Песчинка (СИ)

- Помоги мне, - резко приказала Нэйн. Она боролась до последнего, пытаясь вырваться из захвата Кэта, и последствия схватки явно оказались болезненными. На правую ногу она старалась не опираться. - Нужно найти телефон и связаться со штабом.

- Он шпион мэтров, - выпалила Инес, подставляя принцессе плечо. - В штабе уже, наверное, знают. Майор Эрвелон...

- Не имел таких полномочий, - отрезала принцесса. - Разберемся. Благодарю за службу, - Нэйн явно старалась говорить меньше; было заметно, что ее лицо пострадало от встреч с асфальтом не только внешне.

На самом деле Нэйн почти не чувствовала боли. С момента первого удара, даже нет, с брошенного на бесстрастное лицо друга взгляда... Ее тело сопротивлялось на рефлексах, отбивалось, пыталось вырваться... Ей это удалось бы, не помедли она вначале. Если бы она хоть на мгновение могла предположить такую абсурдную ситуацию! В тот миг ее сердце просто не могло признать неоспоримого факта: Кэт пытается ее убить. Секундная слабость стоила дорого... И все же разум и воля солдата отключили эмоции, заставили бороться до последнего и молчать, молчать! Ни слез, ни просьб, ни вопросов - недостойно солдата унижаться! Она знала, что не скажет ничего. Что бы ни подвигло Кэта на подобные действия, она скорее умерла бы, чем выдала тайны. И где-то на уровне подсознания понимала: умереть придется все равно. Может, более опытный человек на ее месте попытался бы договориться, отвлечь, обмануть противника - но Нэйн об этом просто не подумала. Реакция на внезапную помощь так же была скорее рефлекторной. Только сейчас, когда опасности уже не было, начинали просыпаться эмоции, и на их подавление уходили так необходимые ей силы.

Кабинет принцессы был таким же пустым, как и ее глаза. На столе - ни единой лишней бумажки, все убрано и заперто. Единственная ручка торчала из привинченной к столешнице подставки. Единственный видимый глазу сейф приютился у стены, под большой картой. Только модели самолетов на широкой полке притягивали взгляд, да и те были отнюдь не просто игрушками.

Принцесса слушала доклад начальника контрразведки без всяких эмоций, а тот, несмотря на вдвое больший возраст и профессию, чувствовал себя школьником, не выучившим урок. И не удивительно - после такого-то провала!

- Удалось установить связных, которые покинули город одновременно со шпионом. Арестован подкупленный врагами офицер, помешавший преследованию шпиона. Наши люди опоздали буквально на две минуты. Мы смогли отследить их перемещения до вокзала, однако...

- Не трудитесь объяснять. Все это я прочитала в докладе. И если вы тратите время на повторение, я делаю вывод, что шпиона вы все-таки упустили. Каким образом, полковник? Вам было известно имя, приметы, местонахождение. Но он сбежал. И чем вообще занимается ваш отдел, если шпион сумел подобраться так близко? Почему моя охрана разрабатывала его самостоятельно?

Полковнику явно хотелось напомнить, чья протекция обеспечила шпиону путь наверх и защиту от службы безопасности, но субординация требовала молчать. С майором Эрвелоном, высказавшем свое нелестное мнение о медлительности контрразведки, он еще мог как-то спорить - ведь телохранитель сам упустил врага. Хотя, его обязанность - охрана принцессы, и оставить ее, раненую, ради преследования беглеца Эрвелон не имел права.

- Я приказываю провести тщательное расследование этого дела, - сказала Нэйн. - Необходимо узнать, откуда вообще появился Кэт Виллорн, чем занимался в течение всей службы в армии, и какую информацию мог передать врагам. Кто был его связным в Волнограде, выяснить удалось?

- Так точно, принцесса. Связной - один из без вести пропавших во время осады бойцов, предположительно он остался в городе после эвакуации и вернулся к своим. Так же подозреваем двух жителей города, но один из них во время осады погиб, второй же так и остался в городе.

Инес, тоже присутствовавшая здесь, мысленно вздохнула. Вилея вне подозрений. И выяснить правду вряд ли теперь возможно... Вся вина ложится на шпиона, который сумел хитростью достать нужные документы. Как жаль, что Вилея не решилась сказать обо всем раньше! Может быть, тогда шпиона удалось бы поймать! Ведь никто, никто не подозревал... И кому теперь можно доверять, после такого открытия? Хотелось бы ей быть такой же сильной, как принцесса. Стоит и бровью не дернет, слушая доклад о преступлениях своего поддельного... допустим, друга. И приказы отдает. А ведь она с Кэтом... И не тяжело ей называть его имя? Инес-то до сих пор с трудом ассоциировала доброго и благородного Кэта с подлым вражеским диверсантом. Как он мог?

