспедиции пункт два «морального кодекса» становится еще строже.

Если прежде следовало защищать Старших Блюстителей в первую очередь, то отныне следовало уточнение: любые действия Младших Блюстителей против Старших Блюстителей являются преступлением, которое карается смертной казнью, приводимой в исполнение немедленно.

То есть бантеры получали добро на убийство Младших Блюстителей — при первом же подозрении.

— Хорошее уточнение! — саркастически воскликнула Свентур. — Ловко придумано!

В том же тайном приказе бантерам сообщалось, что Старшие Блюстители ведут некие деликатные переговоры с бастангалами, и Младшие Блюстители могут своими действиями помешать успешному завершению этой судьбоносной для человечества дипломатической акции. А следовательно, любая акция против бастангалов со стороны Младших Блюстителей является косвенной атакой на Старших Блюстителей, то есть преступлением.

— Ах, мерзавцы! — возмущенно выдохнула Лой-Рей. — Они взялись охранять бастангалов, которые уничтожают людей на Лонтано!

Все стало ясно. Как только Хсуин приказал атаковать бастангалов — он стал врагом Старших Блюстителей, и его гибель была лишь вопросом времени. Как только бантер получил возможность незаметно всадить нож в свою жертву — он тут же совершил это черное дело.

Свентур сделала знак рукой: прекратить показ.

— Я думаю, смотреть больше не стоит. Теперь мы знаем, что все злодеяния совершены бантерами, которые были запрограммированы убивать.

— И что мы будем делать? — спросил Паркер Паркерман.

— Отошлем весь этот материал по самому секретному каналу командующему флотом Гризмаю, — сказала Свентур. — А дальше… дальше видно будет.

Она не стала распространяться вслух о своем плане. Еще не время. Но она сделает все возможное, чтобы сорвать зловещие планы Старших Блюстителей. Она спасет Лонтано от гибели, она не допустит того, чтобы Магникейтская Федерация потеряла Жмаллирский торговый путь.