Морок (СИ)
Морок (СИ) читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Головному опротивело смотреть этот цирк, и он вышел в тамбур покурить. В тамбуре дежурил так называемый «шубист» из тех же, разумеется, молодых. Задача стоящего на «шубе» была важна и значима: вовремя заметить подходящего офицера и успеть прокричать «шуба!» в распахнутую дверь казармы. За прохлопанную «шубу» гусь мог огрести по полной, и не только в грудь.
— Чего там, а? — Сдавленным испуганным голосом спросил «шубист». — Чё там, в казарме сейчас?
В глазах его метался откровенный страх. Возможно, он многое отдал, чтобы не входить в эту казарму никогда, а ещё лучше оказаться дома с мамой и папой.
— Гусей строят, знакомятся. — Ответил, затягиваясь сигаретой Олег.
Ему было вовсе их не жаль. Каждый выбирает сам, кем ему быть: овцой или волком. Олег выбрал. Только интересно, что было бы, если б он затянул свой дебют и не «показал себя» в столовой? Что, стоял бы сейчас с гусями и судорожно повторял имена дедов? Да нет, пожалуй… Сорвался, обязательно сорвался бы. Только, вот всё могло выйти иначе. И не так как надо. Почему? На текущий момент идёт активное «закручивание гаек», и если бы он дал отпор сейчас… То дедам было бы важно, подавить его… Сиесекундно. Демонстративно. В назидание всем… Нет, все-таки не ошибся он. Правильно, что ударил первым…
— Оставь, пожалуйста, покурить. — Робко попросил шубист.
— На, возьми целую! — Головной с сочувствием поглядел на морально убитого парня.
Он уже докуривал, когда в тамбур вышли двое старослужащих: Мирон и Шуруп. Они чиркнули зажигалками, прикуривая.
— Шуба качественная, понял?! — Ткнул кулаком в плечо шубиста Шуруп.
А Мирон, с издёвкой произнёс, обращаясь к Олегу:
— Что, Бурый, зае. сь тащиться, когда другие летают?!
Головной смерил его взглядом. Нет, этот далеко не Дождь. Душонка мутная, гнилая, а мордяха — неприкрытая враждебность.
— Ох. тельно! — В тон ему ответил Олег, не убирая с него дерзких глаз. — Только они не летают, Мирон… Они ползают. Больше подходит, поверь!
— Да?! — Подал гнусавый голос Шуруп. — А вот мы им скажем, что ты думаешь о них… Тебе ведь служить с ними! Не боишься, что когда они встанут у руля, тебе та-ак предъявят!
— Кто предъявит? — Засмеялся Олег. — Эти рабы? Их хватит только на то, чтобы мстить за свою гусёвку другим салажатам. А теперь прикинь… В любом призыве найдётся хоть один, такой как я, который от души зарядит в е. альник дедушке. И вот таких ребят я буду поддерживать!
— Кого ты там поддерживать хочешь? — Презрительно вытянул Мирон. — Ты есть никто, и звать никто. Служишь в части третий день, а гонора на двух дембелей хватит. Ты чё думаешь, Толяну вье. л, тебя сразу зауважали все? Закатай губу, гусик! Тебя «решат» скоро… Как бы жалеть не пришлось, что решил выебнуться!
У Головного щёлкнуло в голове, переполняя шлюзы ярости. Для него не существовало дедов, а были только два дерзких парня, смеющие пылять ему резкие слова. Он плотно надвинулся на Мирона, недобро сузив глаза.
— А вот сейчас угондошу Мирона, зауважают сильнее!
— Ка-аво ты угондо…
— Тебя, родной, тебя! — Перекричал хрипатого Мирона Олег. — Это ты, гусёк в прошлом, забыл?! А я им даже не был! Щёки гляжу, нажрал морда…
Он пальцами оттянул щёку деду, словно тот был желторотый салажонок. Того перекосило от этой дерзости. Он выкинул кулачище, метя Головному в подбородок, но кулак, не долетев, увяз у неприятеля в ладоне.
— Это всё?! — Заорал ему в глаза Олег.
— Да я тебя ща, бля!!! — Засопел Мирон.
Их руки переплелись, вгрызаясь в полы кителя. Они вошли в клинч, мотая друг друга по тесному тамбуру.
— Пацаны… Мирон… Здесь палево, Мирон! — Попискивал рядом Шуруп.
— Слышал, Мирон, здесь палево! — держа за отвороты кителя, хохмил Головной. — Айда во взвод, там тебе помогут… Один не справляешься, Мирон!
— Да пошёл ты… — Мирон красный от гнева, так же перекручивал одежду на теле Олега. — Я тебя сам, сука…
Неизвестно чем бы кончилось, но их разняли выскочившие на шум взводные деды.
