Дождевые черви: 2161-2162 (СИ)

– А чего не один транспортный? Почему вот эти мелкие вертушки? – спросил я пилота.

– Мы и есть подмога, если у вас все пойдет по маслу. Будем летать в нескольких километрах от вас.

Машины поднялись в воздух. Еще одно новое ощущение. Страшно смотреть в иллюминатор, все плывет под нами такое маленькое и неразборчивое. Иногда темным пятном узнаешь стаи собак, один раз заметил непонятное здоровое животное, тяжело перекидывающее свои массивные лапы.

Внутри салона пусто, ни устройств, ничего. Некоторая система карабинов, к которой можно пристегнуться или пристегнуть амуницию, что и сделали солдаты, вооруженные гранатометами.

– Какие-то будут общие указания, сержант? – раздалось из динамика в маске, и в этот момент имя одного из солдат замерцало. Он обратился именно ко мне, а я даже не представляю, что нужно ему ответить.

– Держаться рядом со мной, далеко не уходить. Огонь свободный, долго не раздумывайте. Все, кто там, все враги. Своих нет, и клонов бейте, не выясняйте, они или нет. Остерегайтесь вышек, даже если на них никого не видно, там могут быть снайперы.

– И как прикажете их выкуривать?

– Я думаю, потратим гранатометные выстрелы, в черте города разберемся и без них. А если появится какая-то техника, обороняться ручными гранатами. Но у них там одни легковушки, и с винтовки подбить можно, если сильно постараться.

– Принято.

Оказалось, ничего сложного – дать короткий инструктаж. Посмотрим, как это будет работать.

По воздуху мы всего за несколько часов добираемся до точки высадки. Стоит только вспомнить, сколько дней мы на УАЗе тряслись по всем ухабам и рытвинам. Вертолеты стали спускаться, и через минуту я почувствовал, как коснулись земли. «Ну, вот и началось» – промелькнуло в голове.

– Высаживаемся!

Люди по моей команде вышли из вертолета. Таким же строем, как в прошлый раз, мы встали напротив Магнитова.

– Итак, Дуст уже подвергся атаке террористов с северо-запада. Их силы стянуты к дальней от нас границе города. Большого сопротивления на начальной стадии штурма мы не получим, основные бои будут в зданиях и на улицах, – он ходит из стороны в сторону, громко излагая в микрофон общий план действий. Функция рации не отключается, голос неприятно двоится: один в маске, один снаружи. – Наши первоочередные цели для уничтожения – боевые единицы, инфраструктура, производство, – он подал заряд на буфер винтовки. Любой человек – враг, с оружием или без, ребенок или старик. Любая война – это своего рода геноцид, как показала история. Но не хотите, не убивайте, наши цели перечислил выше, пути их достижения свободные.

– Товарищ младший лейтенант, а взрывчатка какая-то есть для ликвидации целей? – выкрикнул в радиоэфир сержант Зерныш.

– Все, что необходимо для разгрома, прибудет сразу после того, как наш штурм станет продвигаться вглубь города. Нам нужно указывать точки. Еще вопросы есть? – он окинул взором весь взвод из трех звеньев. – Расходимся на штурм! Волк-два, вы должны проникнуть в город через канализационную трубу, – он указал пальцем на сточную трубу диаметром в полный человеческий рост, выходящую в овраг рядом с городской стеной. – Волк-три, вам нужно пробиться напрямую через эти ворота, – приподняв винтовку, он указал ею на пару дозорных вышек. – В городе поджигайте транспорт, отмечайте огнем улицы, подвергшиеся нашей атаке, люди будут убегать с них безвозвратно, таким образом сможем отличать относительно безопасные места для себя.

Мы уже на приличном расстоянии друг от друга. До стен города идти минут десять, высадили нас намного ближе, чем планировалось.

– Конечная задача – захватить здание администрации, это на север от южных ворот через столовую, примерно середина города, рядом со школой. По окончании захвата немедленно доложить. Это единственное здание, которое не подвержено бомбардировке, и оно же точка эвакуации.

– Так точно, будет сделано! – раздалось от группы Зерныша, я повторил за ним.

«Во что ввязался! Меня сейчас убьют еще на подходе к воротам. Я не боец спецназа», – нервно размышляю я.

