В поисках человечности (СИ)

Вампирша соскочила с лошади за сотню ярдов от здания арены, чтобы никто не видел, что она приехала на коленях своего гуля и, скрыв себя в невидимости, добралась до псарен сама. Бэн привязал лошадь рядом с входом, где уже паслось парочка кобылок и его тут же окликнул Грегорис.

— Рад приветствовать, — поклонился Носферату, — сегодня вы самый ценный гость. Ради вас прибыли даже старшие Вентру. Я сам ожидаю грандиозное зрелище!

— А по мне, так это очередная глупость. Но вы так и не посветили меня в процесс боёв.

— Конечно, конечно. Уверяю, для вас это тоже будет вызов.

— Не тяни.

— Первый этап – игры. Можете выбрать одну из предложенных. И вы пойдёте последним, так что будьте готовы сразу перейти на второй этап. Смысл почти всех игр – догнать, убить или остановить. Для гулей совершенно безопасно, так как против вас будет выступать смертные и, в случае непредвиденных обстоятельств, игра будет остановлена, так как хозяева, выставляющие своих бойцов на это развлечение, не желают их терять. Второй этап – соревнование. Обычные бои один на один. Или два на два, в зависимости от жребия. Есть условия – первые пятнадцать минут показательная драка – без нанесения серьёзных увечий и без победы. Второе – запрещено убивать. Так что умерьте свою силу, а я подберу вам интересных противников. И третий этап – бой на смерть. Оружие по жребию. Вы получите много крови, чтобы вместо вас дрался Зверь – в этом смысл.

— Кто мой противник?

— Не могу сказать. Но его выбирала ваша госпожа.

— Что ж. Тогда я готов приступать, — Бэн довольно улыбнулся. Немного развлечения, немного крови и вите от Катерины – что может быть желаннее?

Грегорис проводил его в комнаты для подготовки к боям, где Бэн снял с себя лишнюю одежду, оставшись в лёгких панталонах.

Первый этап прошёл легко. Бэн больше работал на публику и для развлечения Катерины. Смысл игры заключался в спасении смертной девицы из центральной клетки. Девушка была связана, а вокруг неё прогуливались четыре волка. Звери были голодны и агрессивны. Время от времени они бросались на прутья, что закрывали смертную от клыков зверей, и девушка кричала от страха. Бэну была выделено целых тридцать секунд, чтобы расправиться с волками голыми руками, после чего клетку над девушкой поднимали, и волки могли пообедать. Но у зверей не было шанса, как и у смертной, которую после боя поделили Носферату.

Грегорис не обманул, и на втором этапе пришлось попотеть. Так как убивать противника было нельзя, то использовать оружие разрешалось лишь для тычков в конечности. Бэну предстояло три боя, из них второй – против Блатта, третий – против Анжело. А на первый Грегорис выпустил против Бэна троих молодых бойцов, очевидно, только для зрелищности, так как после прошедших пятнадцати минут прозвучал гонг, означающий, что показуха закончена, трое молодых гулей упали на землю, не успев даже начать атаковать старого гуля.

Как и было договорено с Блатом, Бэн оттанцевал полчаса, за что публика одарила их громкими воплями благодарности и тухлыми фруктами от недовольных ожидающих развязки. Блатт за полчаса порядочно выдохся, но, когда начался настоящий бой, ему пришлось туго, потому что маленький вертлявый человечек был отличным бойцом и не зря считался лучшим тренером в кулачных боях.

Бэн с нетерпением ждал появления Анжело, как впрочем, и многие другие, но гуль Сенешаля не вышел на ринг, за него появился Тило и объявил, что слугу срочно вызвал Вильгельм. Тило заставили заменить сбежавшего старшего гуля и Бэн, устав от тягомотины вырубил его. как только начался бой. Впрочем, никто не возразил.

После этого гулю Палача предоставили длительную передышку, пока арену занимали другие бойцы.

Юноша немного нервничал в ожидании последнего боя. Кого подобрала для него Катерина? Госпожа не стала бы рисковать его жизнью, но и скучать не позволила бы.

Бэн вышел на арену под громкие крики зрителей, требующие настоящей крови и смертей. С нетерпением ожидая своего противника, Бэн смотрел на противоположный конец ямы.

