Царская дыба

й.

– Разве ты не слышал? Царь сказал – у этого воеводы шубу заслужишь. Стало быть, как следующий раз приедете, при шубе должон быть. А с Семеновского плеча тебе не подойдет, мала будет. Придется новую шить!

– Я его в деревне оставлю, – хмуро пообещал опричник. – Или язык вырву.

– Так ведь спросит государь! – продолжал веселиться боярский сын. – Ты ведь врать не станешь?!

Добрались до кареты, на этот раз радуясь предусмотрительности Толбузина, безрукого Росина посадили первым, сами как придется разместились вокруг. Не спеша, чтобы не растрясти больного, доехали до дома, где хозяин приказал поднести боярину Константину две стопки – чтобы боль отпустила. Потом перенесли в дом и поставили дворовую девку растирать ему плечи и руки настоянной на мяте водкой.

– Интересно, – задумчиво пробормотал Росин, – каким образом царь собирается мне руки вернуть?
* * *

Синие палаты отличались от царских в основном размерами: зал метров двадцать в ширину и полтораста в длину разгораживали резные деревянные колонны, поддерживающие высокий потолок из множества мелких сводов, а вот роспись была все та же – цветы, птицы, сказочные звери. Промеж колонн, поперек зала тянулись длинные столы – простые деревянные столы из плотно подогнанных досок, и без всяких украшений. В воздухе витали запахи восточных пряностей, на столах во множестве стояли медные кубки, чарки, высокие кувшины, блюда с крупно порезанным хлебом, с кусками мяса и целиком запеченными птицами, крупными осетрами и щуками, обложенными обычными и мочеными яблоками. Пирогов почему-то не было: похоже, угощение предполагалось начинать сразу со вторых блюд.

Между слюдяными окнами во множестве стояли подсвечниками с толстыми свечами, огонь которых покамест терялся в ярком дневном свете. Дворня, дс жути похожая на кабацкую прислугу, встретила боярского сына Толбузина у дверей, проводила ко второму от входа столу – близкие к возвышающемуся едва не до середины стены трону, видимо, предназначались родовитым боярам.

Большинство мающихся в ожидании людей были одеты, несмотря на жару, в дорогие шубы, но попадались среди них и гости в странных, непривычных взгляду, иноземных кафтанах и тонких чулках, отчего напоминали цыплят-переростков: кругленькие на тонких ножечках. Не меньше одетых в шубы русичей бродило меж столами, глотая слюнки, раскосых степняков в стеганных цветастых халатах, так же украшенных шелковыми и бархатными вошвами и драгоценными пуговицами. Поскольку на этот раз даже Зализа щеголял в шубе с царского плеча – скромная ряса, выданная в пытошной избе взамен истерзанной одежды, согревала одного только Костю Росина из более чем трехсот гостей.

– Слава, слава государю! – заревели в дальнем конце зала, и гости, оставшиеся по эту сторону, тотчас подхватили: – Слава, слава! – после чего дружно устремились к столам.

– Ну как, бояре? – поинтересовался Толбузин, усаживаясь за стол, и тут же подтаскивая к себе блюдо с большим гусем. – Царского угощения давно не пробовали?

Он вцепился украшенной