За право летать

сь тучи — настолько плотные, что казалось: наступает ночь. И тут же разбегались без грохота и без ливня.

— Пришли, — сказал наконец майор Хафизулла, делая изящный плавный жест, словно был не офицером пограничной стражи, а артистом балета.

— У-ух… — выдохнул Адам.

Возможно, именно тут побывал бедняга Данте — и увидел вход в Ад.

Еще более черная, чем окружающие скалы… хотя, казалось бы, куда уж черней?.. — котловина, и именно в форме котла, нет — он поискал сравнение — гусятницы. И что поразительно — водопад! Тонкая, дробящаяся в полете струйка Вытекает из овальной дыры в скале и падает в темную лужицу, откуда уже ничего не вытекает, а только испаряется, поэтому дышать в котловине просто нечем. Страшный чад залитого водой пожара на угольном складе…

Тело крейсера занимало собой почти четверть котловины. Корабль лежал, сильно накренившись; на первый взгляд повреждений не было, но уже через несколько секунд Адам удивился себе: в борту — огромная пробоина, дно котловины усеяно искореженными кусками обшивки. Судя по всему, пилоты почти сумели посадить корабль. Почти сумели.

— Никто не выходил? — спросил Адам.

— Нет, — покачал головой майор. — Я думаю, они все погибли. Удар был громкий. Очень громкий. Слышно было за двадцать километров. И был огонь и дым.

— Понятно… Ваши люди туда не спускались?

Майор помедлил.

— Боюсь, что я не смог бы заставить их спуститься. Даже под страхом сурового наказания.

— А вы сами?

— Еще совсем недавно там было нечем дышать. И я не уверен, что сейчас там есть хороший воздух для дыхания.

— Это мы тоже проверим…

Как не хотелось влезать мордой в противогаз! Даже в этот наиновейший, легкий, с хорошим обзором… опять же щетинка, брился утром, а вылезла, в таком климате хорошо растет… и если сейчас побриться, то раздражения не избежать, проходили…

Мысленно ворча, Адам облачался во все защитное. Сигги тоже. Стив будет страховать отсюда, а от Арсена — вон, еле ковыляет, болтаясь на плече пограничника, — толку и так мало… да и переводчик он средний… Но уволить его было трудно.

Адам спустился вниз по веревке — лихо, дюльфером; быстро раскрыл и запустил экспресс-лабораторию, посмотрел, как поднимаются гирлянды пузырьков по кюветам с реактивами, потом сверился с таблицей (хотя все знал на память).

Да, что нужно, покраснело, где. нужно, выпал осадок, а где не нужно, не выпал… Воздух был на грани пригодности для дыхания по кислороду и углекислоте, не содержал известных ядов, окислителей и заметного количества протеино-липидных аэрозолей. За неизвестные яды и незаметное количество рассеянной протоплазмы прибор отвечать не мог.

Поэтому имело смысл пока что противогаз не снимать.

Адам принял Сигги, и вместе они направились к разбитому крейсеру, на ходу быстро и умело вычерчивая кроки «зоны контакта» — где что валяется.

Валялось много чего. Некоторые предметы Адам опознавал, некоторые — нет. Что-то было искорежено до полной неузнаваемости. Кажется, вот это — кусок ремонтного модуля… а это