Вселенная на ладони (СИ)

-Поднимите руки, Пётр Игнатьевич, я не намерен с вами шутить.

-До шуток ли. Значит мне поднять руки. А если я не подыму?

-Пожалуйста, поднимите руки.

-Вы, Геннадий Вадимович - интеллигентный человек. А интеллигентный человек, воспитанный на гуманистических принципах, не может применять оружие без крайней необходимости, тем более против безоружного человека.

-Как интеллигент, воспитанный на гуманистических принципах - не могу, - согласился доцент. - Но, как учёный, вполне имею на то моральное право. Наука, как и искусство, всегда требует жертв. А тут ставка - неимоверно громадная. Для меня, как для честного человека, сундуки, говоря образно, набитые золотом, не представляют никакого соблазна. Я не какая-то продажная шкура. Но здесь - другое. Я стараюсь на благо всей человеческой цивилизации. И происходящие по ходу дела маленькие несуразности - пустяки. Всё это окупится тысячекратно. Поэтому - моя совесть чиста.

-Вот так здорово - несуразности, - усмехнулся профессор, - да ещё и, глядите, совесть чиста. Наука и искусство не могут требовать жертв.

-Могут, могут, - убеждённо заспорил Геннадий Вадимович, - ещё как могут. И тому множество исторических примеров. И учтите, когда грохочет оружие, музы поют дифирамбы сильному, а справедливость на стороне победителя. Поэтому уж будьте добры, не доводите меня до последнего градуса кипения, поднимите руки.

-Интересный всё же поворот... - профессор поднял руки. - Захватили, значит, в плен? Выворачивать карманы мне будете?

-Оставьте ваши колкости. Опустите руки и отдайте, что должно по праву принадлежать мне.

-Это по какому праву? По праву пистолета? Хорошее право, ничего не скажешь.

-По праву высшей справедливости, от имени которой я сейчас с вами говорю. Мне должна была попасться эта вселенная-бусинка, а не вам. Потому что это моя гипотеза, моя идея - о микровселенных, существующих по своим законам. Всю свою жизнь я искал её. А попалась вам. Эту вопиющую несправедливость я исправляю.

-Пистолетом исправляете.

-Ничего вы не поняли.

-Понимать отказываюсь.

Хмурясь, Пётр Игнатьевич достал из кармана коробочку, открыл её, двумя пальцами взял бусинку и, приблизившись к доценту, сказал:

-Поёт. Слышите, Геннадий Вадимович?

Доцент стоял неподвижно, держа перед собою пистолет.

Профессор вдруг быстрыми шагами обогнул Геннадия Вадимовича и бросил бусинку в открытое окно.

-Теперь вам не за что держать меня под прицелом дула. Предметом вашего вожделения я не владею, уж извините меня пожалуйста.

Доцент снял очки и, в изумлении глядя то на профессора, то на окно, гневно закричал:

-Что вы натворили! Кто вам дал право распоряжаться! О!

Он направил пистолет в потолок над собою и раз за разом нажал на курок - раздались щелчки без выстрелов. Пистолет был без патронов. Геннадий Вадимович воспользовался им только для того, чтобы попугать. Он положил пистолет на стол, но тут же схватил его и сунул в карман брюк.

-Да я вас, я вас... - замахал он руками, - я вас!.. Бездарь вы от науки, мыльный пузырь!

Профессор отвернулся и молчал с сердитым видом.

Быстро подойдя к окну, доцент выглянул на улицу. Снизу, из-под окна, с которого он высовывался, поднялась вверх смешанная стайка голубей и воробьёв. Геннадий Вадимович хотел спрыгнуть на землю: не так уж и высоко, всего лишь второй этаж, но передумал. Убравшись с подоконника, он окатил профессора презренным взглядом и торопливо пошёл к выходу. Перед самой дверью он вдруг остановился, обернулся и громко заговорил, указывая пальцем на профессора:

-Такие, как вы, уверены, что миром и космосом управляют математические числа, формулы и теоремы. Ну как же! Вы довольно известный в науке человек. Можно сказать - светило. Студенты и молодые учёные вам в рот смотрят, каждое ваше слово боятся мимо ушей пропустить, и верят вам. Верят в ваши эти чёртовы гипотезы - что Вселенная создала человека для того, чтобы он осознал её, осмыслил её величие и красоту. Но ведь это полная ахинея и чушь! Это всё равно что утверждать: человек создал роботов для познания и осмысления себя как личности. Вы - глупец, ха-ха-ха!

