Люди меча

х отрядов, советоваться с ними о действиях общей рати, либо просто отдавать им приказы и разъяснять надобность маневра.

Семен хорошо знал, как часто пытались уйти жители вольного города из-под государевой власти, как пытались переметнуться то к ляхам, то к литовцам, как князей иноземных пытались к себе на стол звать. Измена вместо крови текла по жилам местных бояр, и каждому великому князю приходилось хоть раз, но охолаживать их дурные головы.

Потому и не любил Зализа наезжать в эти земли, заходить в эти дома. В новагородчине он постоянно опасался подвоха, предательства - а ну, захотят порубежника царского извести и разор северным землям чужими руками учинить?

Однако в этот раз опричник не видел другого пути для достойного ответа пожелавшим крови свенам, кроме как из земель новгородских, и с помощью вольнолюбивого города. К тому же, и ударили соседи не на юг, по древним московским уделам, а сюда, разоряя торговлю здешним купцам, убивая рыбаков и разграбляя прибрежные деревни. Стало быть, должны помочь извечные изменники. Их интересы он сейчас защищает.

И все-таки местом сбора выбрал он не Новагород, а далекую от него Ладогу, и разговоры с городом вел не сам, а через воеводу, Илью Андреевича Зернова. Наверное, это было правильно - потому, как Илье Андреевиче удалось договориться не токмо об присылании для царской рати семи десятков ладей, но и выделении опричнику для воины супротив свенов трех тысяч воинов судовой рати.

Боярин Батов вместе с Феофаном и Василием явились к Зализе в тот момент, когда тот закончил совет и отпустил воевод Мансурова и Черемисинова, а также атамана казачьего Ляпуна Филимонова и псковского выборного воеводу плотника Еремея Антонова. Посему, грозного военачальника из себя мог больше не чинить, и с радостью поднялся навстречу давним друзьям.

- Ну наконец-то! А с рукой что, боярин Евдоким? Никак немочь напала?

- То клинок свенский напал, - хмуро ответил Батов. - Сеча у нас на берегу была.

- И каковы свены? Кто пришел, каким числом?

- Свенов куда более четырех тысяч будет, - недовольно ответил Феофан Старостин. - Пришли на сотне шнеков и лойм, из коих десяток мы со служивыми людьми из крепости на Ореховом острове сожгли им потопили. Сидят они сейчас супротив острова на берегу, осаду чинят, стреляют иногда, отряды свои под стены высадить пытаются. Ты лучше ответь, Семен, почто сюда нас призвал, а не на помощь пришел? Там мы тревожили свенов малым числом, но многократно. Здесь у тебя рать большая собрана, но до врага дотянуться она не может!

- А зачем? - опустил опричник раскинутые было для объятий руки. - Зачем их там тревожить, в болотах?

- Крепости русской помочь, затинщиков поддержать.

- Зачем, Феофан? - вздохнул Зализа. - К чему силы лишние на дела, и без того решенные, тратить?

- Как это решенные? Кем?

- Боже, Феофан! Неужели ты ничего не понимаешь? Какой сейчас месяц, Феня?

* * *

Когда холодные волны Ладожского озера лизнули стены раскиданных по острову русских