Мы двигаемся к воротам, сопровождаемые слева своими тенями. Низкое утреннее солнце вытягивает наши силуэты по высохшей земле, больше напоминающей пыль, которая разметается в стороны от каждого нашего шага.

– Через двести метров входим в прицельный радиус поражения вышки, если на ней снайпер, – замерцало имя одного из стрелков.

За городом поднимается небольшая черная дымка и доносится тихое эхо автоматных очередей.

– Стрелок Баринов, сопровождай гранатомет от текущей точки на десять часов до балки! Скройтесь на ее дне, оттуда не высовываться, пока все не прибудем на свои места, – я заметил протянувшееся углубление, напоминающее русло реки, но скорее это самообразование от движения земляного покрова. – Стрелок Карпов и Николаев, от текущей точки на два часа с теми же указаниями! Я буду между вами. Задача Мирко – снести вышки гранатометными выстрелами, наша задача – не давать высунуться врагу и прикрывать в случае контратаки!»

– Принято!

После некоторой паузы с моей стороны дружно ударили в динамики мои ребята. До нас донесся визг сирены.

– Разбежка через три! Два! Один! – наклонившись, мы бросились каждый в свою сторону. Примерно через пятьдесят метров раздалась пара хлопков, за ними следующие. – Не отстреливаться, не ссать! Виляйте! Только не падайте! Не теряйте скорости! Не попадут! – на бегу прерывисто сквозь частое дыхание поддерживаю ребят.

На усиленных металлической обшивкой дозорных вышках действительно оказалось по человеку с винтовкой. Они сосредоточили усилия на Мирко, но то ли он молниеносен и везуч, то ли стрелки попались никудышные. Просвистывая одна за другой, пули поднимают сыпучую землю в воздух позади него.

– Баринов и Мирко на месте! – услышал я, ударившись локтями в сыпучий склон балки, мгновенно обхватывающий пылью.

– Николаев и Карпов тоже на месте! – вся группа доложила о готовности.

– Высовываются все стрелки, кроме Баринова! Ты лезешь только для перекрестного огня!» – кричу я, но сбрасываю тональность, вспомнив, что мы в эфире. – Мирко, готовь РГ-6. До них осталось меньше двухсот метров! Ты должен попасть! Хоть разряди барабан полностью, у тебя есть еще один боезапас.

– Принято.

– Начинайте заградительный огонь! Моя левая!

Я высунулся со вскинутой винтовкой и стреляю наспех по дозорным. Вспышки лучевых винтовок разрывают и без того яркий дневной свет, ударяясь о конструкцию с лязганьем бас-гитары. Слева от меня послышались один за другим три глухих выхлопа, и ровно через две секунды, что подтверждает расстояние, прогремели взрывы снарядов, один ударил о заграждения, а двое оставшихся разворотили гнездо сторожки.

В этот момент через открывающиеся ворота уже на скорости к нам рвутся три зашитые наполированными металлическими щитами УАЗа.

– Поторопись!!! Баринов, атакуй транспорт!

Солдаты Содружества вылили очередь с яростно трясущегося пулемета, установленного на крыше автомобиля, и меня накрыло облаком песка и пыли. Воспользовавшись своего рода прикрытием, я сменил позицию, перебравшись ближе к Николаеву.

– Если что, будь готов кинуть гранату на вектор движения машины! Мирко, продолжай обстрел вышек, не обращай внимания на огонь!

Приподнявшись со склона балки, я выпалил по земле. Лучи хорошо передали импульс света рассохшейся земле, поднимая печеную пыль в воздух и поддерживая визуальное прикрытие, медленно опускающееся обратно на землю. Время, кажется, движется медленнее, чем обычно. Успеваешь намного больше, не теряя общей картины происходящего. Заметил, как две ВОГ-25 пронзили витающую стеной серую пыль, оставив за собой рубец просвета и устремившись к оставшейся, уже еле виднеющейся вышке.

– Мирко, рассчитываем, что цели поражены, заряжай оставшиеся снаряды и готовься в очередной раз стать козырем в схватке! Николаев, бросай гранату, сейчас выскочат…»

Не успел закончить, как два блестящих кенгурятника яростно выпрыгнули из пыли в нашу сторону. Две машины неутомимо рвут землю колесами, оставляя за собой еще больший шлейф песка. Сразу за ними, подлетев в воздух и с металлическим рокотом ударяясь мордой в землю, кубарем продолжает движение третья.