Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— О чем вы задумались? — голос Оливии вернул меня с небес на землю.

— Так, ничего. — Я положил книгу на стол. — Думаю, начал я, — Что, хотя и прошло после Общей даты немного больше пятидесяти лет, все же изменения небольшие и некоторые люди могли бы и здесь родиться…

— Брайан, — начала Оливия, — Я не стану просить тебя довериться мне, но позволь помочь тебе.

— Помочь мне, в чем? — я попытался вновь придать своему лицу то выражение невозмутимости, которое было на нем минуту назад, но тут же почувствовал, что мне удается довольно плохо.

— Я чувствую, что у тебя возник какой-то план. Но в одиночку он может тебе не удастся. Очень многое для тебя здесь чужое, очень много ловушек может поджидать тебя на каждом шагу. Позволь мне оказать тебе помощь.

— А почему это ты должна мне помогать?

Она мгновение помолчала, глядя на меня своими темными глазами.

— Всю жизнь я ищу ключ к какому-то другому миру… какому-то миру грез. И я чувствую, что ты, Брайан, как-то связан со всем этим. Даже если мне нельзя будет попасть туда, мне приятно было бы сознавать, что я помогла кому-то добраться до казалось недостижимого берега.

— Все эти миры точно такие же, Оливия. Одни лучше, другие хуже. Там есть люди, дома и земли, законы и естественная человеческая природа. Нельзя достичь мира грез просто собрав вещи и переехав, его надо строить там, где ты ЖИВЕШЬ!

— Но все же, я вижу невежество, коррупцию, социальный и моральный упадок, ложь и обман тех, кому верят миллионы… — Это, конечно, очень плохо, но до тех пор, пока мы живем в обществе, соответствующем человеческому разуму, эти вещи всегда будут существовать. Но дай срок, Оливия, мы ведь экспериментируем с культурой только несколько тысяч лет. Еще несколько тысячелетий — и будет совсем другое дело. Поверь мне!

Она рассмеялась.

— Ты говоришь так, словно вечно — это лишь мгновение!

— По сравнению со временем, которое потребовалось, чтобы мы превратились из амеб в обезьян — это и есть мгновение. Но мы не будем отказываться от своих грез — это та сила, которая влечет нас вперед, какова бы ни была наша конечная цель.

— Тогда позволь мне превратить эту мечту в реальность. Позволь мне помочь тебе, Брайан. Та история, которая была мне рассказана — что ты заболел от переутомления, когда работал чиновником Колониального Управления и поэтому нуждаешься в отдыхе — все это довольно призрачная ложь. И еще, Брайан, — она понизила голос, — за тобой следят.

— Следят??? Кто же, карлик с бородой и в черных очках?

— Это не шутка, Брайан. Вчера вечером я увидела человека, прятавшегося у ворот дома Ганвор, а через полчаса человек с шарфом на шее прошел по дороге поблизости, пока вы пили свое пиво.

— Это ничего не доказывает, Оливия.

Она нетерпеливо покачала головой. — Ты собираешься бежать отсюда, верно? Бежать из этой тюрьмы…

— Тюрьмы? Я свободен как птица!

— Ты зря теряешь время, — Оливия рассмеялась. — Что ты совершил такое, что тебя заточили в наш мир, я не знаю, но в борьбе между ними и тобой я буду на твоей стороне. Знай это. А теперь быстро, Брайан! Куда ты собираешься отправиться? Каким образом ты думаешь это осуществить?

— Подожди. Оливия. Ты спешишь с выводами.

— И тебе надо спешить, Брайан. Спешить, чтобы избежать погони. Я чувствую опасность, которая обвивается вокруг твоей шеи, как змея.

— Я уже говорил тебе, Оливия — я был выслан сюда ксонджилианским Советом. Она не поверили моему рассказу или сделали вид что не поверили. Они закинули меня сюда, чтобы избавиться — ведь они считают себя очень гуманными. Если бы они хотели меня убить, то у них для этого были все возможности.

— Они постарались под гипнозом уничтожить твою память о прошлом, а теперь они наблюдают, чтобы оценить результаты этого вмешательства в твою психику. И когда они увидят, что ты обеспокоен, и познакомился с колдуньей, то… не думай, что они настолько глупы, чтобы совершить еще одну ошибку, Брайан!