— Бэн, — услышал он над ухом самый чарующий голос. — Прими моей крови.

Катерина свесилась в яму, как обезьяна, и протягивала ему надкушенную кисть. Бэн с радостью потянулся к её руке, но тут на арену вышел противник.

— Виктория Грейс против Бэнджамина Груневальда! — объявил Грегорис.

Бэн удивлённо глянул на Катерину. Палач ухмыльнулась.

— Вот теперь поквитаюсь с тобой за кол! — крикнула Тори. Она была очень бледна, скорее всего, ей не позволили питаться и забрали часть её крови.

— Это не смешно, Тори, — тихо ответил Бэн.

— Что, испугался?

Зрители, услышав её реплику, подняли женщину на смех.

— Это смертельный бой, Бруджа. И ты его вряд ли переживёшь!

— Пей! — повторила приказ Катерина, и Бэн отвернулся от противницы.

— Что значит смертельный бой? — удивилась Виктория. — Небольшая драка, как мне сказал Анжело...

Тори посмотрела, как Бэн поглощает кровь, и нервно сжала короткий меч в руке. Подняв глаза, она пыталась отыскать Анжело или Тео, но никого из них не было видно и, отступив к дверям, она решила попробовать убраться с арены. Двери были заперты, а, тем временем, гуль закончил питаться и повернулся к ней. Тори видела, как изменилась его лицо в нечеловеческой гримасе. Охваченный безумием Зверя, Бэн был похож на чудовище, каким представляли крестьяне себе вампиров.

— Убей её, — шепнула Катерина слуге, и Бэн с рычанием кинулся на Викторию...

(Берлин, Prenzlauer Tor, военные казармы. 14 сентября 1808 год. День).Вторник (Бэн)

Бэн пришёл в себя в своей маленькой комнатке в северных казармах. Его руки были сильно перекручены кожаным ремнём, также были связаны плечи и ноги. Осторожно дёрнувшись, он перевернулся на спину.

— Полегчало? — спросила Ангелина, поднимая голову от рукописей.

— Как я сюда попал? — с трудом узнавая свой голос, спросил Бэн.

— Катерина принесла.

Бэн кивнул и снова повернулся к стене. Последним, что он помнил, была испуганная Тори. А потом начался бой. И раз он жив, то, значит, она мертва.

Ангелина подошла и стала распутывать ему руки.

— Оставь меня! — прикрикнул он на женщину.

— Ты почти весь день спал. Тебе через пару часов вести Диту к Катерине.

— Не хочу.

Ангелина оставила его и вернулась к столу.

— Нет. Развяжи! — приказал он, и женщина, покачав головой, вернулась к его путам.

Бэн поднялся, чувствуя, как по затёкшим сосудам болезненно растекается кровь. Растирая запястья, он сделал несколько упражнений и, взглянув на часы, стал спешно собираться. Ангелина с ним не разговаривала, да ему и не хотелось. Выйдя, он хлопнул дверью и, стуча сапогами, тяжёлым шагом направился к конюшням.

Встречаться с Дитой. От одной мысли о ней начинало всё гореть и ломить. Что ей сказать, как рядом с ней ехать? Бэн покачал головой. Переспать бы с ней – полегчало бы. Может, ещё один разок, а потом они растанутся окончательно? Бэн вздохнул. Иллюзии. Самообман. Ему не нужны привязанности. Любая девчонка из борделя Марианны справлялась не хуже Диты, а в некоторых вещах была даже умелее. Но с Дитой было всё проще. И даже от её неумелых касаний ему было приятно. Приятнее, чем с любой другой.

(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 14 сентября 1808 год. Ночь). Вторник (Амалия)

Бэн за ней не зашёл, и Дита, сидя в своей комнате, переживала, что он не приедет вовсе, но Марианна, заглянув к ней, сообщила, что юноша ждёт на улице, так что девушка поспешила к нему. Бэн мрачно посмотрел на её наряд, схватил за руку и забросил в седло. Дита попыталась обхватить его, чтобы держаться, но он убрал её руки и, сжав кисти Амалии, стал удерживать сам.

— Сделай одолжение, не болтай в дороге, — сухо сказал он и дёрнул поводья.

Дита расстроено кивнула. Поездка предстояла мрачная, и последние надежды на то, что Бэн подобреет, развеялись.