Курс на Процион (СИ)

========== Глава 1. Земля, февраль 2035 года ==========

Sometimes I feel nobody gives me no warning

Find my head is always up in the clouds in a dreamworld*

Небо за стеклом, спрятанным в деревянную раму, стремительно багровело. Заходящее солнце горело свечным огоньком где-то вдали. Закат плавно переходил от алого сначала к малиновым и персиковым оттенкам, а затем и вовсе в звёздную гладь. Вот зажёгся Сириус, за ним вспыхнули Процион и Бетельгейзе, образуя звёздный треугольник. Позже к ним, будто лампочки, подключились и остальные.

Устав наблюдать за уж очень медлительным процессом звёздозажигания, Ас спустила босые ноги на пол и села на кровати, уставившись в противоположную от окна сторону. По полу тотчас пролетел сквозняк. Ас нахмурилась и подняла ноги обратно на кровать, скрестив их, будто какой индус.

- Насть, - обратилась она к девочке, что расположилась на кровати напротив, - закрой форточку, а.

- Что закрыть? – повернулась к ней та, снимая наушники и смаргивая мечтательное выражение с глаз.

- Форточку, - чуть раздражённо выдохнула Ас, - Дует.

Понятливо кивнув, Настя стащила с головы большие старомодные наушники, которые на самом деле принадлежали Ас и которые сейчас уже почти никто не покупал. Но Ас была большим фанатом старомодных штучек и потому не жаловалась. В чём-то Настя разделяла её увлечение: в каждой старой вещи она видела историю, о которой ей непременно хотелось узнать побольше. Что видела в них Ас, не знал никто. Настя встала на матрац и потянулась к форточке. Здесь они были не такие, как в больших городах, где на каждый предмет навешаны кнопочки. Эта форточка открывалась ручкой и только ручкой. Мало того, она была с характером: чуть что не так, открывается обратно, сколько ты её не закрывай. По этой причине все старались закрывать форточку как можно аккуратнее.

- О чём думаешь? – спросила Ас, видя, что Настя вновь ушла в мир грёз.

- Я не могу сказать, - ушла от ответа та, возведя взгляд к потолку.

- О Петре, значит, - беззлобно ухмыльнулась Ас. Настя уже давно выболтала ей свою тайну. Ей вообще сложно держать свои эмоции при себе, и Ас, как лучшая подруга, обычно всегда в курсе всего, что с ней происходит. Сама она, в отличие от подруги, была чуть более замкнутой, - Ну и не говори, - прищурилась та, делая вид, что ей неинтересно, - Какое мне до него дело.

- Он же прямо там, за стенкой, - еле слышно, почти шёпотом произнесла в потолок Настя.

- Да, поселили нас очень кстати, - растянулась на своей кровати Ас, сцепляя руки в замок на затылке, - А главное, мне его отсюда даже видно.

- Да? – мгновенно оживилась её соседка.

- Ну а то, - с поддельным безразличием кивнула Ас, бросая взгляд в окно, минуя закат, - Вон он, опять рассказывает Хану про своего Человека-Паука.

- Покажи, - ринулась на её половину комнаты Настя, сдвинув ту на самый край кровати.

- Эй! – со смехом отозвалась Ас, - Осторожнее! Не убежит твой Петька никуда!

Так и прошёл этот вечер: в бесконечном смехе, обсуждении остальных участников экспедиции, швырянии подушками и совместном подпевании песням, что звучали из приёмника Ас. Затем к ним в окно постучали из комнаты Петра и Хана, настойчиво потребовав вести себя потише. Окна у них располагались очень близко, прямо на стыке двух стен, и видно и слышно было всё. В ответ на просьбу Ас обнажила зубы и высунула язык, являя собой полное олицетворение непокорности. Настя же засмущалась и отвела взгляд, сделав вид, что занята протиранием очков.

Но вскоре в дверь начал стучать профессор Чернавцев. Тут уж хочешь не хочешь затихнешь. Выслушав несколько сердитых фраз, Ас и Настя вздохнули и стали готовиться ко сну. Ясное дело, сном это называлось только условно. Где-то половину ночи они обе собирались провести за чтением.

