Журнал «Если», 1998 № 07

— И я хочу с вами! — воскликнул сервотехник Стеферин.

— Я бы вас с удовольствием взяла, — сказала Свентур, — но здесь вы нужней. Наша вылазка будет проходить под контролем бантеров, а значит, все киборги должны работать, как часы!

— Да что с ними сделается, я их уже отладил, — пытался возражать Стеферин. — Возьмите меня с собой!

— В другой раз, — сказала Свентур. — Но вашего мужества я не забуду. Если у бантеров на протяжении всей операции не будет ни единого сбоя — представлю вас на повышение.

— Буду стараться, мэм!

К своим бантерам Стеферин вернулся в хорошем настроении.

— Итак, мы с Лой-Рей уходим вниз, — распорядилась Свентур. — А вы тут постоянно держите канал открытым для связи с «Райвальдом». С тех пор как мы начали активно действовать на планете, «Райвальд» также превратился в цель противника. Так что не теряйте контакта с командиром звена Гориц. Если произойдет какая-либо неприятность — неважно какая, — тут же уведомьте меня.

— Как же вас уведомить, если вы будете невесть где? — спросил Паркерман. — Ведь переговоры засекут. Как пить дать засекут!

— Рискованно, конечно, — сказала Свентур, — но вы же умница, сообразите, в каком случае стоит рискнуть. — Она старалась говорить ровным голосом, не выдавая своего волнения. — К черту пассивность! Будем действовать и навязывать противнику свои правила.

И Свентур направилась надевать боекомплект для ночного боя.

Спасательный отряд собрался у командирской танкетки. Десять человек, по двое из каждой машины. Оружие для ближнего боя аккуратно закреплено, чтобы ничто не звякнуло. Темный экранирующий костюм, напоминающий маскировочный халат, на вид громоздкий, был легок и гибок. Его чудесные свойства делали человека не видимым для всех систем слежения. Своего рода шапка-невидимка. Возле правого плеча костюма был едва различимый рисунок — красная конская голова. И еще на сердце такой же крохотный значок — две параллельные молнии, золотая и черная. У каждого бойца, помимо оружия, имелся двухдневный сухой паек.

— Разобьемся на пары, — скомандовала Леатрис Свентур. — Лой-Рей пойдет со мной; Тсабуки с Анцелоттом; Мондрагон с Хоадом; Порре с Кроззером; Годлендо с Торгеманном. Не разлучайтесь с партнером ни на секунду. Никаких действий раздельно не предпринимайте. Это строжайший приказ! Понятно? Держитесь вместе — почти как сиамские близнецы! Чтобы другой всегда был на расстоянии вытянутой руки. Если с партнером что-то случится, немедленно уведомьте меня и ничего не предпринимайте самостоятельно. Приказ такой: или действуете парой, или вообще не действуете. Усвоили?

Раздался нестройных хор из девяти «так точно».

— Чтобы приказ окончательно запал в душу, добавлю: всякий, кто решится действовать в одиночку, без партнера, рискует получить большую дырку от своих же. Ну, вроде все. Годлендо и Торгеманн замыкающие. Остальным построиться двойной шеренгой и разомкнуться.

Свентур опустила козырек своего шлема, еще раз перепроверила связь и скомандовала, энергично взмахнув рукой:

— Быстрым шагом вперед — марш!

И десять Младших Блюстителей бодро зашагали с холма вниз, по направлению к тому месту, где совершил вынужденную посадку покалеченный «Суидотал».

Достаточно кучной группой они шли молча без малого час.

Каждый думал о своем — или старался ни о чем не думать.

Наконец Меахама Годлендо не утерпел и нарушил молчание.

— А как тут насчет хищников? — тихо спросил он. — Небось охотятся как раз по ночам!

Ответила Свентур — как единственный среди них коренной житель Лонтано. Вспомнив слышанное в детстве, она сказала:

— Хищники тут изредка встречаются. Самый опасный — что-то вроде медведя, только с прытью и очерком тела как у леопарда. Однако эта тварь — уже не помню ее названия — в этих краях не водится.

Подобно большинству людей на планетах Магникейтской Федерации, она никогда не видела живых зверей, даже тех, что обитали на ее родной планете. Только картинки в школьных учебниках.

