За право летать

с дезинфицирующим составом, потом умылись горячей водой из фляги. И только после этого направились к терпеливо ждущим чинам. Что это чины, и довольно высокие, можно было понять по напряженным позам окружающих.

Навстречу Адаму стремительно шагнул молодой человек в европейской рубашке-поло и белых широких брюках; на голове его была бейсболка с длинным козырьком, на глазах — продолговатые темные очки.

— Здравствуйте, полковник, — сказал он, протягивая руку. — Не узнаете?

— Не сразу, — устало качнул головой Адам. — Простите, принц, не ожидал вас увидеть здесь. Что привело?

С принцем Халилем, младшим сыном иорданского короля, они несколько раз встречались в штаб-квартире Комиссии. Принц был интересным собеседником, бабником и плейбоем. Кроме того, он виртуозно летал на всем, что имело крылья или винт.

— Я теперь на службе. Отец определил. Адвизор Верховного комиссара ООН по чрезвычайным ситуациям. И, Адам… мы ведь, кажется, договорились — по именам?

— Да, Халиль. Это я… так. Ничего, приду в себя…

— Дать тебе глотнуть?

— Дай, если есть.

Он сделал три хороших глотка из плоской серебряной фляжки и даже не понял, виски это или коньяк.

— Там двенадцать трупов Чужих, — сказал он, возвращая флягу. — И по крайней мере двести… наших. Во всяком случае, я… я…

Он вдруг потерял мысль и замолчал.

Халиль обернулся и быстро заговорил по-арабски с теми, кто стоял за его спиной. Потом снова повернулся к Адаму.

— Это брат наместника и военный комендант округа. Большая власть. Они будут всем здесь руководить, а ты будешь их консультировать. А я сверху буду надзирать, чтобы все делалось правильно… Я очень волнуюсь, Адам, это мое первое большое дело. Я рассчитываю на тебя.

— Конечно, — сказал Адам. — Ты можешь рассчитывать на меня. Конечно…

Он обернулся и посмотрел в котловину. Туда уже ложилась тень.

— Нужны будут прожекторы, несколько тяжелых вертолетов, что-то вроде грузовой платформы… и человек двадцать добровольцев. Спецкостюмы я привез, хотя они вряд ли нужны — раз те везли людей, то никакой заразы быть не может. А воздух там уже терпимый… Радиостанцию. И — рефрижераторы. Как минимум пять трейлеров. Чужих я заберу и вывезу сам, а с людьми… все это уже решать тебе. Или местным властям. И еще…

— И ещё переводчик для тебя. Мне не положено, ты же понимаешь.

—Да-да. Где этот майор-пограничник, который нас вел? Он совсем неплохо говорит по-английски…

— Проснись! Проснись! — Она тыкала его в бок, терла уши, чтобы кошмар не продлился и тем более не выплеснулся вовне. — Вик, проснись! Клавдий! Проснись, Клавдий!!!

— Да, — сказал он и полусел, опираясь на локти. — Да. Все в порядке. В порядке. Пить.

Она поднесла ему к губам пластиковый стакан, и он жадно выхлебал ледяную воду.

— Все в порядке, — повторил он. Перевел дыхание. — Я сильно кричал?

— Сильно… — Маша почувствовала, как задрожал голос. — Надо что-то делать, Вик. Я так больше не могу.

— Надо, — сказал он, сжимая ладонями виски. — Надо что-то делать…

Это