Тени Атлантиды»

Сенахт сразу догадался, кто перед ним — весь цвет Черного Логова во главе с Тха-Таурагом. Не хватало только Амензеса.

— Господина удивляет отсутствие Амензеса? — спросил Тха-Таураг.

— Да, почтенный маг.

— Он ушел в царство мертвых, о чем все мы искренне сожалеем. Но давайте перейдем к делу.

— Я хотел бы узнать, чем вы можете помочь армии, — начал Сенахт.

— Сознавая, какая беда нависла над Кхешией, мы решили вызвать главного бога нашей земли.

— Вы можете вызвать Сатха прямо сейчас? Днем?

— Да, мой господин. Посмотри на стол возле круга. Там собраны святыни всех богов Кхешии. Они нам нужны, чтобы вызвать Великого Змея. У нас не хватает только талисмана забытого бога, к культу которого, как нам известно, ты принадлежишь.

— Вам нужен папирус с кровью Усира, который передал мне Та-Нут?

— Да. Нам известно, что он у тебя, а также то, о чем ты говорил с Та-Нутом позапрошлой ночью. И мы одобряем твое решение. Мы должны защищать Кхешию.

— У меня есть три просьбы.

— Да, мой господин. Я понял, что ты будешь торговаться. Ну что же, верность стоит дорого, — едва заметно улыбнулся Тха-Таураг. — Говори.

— Половина налогов должна поступать в мою казну.

— Если это не касается доходов с земель храмов, пожалуйста.

— Не касается. Далее. Надо возродить культ забытого бога.

— Это сложнее. Но мы можем разрешить построить храм здесь, в Туите, на этом поле. Но только после победы.

— Есть еще кое-что, для меня очень важное.

— Я слушаю.

— Дело касается Та-Нута и других последователей нашего культа, схваченных вчера.

— Предатель Та-Нут мертв. Остальные сидели в казематах дворца наместника Туита. Сейчас там хозяйничают варвары. Мы можем лишь обещать прощение всем, кто останется жив. Еще что-нибудь?

— Надо составить договор и скрепить его клятвой, — сказал владыка.

— Сейчас писец составит бумагу, и мы ее подпишем.

Вскоре к ним подошел писец и с поклоном передал правителю договор.

Сенахт быстро пробежал текст, затем взял личную печать и сделал оттиск на документе. Его примеру последовали все остальные. Потом Тха-Тау-раг произнес клятву, и все повторили ее.

Тогда Сенахт вынул из кожаной сумы шкатулку и протянул ее магу.

— Нет, мой господин, ты должен открыть ее сам.

Сенахт достал папирус. На нем алым пламенем пульсировала кровь Усира.

— Положи его на стол.

Сделав это, Сенахт простился с магами, вышел из шатра, вскочил в седло и в сопровождении телохранителей поскакал к холму, с вершины которого ему открылась вся картина битвы.

На правом фланге чернокожие наемники успешно сдерживали натиск воинов Тезиария. В центре сошлись фаланги, и Халег успешно отбивал атаки валузийцев. Впереди клубилось облако пыли — сражалась конница. На помощь валузийцам спешили зальгарцы.

Владыка решил, что Натхусу надо помочь, и подозвал к себе Измала:

— Надо спуститься с холма и ударить по валузийцам. Иначе всю мою конницу уничтожат.

— Мой господин, боюсь, это невозможно. Натхусу этим не поможешь, а нас просто затопчут. К тому же мы потеряем сильную позицию. Да и виданное ли это дело, чтобы пехота вмешивалась, когда дерется конница?

— Это приказ. Выступай немедленно, или я буду считать тебя трусом.

— Я не трус. Но ты, владыка, делаешь ошибку.

Измал только собрался отдать приказ выступать, как протрубили отход. Для кхешийских всадников все было кончено. Мимо холма помчалась отступающая конница. Ее преследовали по пятам валузийцы.

— Остановись, тысячник. Я отменяю приказ.

Что-то бурча под нос, Измал вернулся.

— Прошу меня простить за оскорбление.

— Без обид, — повеселел Измал. — Мой господин, конница может ударить нам в тыл.

— И что ты предлагаешь?

— Развернуть две тысячи, которые стоят за нашей спиной, им навстречу. Они бравые ребята, один стоит десятерых.

— Но как смогут две тысячи воинов удержать двадцать?