— А какие еще неприятные сюрпризы может таить фауна вашей планеты? — продолжал любопытствовать Годлендо.

Свентур вздохнула и начала перечислять:

— Есть несколько видов рептилий — они, мягко говоря, довольно крупные. Однако их осталось чрезвычайно мало, да и людей они стараются обходить десятой дорогой. Есть разновидность ночных летунов — это не птицы и не ящеры, а что-то ближе к летучим мышам, только больше размером. Чуть крупнее совы. Эти ночные летуны опасны лишь в стаях. Питаются мясом. Появляются, насколько мне помнится, только после полуночи. Вот и все, что мне известно…

К счастью, ее спутники не знали, что в представлении Свентур сидящая сова должна быть человеку по пояс. Знай они эту деталь, ночные летуны предстали бы их воображению куда менее безобидными зверушками!

Свенгур подумала еще и прибавила:

— Существует еще гигантская многоножка — размером с кошку, только вдвое длиннее. Ее укус очень болезненный и ядовитый — от него может появиться слабость и рвота. Впрочем, и гигантская многоножка на холмах тоже не обитает.

— Веселенькая информация! — врастяжечку сказал Годлендо, настороженно покашиваясь по сторонам.

Приборы ночного видения в щитках их шлемов позволяли достаточно хорошо видеть в темноте — и тем не менее давали несколько расплывчатую информацию об окружающем. Можно было с легкостью различить знакомые предметы, но смогут ли люди вовремя отличить неведомого зверя от куста или от коряги?

Все члены отряда вдруг разом начали озираться.

— Спокойствие, — сказала Леатрис Свентур, хотя и у нее на душе было тревожно после разговора о многоножках и прочих тварях. — Никакой зверь нам не страшен — мы вооружены и у нас десять пар глаз. Подумаем о предстоящей операции. По-моему, лучше провести ее на рассвете, чем в темноте.

— При дневном свете? Да нас же будет видно, как на ладони! — воскликнул Моран Торгеманн.

— Не тешьте себя иллюзиями. У нашего врага такие же отменные приборы ночного видения, как и у нас. Поэтому нет принципиальной разницы между ночной и дневной атакой. И все-таки рассвет в нашем случае предпочтительней. У тех, кого мы будем спасать, скорее всего, не будет приборов ночного видения. По крайней мере, мы не можем на это с точностью рассчитывать.

Им везло: на протяжении всего пути отряд не встретил ни одной страшной твари. Пару-тройку раз прыснули из-под ног зверушки размером с крысу — вот и все отрицательные впечатления.

Час спустя от «Суидотала» их отделяла только одна гряда холмов.

Свентур приказала всем сосредоточиться, соблюдая предельную осторожность, и внимательно наблюдать за местностью.

— Помните, — сказала она, — «Суидотал» до сих пор не уничтожен. Это говорит об одном: его оставили как приманку. У нас есть единственное преимущество: мы знаем о засаде. И наша задача — просочиться мимо тех, кто нас поджидает.

— Съесть сыр в мышеловке и уйти живыми, — хмыкнул Годлендо.

— Ни одной мыши это до сих пор не удавалось, — мрачно изрек Торгеманн.

— Вы забываете о том, что мыши не проходили подготовку в десантной школе, — напомнила Свентур.

Раздались тихие смешки.

Все ободрились, и Лой-Рей даже предположила, что никакой засады нет: враги попросту поленились искать «Суидотал» — дескать, шмякнулся, ну и черт с ним.

— Шутки в сторону! — скомандовала Свентур. — Мне нужны два добровольца, которые останутся в тени кустов — для наблюдения и для прикрытия, если придется спешно отступать. Если завяжется бой, этим двоим придется труднее всех.

Первым отозвался лейтенант Годлендо. Вяло подняв руку, он сказал:

— Ладно уж, давайте я пойду. Двум смертям не бывать…

— Ну и я, — выступил главный инженер Анцелотт. — На нас с Годлендо больше всего брони, да и подготовка получше, чем у других.

С этим никто спорить не стал. Свентур не хотелось рисковать самыми опытными и самыми крепкими парнями в своей группе, но выбора не оставалось — прикрывать должны именно они, самые опытные и самые крепкие.