Дождевые черви: 2161-2162 (СИ)

Сфокусировав линзы маски, далеко на юго-юго-западе увидел у подножия невысоких гор неширокую речку желто-зеленых оттенков. Заворачивая на юг, она скрывалась в овраге обмелевшего русла. Должно быть, я двигаюсь западнее Промгорода и если взять еще сутки пути на юго-запад против течения реки, то окажусь севернее Мирного, описанного странником в дневнике. Только в этом единственном районе мне известны случаи обнаружения «скитальцев».

«Точно! Дневники!» – я азартно бросился обшаривать сохранившиеся лохмотья одежды на одном из убитых молчунов.

13 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

С сегодняшнего дня начну записи. Заместитель мэра Котлована, некогда наш бывший единолично управляющий, отправляет нас на север в разведку. Я не знаю ни одного случая, чтобы оттуда кто-то возвращался, и не знаю, хорошо это или плохо. Однако нам устроили несколько дней промывки мозгов, и мне бы уже поскорее покинуть город, чтобы не слушать капитана.

Долгие лекции по поводу необходимости во что бы то ни стало вернуться, даже если на севере райские сады. Главная цель – обнаружение лагерей и поселений…

Тут не разобрать, и без того разодранная бумага промокла в крови, и чернила расплылись.

Остальные записи достаточно краткие сами по себе и такие же несохранившиеся, но что-то осмысленное можно собрать воедино.

15 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

Один день пути. Сейчас ночь. Здесь ничего нет. Совсем ничего. Весь наш отряд никак не может уснуть, и мы разговариваем о всякой бесполезной чуши по поводу наших отношений с Котлованом.

16 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

Что-то странное произошло с Аркадием. Он не проснулся и впал в кому. Мы не смогли ничего с ним сделать и оставили его. Ближе к ночи нашли неширокую реку, но вода в ней оказалась отравлена. Двигаясь почти всю бессонную ночь против течения, наткнулись на канатную паромную переправу.

17 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

Мы все же заночевали, еще не перебравшись на другой берег. Утром обнаружил, что нас осталось всего трое. Почти все члены экспедиции куда-то пропали. Думаю, они просто трусливые дезертиры.

18 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

Снова на север. Только на север. Пока пересекали реку, чуть не померли от едкого воздуха над ней. Интересно, что случилось с ее истоком?!

Семен почему-то молчит с самого утра, не проронил ни слова. Он тут главный сплетник. Сейчас поднялись на холм, чтобы осмотреться и перекусить. Немного северо-западнее, часах в двух пути, виднеется множество одноэтажных довоенных деревянных изб.

Надеюсь, это то, что мы ищем, и скоро сможем вернуться домой до следующей вылазки.

19 марта 2159г. (Дневник стеклоглазого)

Он его съел! Семен сожрал Вову!!! Мы решили часок вздремнуть, прежде чем отправиться в деревню, и оставили Семена дежурным. Он не хотел спать, он ничего не ел и так и не заговорил с нами, печально озирая долину за холмом и лишь нейтрально, незаинтересованно бросив на нас взгляд, когда мы сказали о желании отдохнуть.

Мне повезло. Не знаю, почему Вова не успел ничего крикнуть, я проснулся от жуткого хруста его черепа. Семен вгрызался в него как в спелый арбуз, даже не замечая, что травмирует об острые кости свою окровавленную челюсть.

Я без промедления застрелил его. Это было словно в кошмаре. Даже не стал обшаривать их вещи, в ужасе бежал с поляны, оставив тела лежать друг на друге. Я заметил силуэты людей между домов, но оказалось знакомым их поведение. Знакомым и похожим на Семена. Нужно проверить, сейчас мне может казаться что угодно.

Вчерашняя головная боль, которой не придавал значения, стала усиливаться…

Это все, что можно собрать в законченные логические цепочки из уцелевших слов.

Какие-то инстинкты манят меня, путая мысли: под защитой костюма вернуться изолированные поселения. Но зачем? Примут ли они меня как героя? И что вообще это даст? Один костюм, в который всем не влезть, да мои рассказы о прекрасной жизни и страшной войне, которая нещадно придет вскоре и к ним? По тем же тоннелям в шахтах всем не пройти, уже обсуждалось. Так что не буду менять планов.