-Уходите! - сказал профессор.

-Прощайте! - Геннадий Вадимович толкнул дверь и стремительно вышел в коридор.

Через пять минут он на четвереньках ползал на улице под окном лаборатории и шарил руками по зелёной траве и пёстрым цветам. Профессор видел его, выглядывая осторожно из окна, и, испытывая к нему жалость, чувствовал себя как не в своей тарелке.

Неожиданно прервав поиск, Геннадий Вадимович вскочил на ноги и быстро скрылся. Профессор не отходил от окна, ждал, чутьё подсказывало, вернётся не с пустыми руками.

Так и произошло. Доцент вернулся с прибором в руках, звукоуловителем. На несколько раз прошёл предполагаемое место падение бусинки - безрезультатно, бусинка как в воду канула. Он постоял задумчиво, теребя бородку, и, напоследок пробежавшись взглядом по окнам лаборатории, ушёл.

Пётр Игнатьевич включил экран, хотел просмотреть вчерашнюю видеозапись и попытаться понять - в чём же тут дело, в чём же заключён весь фокус бусинки. Не могла же находиться, на самом деле, в ней целая вселенная со всеми своими галактиками, звёздами, цивилизациями и летающими звездолётами?

Но записи не оказалось. И теперь он понял, для чего было доценту так важно придти в лабораторию первым: он избавлялся от доказательств существования бусинки.

"Попробуй теперь разберись и что-то докажи," - думал профессор, возвращаясь домой.

Он решил никому не рассказывать о чудесной бусинке. Да и что рассказывать? Что он нашёл в овсяной каше бусинку, об которую чуть не сломал зубы и которая, при рассматривании её в микроскоп, была похожа на сияющее ночное небо, усыпанное большими и маленькими звёздами, и даже там что-то подобие звездолётов летало. Кто поверит в такой вздор, что это - микроскопическая вселенная. Он сам-то в это не верил и считал её ловким изделием.

Ближе к вечеру Петру Игнатьевичу позвонил директор института и распространился из трубки своим приятным густым баритоном:

-Пётр, здорово! Не разбудил тебя? Хотя рано ещё. Тут такая петрушка. Позвонил мне профессор Дьяконов. Говорит, недавно видел возле нашего института, как раз под окнами твоей лаборатории, доцента Огнева. Человек пять с ним молодёжи с пылесосами, и думаешь зачем? Выстригли на газоне всю траву с цветами и пылесосили землю. Что бы это значило, а? Как думаешь?

-Не знаю, Константин. Чудит он, наверно.

-Ну, разберёмся. Хотя я уже давно подозреваю, что у него проблемы с головой. Вот такие пироги с ослятами. Передавай, Пётр, своей драгоценной от меня и моего семейства пребольшущий привет. Будь здоров, завтра увидимся.

На следующий день доцент Огнев на работу не вышел, а дозвонившись до своего руководства, заявил, чтобы его с этой минуты не считали сотрудником института и уволили.

По прошествии нескольких дней после истории с бусинкой, к Петру Игнатьевичу среди белого дня, когда дома никого не было, залезли воры, перевернули в кабинете всё вверх дном, но как-то "интеллигентно" перевернули, даже был какой-то относительный порядок в этой перевёрнутости. Нашли воры за книгами потайной сейф и мастерски вскрыли его, но что удивительно - коллекцию очень дорогих старинных монет, которая находилась в нём, не украли.

Зато на кухне воры похитили все крупы, а соль и сахар там зачем-то рассыпали по столу.

Сомнений не было у Петра Игнатьевича, кто это побывал у него в "гостях", но делиться своими догадками ни с кем не стал. И к удивлению Зои Леонидовны и сына, примчавшегося по просьбе матери, философски спокойно отнёсся к этому чрезвычайному происшествию, - покачал головой, вздохнул и сделал вывод:

-Нет, это были не воры. Перевернуть все бумаги, вскрыть сейф и не взять дорогие монеты, и при этом украсть все крупы, - развёл он руками, - как хотите, но это были не воры, а какие-то несчастные сумасшедшие. К тому же, видно, голодные. А я голодным всегда искренне сочувствую. Так что не стоит вызывать полицию.