Дождевые черви: 2161-2162 (СИ)

Сняв маску с мертвого тела, достал из ее корпуса маленькую батарейку и заменил свою. Теперь на сетчатку снова проецируется картинка, от которой становится спокойней. Хоть незнакомые мне координаты и говорят, что меня действительно уволокли далеко на север от Дуста.

Уже совсем стемнело. Включив инфракрасную подсветку, я взобрался на уровень второго этажа и скрылся в тенях разваленного коттеджа. Лунный месяц томно обнимает пустошь своим пепельным светом, отражающимся от Земли. Недалеко от города с воем собираются громадные стаи собак, и я на всякий случай отпихнул доски, по которым забрался.

Распаковав упаковку энергетика, проглотил порцию желе и запил прилепленным изнутри пакетом с водой. Попытавшись еще раз подружить батарею с лучевой винтовкой, получил мерцающее сообщение «Несовместимый источник питания», сменяемое «Источник питания поврежден», и широким замахом огорченный выбросил найденную бесполезную мятую железку.

Тихим таинственным эхом раздалось рыдание из глубины города. Мужское рыдание, которого не существует в глазах посторонних. Кто-то вернулся прощаться с останками тел. Сейчас я понимаю, как велико горе народа, когда мужчины не в силах противостоять непобедимому врагу, но неустанно стоят доблестными рядами, защищая своих женщин и детей. Слышно, как, разметая с шорохом пыль, собаки сочатся за падалью в город, сливаясь тенями в огромное черное существо, жижей расползающееся по дорогам.

Сегодня тридцать первое декабря шестьдесят первого. Новогодняя ночь.

ЯНВАРЬ 2162

01 января 2162г.

С новым годом! С новым годом войны за право жить на земле. За право возродить ее от другой войны. За право создать мир без конфликтов. И ведь, несмотря на всю жестокость, именно Агломерация действительно его создаст. Содружество всегда бы оставалось разрозненными группировками, чьи связи строились бы на договорных отношениях, все более и более усложняемых и предвзятых. Нет, городов Содружества еще множество, как мне ведали в Дусте, но я их уже похоронил. Зависть к чужим успехам, а не достижение собственных поразила Конурбацию как рак, который нужно удалять. Корысть же подлила масла в огонь и подтолкнула на провоцирующие ответ действия.

Солнце невысоко поднялось над горизонтом и приятно припекает лучами ступни ног. Слоеный материал костюма успешно сопротивляется бетонному холоду. По городу зловеще раскатывается жужжание раздуваемых ветром роев мух. Закинув руку под голову, я рассуждаю сам с собой о том, как лучше поступить.

– Ждать, пока придут люди Агломерации для строительства форпоста, и переговорить с их офицером по вопросу моей дислокации? Может, двигаться на юг, к Промгороду, а по дороге встречу их? Вдруг они сюда не собираются, а я проторчу тут и израсходую запас энергетика? Хотя в городе наверняка можно будет что-то найти съестное.

Болезненно перевернулся на другой бок. От долгого неподвижного состояния во время плена мускулы потеряли тонус и снова привыкают к нагрузкам.

– А ждет ли меня вообще Агломерация? Хм, даже мои соратники заикались о том, что операция в Дусте была слишком подозрительной. Может, меня действительно хотели просто убрать, а мне повезло – попал в плен и чудом выбрался с их же помощью.

Сейчас вернусь, а я там уже «второй» хожу. Или вообще потерли все данные о том, что когда-то существовал. За все то время, что был в Агломерации, мною не интересовался никто из друзей Берестова кроме Хрупа. Напрашивается вопрос: «А есть ли они? Кто-то будет его искать?»

Прослушивает ли Евгений снова эфир моего канала? Может, он знает, что я не умер. Слышал отголоски тащащих меня людей? Да с чего я взял, что он вообще пойдет ради меня поперек своей общины, целого государства, рая наяву…»

Снизу послышалась возня. Мягкими движениями, показавшимися мне по-кошачьи грациозными, я будто на вытянутых пальцах подвинулся к краю обвалившегося перекрытия. Так же плавно выглядывая, обнаружил под собой кудлатого черного пса. Лапой он старается подвернуть тело пилота, пронюхивая его костюм. Вчера я машинально надел обратно маску на мертвое тело и, похоже, пес воспринимает очертания, но не чует запаха человека.