— Мирон, оставь его! — Кричали, оттаскивая того от Головного. — С этим разберёмся позже!
— Слышал, да! — В запале орал Мирон, уводимый сотоварищами. — Тебя «решат» скоро, бурота! Гусям завидовать будешь!
— Иди на х…, чмо! — Спокойно выплюнул Олег и, расправив мятый китель, закурил.
Он играл на грани фола, а иначе не было смысла. Быть тихим сейчас, значит привлечь внимание, ускорить «решение». Притихшего бурого гуся захочется вновь проверить на прочность. Это факт. Остаётся идти ва-банк. Дерзить. А дальше посмотрим…
Долгожданный отбой не принёс радости гусям. Дедушки, выспавшиеся давеча в карауле, хотели развлекаться и припахивали молодняк на всю катушку. Одним, хотелось стакан воды, другим курить, а нечаянно заснувший гусь навлекал кару на весь гусёвский коллектив. Их строили в раскоряк, на полусогнутых коленях, вручали в вытянутые руки табуреты, а в нагрузку — ставили на табурет графин с водой или пластиковую бутыль. Фишка заключалась в держании равновесия и не пролития воды. Но секунды тикали… Колени слабели… Руки дрожали… Бутыль с водой падала, а гусь естественно получал пендюлину и бесплатный душ из этой же бутылки.
— В следующий раз думайте, прежде чем засыпать! — Горланил Нос. — Вообще, гусьва, первое из правил: запрещается засыпать раньше деда. Как исключение: с его позволения и только. За одного отвечать будут все! Повторять не будем…
Мокрые от обливаний, гуси в нижнем белье (майка-трусы) бегали с расширенными от ужаса зрачками, исполняя малейший каприз сторожил. Чтобы «шуба» не стала привилегией и уклонением от «лётной» повинности, смотрящих в тамбуре постоянно меняли. Казалось, про Олега начисто забыли. Он спокойненько лежал в своей кровати, на втором ярусе и, несмотря на усталость, боролся со сном. Спящий беззащитен перед произволом. Его легко замесить в тесто, «зашкварить», всё, что угодно… Можно отдать распоряжение молодым: накиньте пару одеял на Бурого и мутузьте его со всей дури. И те готовые на всё, сделают. Причём старики вне криминала. Били то свои… За что? Наверное, есть за что… Указание Дождя «не трогать», казалось сейчас шатким и не надёжным. Каптёрщик в карауле, а зловредный Мирон здесь. Он потом отмажется… Мол, «решили» без тебя и дело вспять не повернёшь. В отчаянии Олег скрипел зубами, в бессильной ярости. Он жалел, что не припас к отбою что-нибудь остренькое. Успокаивающее. Кто ж знал, что здесь такие ночки.
Внизу под ним, через пролёт, дембель Яша ласково беседовал с присевшим перед ним на корточки, Артуром.
— Скоро домой, сынок. Жду, не дождусь! Совсем сон потерял… Рассказал бы ты мне сказку перед сном. Авось и усну!
— А про кого рассказать? Про Кощея там, или могу про Синдбада. — Обрадовался Артур, что за рассказами отдохнёт от припашек других дедов.
— Чёго? Кощей? — засмеялся дембель. — Братва, слышали? Губа мне хочет о жизни Кощея поведать!
Послышался смех близ лежащих дедов.
— Сказка, сынок, в армии одна. Дембельская. Её должен знать каждый гусь. Начинается со слов: «Чик-чирик, п…дык ку-ку, скоро дембель старику, масло съели день прошёл, старшина домой ушёл». Ну, и дальше в этом ключе… Понял?!
— Я пока ещё не знаю, — замялся Артур.
— Ладно! — Яша был снисходителен. — Завтра возьмёшь у фазана Рены текст. Он хорошо знает. Выучишь, значит, от и до… Позову, чтоб без запинки. Понял?! Всё, свободен…
Через полчаса уснули сразу трое «несознательных» из гусёвского полку.
— Подъём, гусьва! Подъём, твари! — заорали под Олегом.
Головной вдруг понял, что оказывается, тоже спал. Окрик его разбудил, но не сдёрнул с койки, как остальных салажат.
— Выстроились здесь! — продолжали орать. — Ох…ели! Кричу «один», гусьва дрыхнет! Вас сколько учить можно?!
Послышались глухие удары по «фанере».
— Спать хочется, да?! Ничё, ща будем разгонять сон физкультурой. Упор лёжа приня-ять! Делай — р-раз! Два-а-а… Р-раз! Я не сказал два! Держим положение! Два-а-а…
Олега притомил этот цирк. Захотелось встать и настучать всем без разбору. Хотя твёрдо понимал, что это будет край… Приговор себе. Одно дело — «подписаться» за своё достоинство, другое — нарушить менталитет и права дедов. Грёбаная армия…