Она еще могла понять шпионаж... такова его работа, он воюет за свою страну все-таки... Но как у него хватило духу принести в жертву стольких мирных людей в Волнограде? И, возможно, не только там? И как он сумел столько времени притворяться другом (и, похоже, возлюбленным) девушки, а потом хладнокровно избивать ... да что там, он и убил бы ее, если бы успел! Просто в голову не укладывается.

"Возможно, мне и в самом деле не место в армии", - мелькнула у нее предательская мысль. Но это необходимо выдержать... Ради прошлого, ради памяти... Чтобы найти своих родных...

Вдруг страшная догадка заставила Инес похолодеть.

А может ли она быть уверена, что ее родина - на континенте? Вдруг на самом деле она мэтр? Полукровка, например, привыкшая к снэттской речи или специально изучавшая ее... Ведь королеву мэтров она совершенно точно встречала раньше! Может быть, ее родные на самом деле сейчас там, на острове... А если... если они сражаются в армии мэтров? И она однажды встретит в бою, не узнав, родного отца или брата!

Как же теперь воевать?

Голос полковника, произнесший ее имя, вернул Инес в реальность. Она снова, уже в четвертый раз рассказала, как ее мать вспомнила странности в поведении прикрепленного к госпиталю офицера и поделилась подозрениями, а Инес догадалась, чем это может грозить. Как в панике вместо того чтобы вернуться в часть и доложить командиру, бросилась в город сама, как говорила с телохранителями...

Ее действия не осуждали. Все-таки она была новобранцем. Ее допросили, вынесли благодарность и оправили обратно на службу. Но в последний момент принцесса захотела ее увидеть лично, и вот... Впрочем, Инес догадывалась, что для ее военной карьеры произошедшее будет не лишним. Когда она заслужит повышение в звании, когда будет возможность выбора... не, правильнее сказать: теперь у нее будет эта возможность. Судьба дает ей в руки козырь, который непременно надо будет сыграть позже. Чтобы, когда придет время, встретиться лицом к лицу с Ортэйной!

Никто не знал о сожженных фотографиях. Никто не видел порванных писем. Никто не заметил сбитых костяшек кулаков. Двери запирались на все замки, чтобы никто не могу увидеть принцессу, сидящую на полу у стены и смотрящую в пространство с закушенной губой и дрожащими плечами. Она не пролила ни единой слезы. Она мало говорила - чтобы голос не выдавал эмоций. Она не могла позволить себе выглядеть слабой. Подчиненные не должны видеть принцессу такой, это повлияет на боевой дух солдат. Тайна останется тайной навечно. Имя Кэта больше не прозвучит нигде, кроме докладов разведки. Чувства, воспоминания, эмоции - это лишнее, лишнее! У нее нет права быть человеком. Она - богиня войны и должна ею оставаться до самой победы. Нет Кэта. Есть враг, который должен быть убит. Не-ет, ее рука не дрогнет. Если им суждено встретиться на поле боя, она выстрелит ему в лицо, она всадит нож в его грудь, но ничем не покажет своего удовольствия от свершившейся мести! Ее сердце будет биться все так же равнодушно. Всегда. Ярость, которая душит сейчас, ярость, сменившая то, прежнее чувство, которое она называть не желала - она тоже уйдет. Она лишняя. Никакие эмоции не помешают ей выполнять свой долг...

Истина принесла Вилее не облегчение, а еще большую боль. О, как ей хотелось винить шпиона в гибели города! Как хотелось сказать себе "Да, это все было из-за него, он обманул меня, он управлял мною!". Но Вилея не могла и этого. Она сама себе была самый жестокий прокурор, и сама выносила приговор - "виновна"! Виновна, виновна, виновна... Ее слабость, ее трусость, ее отчаяние... Шпион сыграл на них, как на струнах гитары, и получил нужную ему мелодию. Ошибку не исправить. Никогда уже не уйдет это чувство вины, сжигающее душу. На войне - две правды. Шпион служил своей стране, и он в этом был прав. А она предала... Из них двоих она пала гораздо ниже...