Череп епископа

женову. Пусть передаст, что мастер у меня появился, стекло изготовить похваляется. Пусть спросит, нужно ли оно торговым людям. Может, и зачинать сего дела не стоит?

Зализа отлично понимал, что от Замежья до устья Луги - путь не близкий, никак не меньше полутора сотен верст будет. Если положить неделю пути туда, неделю обратно - раньше, чем через полмесяца ответа не придет. А если еще окажется, что купец не дома отдыхает, а в путь отправился - так и месяц отклика ждать можно. Но уж никак не ожидал опричник, что спустя две с половиной недели по дороге, ведущей в усадьбу, неспешно подойдет самолично Илья Анисимович в сопровождении четырех служек и щеголяющего новым зипуном подворника, отправленного всего лишь с простым вопросом.

Куземкинский купец благодаря холодному дню нарядился в высокую бобровую шапку, длинную, до середины сапог, валяную епанчу, отделанную серебряным кружевом и украшенную коричневыми яхонтовыми пуговицами. Плечистые служки его, даром, что простая матросня, щеголяли суконными манто с яркими желтыми, синими и красными галунами, атласными рубахами и широкими парчовыми шароварами, под которыми так удобно прятать цепы или короткие абордажные клинки. Впрочем, сейчас эти воины с вполне мирным выражением лиц несли за откидные ручки пару деревянных сундуков с окованными железом углами.

- Здравствуй государев человек Семен Прокофьевич, - отвесил низкий, до земли поклон торговый человек. - Здравствуй и ты, хозяюшка.

- Здравствуй, Илья Анисимович, - поклон служивого человека был, естественно, куда более скромным. - Рад гостю дорогому. В горницу проходи, садись, отведай ушицы вишневой с дороги.

Загорелые лица купеческих служек не могли не вызвать у опричника живого интереса - но давнему знакомцу Илье Баженову он все-таки доверял, и оскорблять его, изымая у матросов явно припрятанное оружие, Зализа не хотел. Хотя, поставить на ночь неподалеку от их комнат оружных подворников все-таки не помешает...

Однако купец сам разрешил беспокойство опричника, отпустив своих людей сразу, как только те поставили в горницу сундуки.

- Ступайте к ладье, - разрешил он, расстегивая епанчу. - Коли боярин разрешит, становище возле деревни разбить можете. Только не балуйте там!

- Разрешаю, - с усмешкой кивнул Семен, хорошо представляя, сколько появится в Замежье смуглых горластых малышей вскоре после некоторого пребывания здесь этаких красавцев.

Под епанчой у купца оказался узкий бархатный кафтан с нашитыми на бедрах и отделанными тонким кружевом большими матерчатыми прямоугольниками. Баженов опустил руку в этот прямоугольник через не пришитый верхний край и извлек оттуда большой медный ключ.

- Дошло да меня известие, Семен Прокофьевич, - отпер купец один из сундуков, - что решил ты остепениться, жену-красавицу себе взял. А потому, как на Руси заведено, должен я с собой подарки молодым привезть.

Купец поднял крышку - содержимое сундука блеснуло золотым шитьем.

- Это тебе, хозяюшка, - достал Баженов невысокие полусапожки