— Мой господин, ты забыл, что валузийцы увлеклись преследованием и не смогут сразу повернуть. К тому же на пути у них будет наш лагерь — очень лакомый кусочек. Сам бы его с радостью пограбил.

— Я понял тебя, — кивнул Сенахт, пропуская мимо ушей последнюю фразу наемника. — Оставайся здесь, а я отправлюсь к гвардейцам. Смотри, тысячник, к тебе приближаются таваронцы. Это лучшее войско Кулла. Так что не подведи.

— Не подведу.

*

Кулл смотрел на поле битвы с вершины холма. Удача была на их стороне. Только что валузийская конница обратила в бегство кхешийцев. Теперь выступили таваронцы.

В центре Келкор теснил неприятеля. Только Тезиарий топтался на месте. Кулл уже собрался ввести в бой камелийцев, когда ему доложили, что пришел Рамдан.

— Мой король, — приветствовал его маг.

— Я тебя слушаю, — кивнул Кулл.

— Кхешийцы используют сильную черную магию. Мы почувствовали ее.

— Вы выяснили, что они замышляют? Землетрясение, ураган, затмение?

— Да, мой король, выяснили. Все гораздо хуже. Их колдовство ударит одинаково по всем. Кхешийские маги этого не хотят.

— Тогда что? Говори, не тяни.

— Кхешийцы собираются кого-то вызвать.

— Опять демона! Ерунда! Ты легко справился с ним в храме, справишься и сейчас.

— Благодарю, король. Но сейчас все серьезнее.

— Ты думаешь? — нахмурился Кулл. Он знал: Черное Логово — опасный противник.

— Да.

— Что тебе нужно, чтобы это предотвратить?

— Щит Хотата. И твое присутствие. Но начать мы можем и без тебя.

— Хорошо, начинайте. Я постараюсь уделить вам немного времени.

Когда маг ушел, Кулл подозвал посыльного:

— Отправляйся к Тезиарию с приказом атаковать.

— Да, мой король.

— Тальмеш, — обратился к шемиту Кулл, — сейчас самое время ударить в центре, ближе к правому флангу, где стоят кхешийские наемники. Заодно поможешь Тезиарию. Что-то у него сегодня не ладится.

Тальмеш поклонился и пошел к своим воинам.

— Брул, — позвал Кулл.

— Я здесь.

— Мне необходимо знать, что происходит у Рамдана. И когда я ему нужен. Ты все понял?

— Да, мой король.

*

В шатре царил полумрак.

Маги Черного. Логова заканчивали последние приготовления: укладывали на алтарях, установленных по магическому кругу, талисманы богов.

Возле алтаря с чешуйкой Сатха встал Тха-Тау-раг. У его ног положили двух девственниц, предназначенных в жертву Великому Змею. Жертвы другим богам — животных и птиц — оставили возле их алтарей.

Наконец Сатхамус подал знак.

Тха-Таураг начал читать заклинание. Это была древняя магия, которую использовали еще в те времена, когда боги, сотворив людей, свободно жили среди них. Сатхамус знал это заклинание, но ни за что и никогда не произнес бы его, боясь ошибиться. Слишком дорого пришлось бы за это платить.

Чтобы вызвать Великого Змея, была нужна поддержка всех кхешийских богов. Поэтому Тха-Тау-раг сначала обратился к ним, прося о помощи.

Воздух в комнате задрожал. Слова заклинания звучали то громче, то тише, и, будто вторя им, лампы то вспыхивали, то почти совсем угасали. Тха-Таураг нараспев произносил древние слова, время от времени выкрикивая имена богов, к которым обращался, и сразу те или иные амулеты начинали светиться, требуя жертв. Другие маги тут же закалывали животных и птиц и орошали алтарь теплой кровью.

Пока все шло хорошо, ни один бог не отказал в помощи: случись такое, талисман погас бы. Пора было вызвать забытого бога. Захочет ли он общаться с тем, кто подло убил его?

Несколько сотен лет назад, как подозревал маг, этот бог не ответил. Великий Змей разгневался и забрал души магов. Тха-Таураг хорошо помнил то утро, когда сильнейшие чародеи в один миг превратились в безумцев и ему пришлось отдать приказ их прирезать, а всем объявить, что магов наказал Великий Змей.

Тха-Таураг, сделав глубокий вдох, выкрикнул имя Усира, возвращая тем самым его из небытия. Алое пятно на папирусе ярко вспыхнуло и побагровело. Возродившийся бог требовал жертв.