За право летать

сь! Не за держивай;

Вертолет стал разворачиваться. Сразу затошнило, Адам сглотнул и понял, что на этот раз удержится.

И все равно: выходя, он промахнулся мимо поручня двери и чуть не выпад наружу. Там, снаружи, был другой мир, от которого он успел отвыкнуть. Хотелось сжаться и зарыться в какую-нибудь яму. Или просто накрыться с головой одеялом. Он даже ощутил запах верблюжьей шерсти…

И его опять затошнило.

Третья контузия, подумал он. Пора завязывать, скоро мозгов совсем не останется. И пока не понятно, во что это выльется — ведь одновременно с шоковой рвануло и что-то боевое в руках у марцала. Оба гада в реанимации, и — выживет ли старик?.. Плохо было в Боснии, вспомнилось тут же, когда подорвался Абалмасов, Адам перевязывал его, кровь хлестала, Абалмасов нес чушь, а руки были ватные, и спина не держала: заваливало назад, как пьяного. И полгода потом, стоило повернуть голову — начинало валить назад, а постоянное поперхивание чем угодно сохранилось до сих пор. Это была вторая контузия, после первой он выцарапался легко, отделался тиком да звоном в ушах — не часто, на перемену погоды…

Потом получилось так, что Макарушкин кому-то рапортовал, а Адам висел у него над левым плечом и чуть позади — как черт-хранитель. И без перехода: длинный стол, во главе стола кто-то очень знакомый, а рядом — Мартын в дурацком клетчатом пиджаке. Когда не надо, он всегда рядом…

— Пока ты прохлаждался, — с обидой ответил Мартын, — я, между прочим, два мятежа подавил. Ты пока слушай, я тебе потом отдельно расскажу.

— Что я вообще могу услышать? — пожал плечами Адам. — У меня в ушах по две коробки пластилина. Ив башке ещё три. Всего семь коробок. По-моему, достаточно. Тут коньяк есть?

Откуда-то взялась бутылка. За рукой, её протянувшей, угадывалось ещё одно знакомое лицо, круглое такое, свежеумытое…

Потом Коля лупил его в коридоре по спине,

— Теперь слышишь?!

— Да-да, — сказал Адам. — Ты не кричи. Ты говори медленно и внятно.

— Понял. Тогда просто читай по губам: тебе благодарность от президента — и вали в госпиталь. Сейчас отвезут.

— В госпиталь, — согласился Адам. — Да, именно в госпиталь. Как я мог пропустить?..

— Что пропустить?

— Мимо ушей. Почему два мятежа? Кто второй?

— Комитетчики. А кто первый, ты, конечно, знаешь?

— Знаю. Ты мне доклады зачем давал?

— Правильно, марцалоиды. Когда им сильно померещилось, что хозяева тю-тю, они рванулись на нагретое местечко.

— Это ты им подсказал, что — тю-тю?

— Ну, не лично я…

— Хорошо. Мятежи подавили. Марцалы как были, так и есть. Противостоять имперцам в открытом столкновении как не могли, так и не можем. Что изменилось?

— Все! Все изменилось, друг мой Адам! — Он весело заржал. — Только об этом почти никто в данный момент не подозревает.

— И почему тебя до сих пор не удавили, такого информированного? — Коньяк наконец разлился по всему телу, и даже длинные фразы стали получаться без особого труда.

— Источник слухов надо беречь, — наставительно сказал Коля. —