Лишь где-то в два ночи абсолютно все погрузились в сон, заснув, кто как: Ас и Настя уснули, уронив на пол книги, их соседи Пётр и Хан, забывшие закрыть форточки, укутались донельзя, а жившие чуть подальше двое других подростков – белокурая Светка и высоченный Дима – заснули, уронив головы на подоконник после совместного разглядывания звёзд. Спал в своём номере профессор, облокотившись на собственный кулак, подставленный под щеку. Он до последнего боролся со сном, вычерчивая и придумывая план полёта в своей записной книжке. Спал весь Якутск, в пригороде которого остановилась экспедиция. Не спала лишь ракета, что рвалась в небо, видимое сквозь еловые лапы лесов Амурской области. Её горячее дыхание сдерживалось ею же самой, не давая окатить обжигающей волной космодром «Восточный». Скоро, совсем скоро ей предстоит разрезать небесный купол.

***

Экспедицию подняли ровно в восемь утра. Заворчали сквозь зубы Хан и Ас, сонно протёрли глаза Пётр и Настя, испуганно отпрянули друг от друга Светка и Коля. Профессор Чернавцев и сам был не рад будить себя и ребят. Но выбора у него не было. Его поднял звонок начальства, объявившего, что планы поменялись, и прибыть на базу нужно уже сегодня вечером.

- Давайте-давайте, - бурчал он, открывая двери номеров и мрачно оглядывая народ сквозь слипающиеся веки, - Сгоняйте по-быстрому в магазин и поехали.

Чуть только Чернавцев исчезал в коридоре, народ со всеми известными им проклятиями начинал напяливать на себя тёплые вещи, временами натягивая что-то не на ту ногу или не на ту сторону и ругаясь ещё больше. Особенно изощрённую ругань выдавал Хан: его корейские проклятия ни понимал никто, и от этого они становились немного пугающими. В конце концов отряд нервных и недовольных москвичей высыпал на улицу и потопал по направлению к супермаркету. Перешагивать чуть ли не метровые сугробы в огромных утеплённых унтах и пальто было неимоверно трудно. Труднее было только не уснуть, привалившись к чьему-нибудь плечу.

К счастью, супермаркет был всего в нескольких шагах от гостиницы. Персонал был слегка обескуражен столь ранним появлением посетителей, но встретив угрюмые взгляды шести подростов, быстро ретировался куда-то вглубь магазина. Кое-где свет ещё не зажгли. Местами царил полумрак свинцового зимнего утра, льющийся из окон. Вскоре после бесцельных пяти минут хождения между полками и мутных взглядов на ценники экспедиция оживилась и проснулась окончательно. Ребята сдёрнули меховые шапки и махровые шарфы, послышались смех и звонкие голоса.

- Зачем он нас сюда отправил? – спросил Димон с высоты своего роста, - Я уже вчера всё закупил. Мог бы поспать сейчас…

- Ну, знаешь ли, только ты у нас тут такой запасливый, - проворчал ему в ответ Пётр.

- А ты, видимо, наоборот, - заметила Ас, вставляя в жёлтый радиоприёмник флэшку с песнями Queen, - Всё вспоминаешь в самый последний момент.

- Эй! – вспылил Пётр, стягивая с себя пальто. Под пальто оказалась толстовка всё с тем же Человеком-Пауком.

- Да ладно тебе, - добродушно усмехнулся Дима, исподтишка благодарно кивая Ас, - Правда же.

Пётр в ответ только пробухтел что-то неясное. Хан закатил глаза.

- Интэресна, - со свойственным ему акцентов проговорил Хан, - Где у них тут суси?

- Суси свои ты тут вряд ли найдёшь, - отозвался Пётр, до сих пор обиженный, - Где ты видел суши в пригородных магазинах? Даже если мы в Перекрёстке, шансы малы как никогда.

- О! – вдруг воскликнул Хан, подскочив к какому-то прилавку. Нехарактерно большие для азиата чёрные, отливающие металлическим блеском глаза засверкали, - Суси!

- Много ли надо человеку для счастья, - прокомментировала это Настя. У Насти были прямоугольные очки, отсвечивающие бликами от ярких магазинных ламп, и длинные каштановые волосы. Из-под очков выглядывали смеющиеся глаза цвета жжёного сахара. Этот цвет однажды очень тонко был подмечен художницей-Светкой, обычно молчаливой и мечтательной девушкой. Она как-то раз писала её портрет. Вообще, она хотела сделать портреты всех участников экспедиции. Но с Настей она была особенно дружна.