– Берестов, говорит отдел поиска пропавших. Сообщите свои координаты, – совсем тихо прошипело из динамиков. – Принято! Оставайтесь на месте в течение трех часов. Мы рады, что вы обнаружены.

Похоже, перебирая настройки радиостанции, я что-то включил, и таким образом меня обнаружили в эфире.

«Хорошо, что последние мысли не обсуждал сам с собой вслух», – подумал я.

Выбросив вещи производства не Агломерации, создав своего рода «клондайк» для путников, я сел на землю подальше от трупов, где погасло предупреждение о радиоактивном фоне и постоянно оглядываюсь по сторонам. Мной испытывается новое прекрасное чувство, когда цивилизация находит тебя, возможно нуждающегося, возможно отчаявшегося, но сотни миллионов людей не забывают одного. Но если бы все знали кто я…

Бескрайние выжженные степи с голыми холмами по горизонту, превращающиеся день ото дня вовсе в песчаную пустыню одолевают душу тоской и тяготят мысли. Думаю, увижу конец всему этому. Моя жизнь продлится еще более двухсот лет, если не погибну. За это время все просто обязано прекратиться. МЫ обязаны все прекратить. У Агломерации на все есть планы, уверен, НАМ все по силам.

Нам… Я отличаюсь от призраков, хоть и уверен, что точно примкнул к ним! Но я знаю больше одной правды, я был по обе стороны. Хватит ли сил, чтобы не вернуться обратно к рассуждениям и внутренней борьбе, стыду от деяний и даже мыслей? Настоящая мука…

Спустя два часа, поднимая широкий шлейф пыли, на горизонте появился транспорт. В мгновение он достиг меня, и я с облегчением погрузился в серо-синий БТР.

– Эко тебя поносило!!!

– Месяц прошел, а ты выжил! Настоящий солдат! – смеются, приветствуя меня, солдаты ОПП.

– Куда вы меня доставите? – спросил я, держась от тряски за металлические поручни десантного отделения бронетранспортера.

– До ближайшего донжона в экс-Промгороде дикарей! Мы заодно везем им немного припасов с донжона в Дусте. – Прошел ты немного мимо него!

Мы двигаемся на северо-восток от моей точки эвакуации.

– А потом что? Снова в бой? Как сейчас обстановка?

– Нет, ты что. Тебе по закону положен отпуск не менее недели, даже тот же карантин тебе обеспечен, – объясняет сержант Никифоров С.В. – Сейчас с донжона и по воздуху до Агломерации!

Мы подъехали к невероятно высокому и большому аванпосту. Все еще не понимаю, как Агломерация так быстро строит сооружения такого масштаба. Широкая металлическая синяя башня, высотой порядка тридцати метров окружена такого же цвета и материала высоким ограждением, как у секторов Агломерации, только меньше. За оградой скрывается белая, как мел, бетонная бытовка, обхватившая основание башни. На вершине расположены четыре посадочные площадки, на двух из которых – вертолеты.

Просторный грузовой лифт с обшитыми глянцевым синтетическим материалом стенами выводит прямо на крышу. Пилоту кратко обрисовали задачу, погружая пару тяжелораненых солдат из лазарета, и мы спешно покинули укрепление.

Поднимаемся все выше, голову снова пьянит свободный широчайший обзор. Невероятно, но все, что раньше было городом, теперь просто огромная куча бетона, металла, досок, стекла и прочего мусора. Как будто тысячи бульдозеров дружно смели его в сторону.

Из кабины пилота уже привычно играет музыка, и это опять канал, посвященный тяжелой музыке:

Кто же ты, миротворец, у черты с автоматом в руке?

Кто же ты, миротворец, не слышащий чьи-то мольбы?

Кто же ты, миротворец, стреляющий в толпы людей?

Кто же ты, кто же ты, кто же мы??? ²

– Ты в плен попал? – очнувшись, хрипло спросил один из раненных. Мерцает: «Рядовой Червоткин С.М.». – Отключи мне радиосвязь, тошнит уже, а руки не поднимаются – попросил он, и я нажал кнопку на его маске.