— Но ты не колдунья!

— Здесь меня считают именно таковой. Ты неправильно сделал, что пришел сюда днем, Брайан.

— Если бы я прокрался сюда ночью, они все равно могли бы меня увидеть — если они действительно следят за мной, как ты утверждаешь — и они прекрасно знают, что меня не удовлетворит нарисованная ими картина моего прошлого.

— В любом случае им это не понравится. Они снова придут и заберут тебя и снова попытаются уничтожить твои знания о родном мире.

Я обдумал то, что она сказала. — Да, они могут это сделать, — согласился я. — Не думаю, что частью их программы моего перемещения в этот мир было распространение технических знаний среда слаборазвитых сапиенсов.

— Куда ты собираешься отправиться, Брайан?

Я заколебался, но черт возьми, Оливия была права. Мне придется обратиться за помощью. И если она собиралась предать меня, то против меня уже наверняка много собрали.

— Куда я отправлюсь? Конечно же, в РИМ! — сказал я.

Глава VIII

Она кивнула. — Очень хорошо. А в каком состоянии твой бумажник?

— У меня есть счет в банке…

— Оставь это. Тебе не придется им воспользоваться. Как только ты потребуешь свои деньги, тебя тут же накроют. К счастью, у меня есть некоторый запас золотых наполеондоров, зарытый в саду.

— Я не возьму твои деньги.

— Ерунда. — Оливия махнула руками. — Они понадобятся нам обоим. Разве ты забыл, что я еду с тобой.

— Но ты не можешь…

— Могу и поеду! — отрезала она. — Приготовься, Брайан, мы едем сегодня ночью!

— Это безумие, — прошептал я темной фигуре в плаще с капюшоном, стоящей рядом со мной в темной аллее. — Тебе незачем вмешиваться во все это…

— Т-ссс, — тихо произнесла Оливия. — Он начинает беспокоиться. Видишь, он вот там? Я думаю, что он сейчас перейдет дорогу, чтобы поближе подойти к нам.

Я пристально вгляделся в густую тень и различил мужскую фигуру. Он пересек дорогу в сотне ярдов от коттеджа и исчез среди деревьев на нашей стороне. Я переступил с ноги на ногу, мое лицо чесалось под жутким гримом, который сотворила Оливия, морщинистое лицо, седые брови и волосы и так далее. Я стал выглядеть как старший брат матушки Гудвил. Оливия же загримировала себя под вульгарную красотку — три слоя краски, рыжий парик, фиолетовое платье; обтягивающее ее стройную фигуру и множество побрякушек.

— Так, он уже подходит к коттеджу, — прошептал мой конспиратор.

Мы медленно двинулись с места. Когда до конца ограды оставалось что-то около полуметра, я указал Оливии на окно в доме. При свете на занавесках четко вырисовывалась тень головы человека.

Тут раздался шорох гравия, вспыхнул свет, луч скользнул по мне и остановился на Оливии:

— Эй, женщина, — произнес низкий голос. — Что ты делаешь тут после наступления темноты?

Оливия подобралась, уперла руки в боки, тряхнула головой и вызывающе улыбнулась:

— О, капитан, — завопила она, — разве вы не видите, что я просто напросто провожаю своего лучшего друга на поезд.

— Друга?

Свет на мгновение задержался на мне, а потом лег на пышную грудь Оливин. — Что-то я вас раньше не видел в деревне, — произнес незнакомец.

Я набрал полную грудь воздуха и единым махом ответил:

— Потому что я просто путешественник, турист, иными словами.

— Иными словами путешествуете среди ночи, приятель, ха-ха? Странное представление о развлечениях, не находите ли? Покажите-ка мне ваши документы. И вы тоже, мадам.

— О, — запричитала Оливия, — знаете как это бывает, мсье, я так спешила, что, наверное, забыла их дома.

— А куда это вы спешили? Может быть, вы так спешили, чтобы подальше унести награбленное?

— Ничего подобного, капитан. Я честная проститутка и занимаюсь этим делом, да еще немного помогаю вот этому старому приятелю, для которого я единственная опора в жизни.

— Ну, ну, крошка. Не волнуйся так, я не стану забирать тебя в участок. Дай только немного отведать твоих прелестей и я забуду, что когда-то видел тебя.