После старательной возни, перевернув тело, зверь обнаружил прокол на плече и предпринял попытки вгрызаться в труп. Из раза в раз, соскальзывая зубами по материалу, пес продолжает все с большим азартом и злостью, постепенно надрывая волокна и чуя кровь.

– Пф-ф-ф! – напугал животное очередной выплеск из фильтров ЗМ4.

Тварь резко отринула от трупа, мгновенно подняв немного пыли лапами и мотая головой из стороны в сторону. Обнаружив меня наверху, оно оскалилось, жутко сморщив полысевшую морду.

Менее чем через минуту моего неподвижного состояния, зверь стал переваливаться с лапы на лапу, меняя угол взора. Похоже, он не может понять, живое я существо или нет. Мой костюм цел, в отличие от погибшего пилота.

Пес потерял ко мне интерес и снова стал облизывать окровавленную дыру костюма, только изредка приподнимая взор на меня. «Человек – такое же животное на земле», – вспомнил слова Куккурипы, конспектированные странником. Хищные, выносливые и стайные звери съели все остальные виды в пустошах. Правда, последние травоядные животные и без того бы вымерли. А так у нас имеется хоть какое-то мясо в рационе.

«У нас». Я так и не могу определиться, кто я. Все еще выживающий одиночка или примкнувший к призракам пустошей и теперь их гражданин. Нужно решиться, нужно… запомнить.

Крепко и резко отжавшись, я поднялся, сильно испугав пса. Тот, снова оскалившись, зарычал. Не его вина, что он питается человечиной. Он родился в то время, где нет другой жертвы. Не моя вина, что мне придется убить, чтобы пройти. Я родился в то время, где приходится быть таким же зверем, чтобы шаг за шагом вернуть облик человечества на планету. Именно поэтому, думаю, понимаю провозглашенные идеи Агломерации. Безжалостные методы, но на корню решающие вопрос. В том числе существования войн как таковых. В их обществе не может быть междоусобиц. Просто технически не может быть. Будучи неосведомленным, их можно обвинить в остром аскетизме быта и отношений, но это абсолютно неверно.

Громыхнуло острое эхо выстрела, отразившееся от собирающихся облаков. Я так соскучился по запаху пороха, что поднял шторки фильтров. Вдохнув голубой, быстро улетучивающийся дымок, вспомнил, как ходил на охоту в пустошь и долго сидел в засаде, выбросив приманку в виде намазанного пахучим жиром сапога. Затратив один-два дня, можно было вернуться с парой подбитых собак и иметь еще пару недель скромного питания.

Сейчас же я прохожу мимо добычи. Чувство напрасной растраты все еще не отпускающее сознание дикого бродяги, терзает душу. Алая кровь из разбитой артерии стремительно покрывает тело человека, на которое свалилось лохматое животное.

Покинув руины, отправился на юг искать «своих». Один в радиусе километров я как ножка гигантских песочных часов, тень от которой отвлекает от размышлений, напоминая о течении времени. Его скоротечность в событиях сменилась изнуряющим бесконечным ожиданием ласточки цивилизации на горизонте.

Ночь на 03 января 2162г.

Первую ночь вовсе не было возможности заночевать, но за то время, пока был в больничной койке, выспался на всю жизнь. Мне хватило сил идти вторые сутки, но сейчас я приметил естественно образовавшееся укрытие между грудой здоровенных валунов, будто специально кем-то сваленных вместе в балке, глубоко разрезающей холм.

Под камнями образовалась маленькая пещера, а сами они устойчиво держатся под весом друг друга. В убежище выбрал место для сна в дальней стороне от входа. Ближе к нему по привычке захотелось развести костер, защищающий от посягательств. Но непроницаемый костюм скроет меня от зверя надежнее.

Не могу понять, почему я так долго иду и не встретил призраков. С другой стороны, направление выбрано по записям доктора, и оно откровенно ориентировочно. Вдруг хрустнули сухие ветки, подброшенные мною возле входа. Я метнулся в маленькое углубление между серых, как мой костюм, камней. Активировав ночное видение, достал пистолет, не взводя его, чтобы не наделать шума.