Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов

Среди вас почти нет бывалых воинов. Это первая война, выпавшая на ваш век, и на мой тоже. Есть среди вас и стар и млад, но почти все мы идем на настоящий бой впервые. Так применим же все-то, чему мы учились! Все мы здесь собрались по одной причине — не пустить врага в родные земли и спасти от его рук наши семьи. И коли придется, во имя этого мы готовы погибнуть! Да благословит нас Сур, да не оставит нас всех удача, да не оставит доблесть наши сердца, да не дрогнут в бою наши десницы!

Икинэльд снял с пояса рог и громко протрубил в него трижды. И воинство хором возгласило:

— Нилиор кут Хилт! Нилиор кут Икинэльд![1] — так они славили свой остров и своего предводителя.

Строй за строем рать Хилта двинулась к кораблям. Ноккагар взошел на тот же борт, на который поднялся сам Икинэльд. В скором времени армада парусов длинной вереницей уже выходила из бухты. Король Хилта тем временем стоял у окна своих покоев и задумчиво взирал с высоты дворца на серые пятна удаляющихся парусов, пока последний корабль не исчез в пелене тумана.

Ноккагар подошел к полководцу, которого нашел на корме, и спросил:

— Известили ли тебя, почтенный Икинэльд, что на одном из кораблей в Гавань отправится маг Тригорья?

Икинэльд с явным интересом взглянул на волшебника и дал ответ:

— Да, правитель упомянул об этом. Он сказал, что вы намерены вывести из Гавани все корабли. Ноккагар, если я правильно помню ваше имя?

— Да, так меня зовут.

— Поведете флот Гавани в Хилт?

Ноккагар помедлил с ответом.

— Думаю, что нет, — сказал он. — Я предполагал это. Но после подумал поступить иначе. Попытаюсь убить двух зайцев. Но разглашать пока не стану, ибо окончательное решение я приму в Гавани.

— Ясно… — молвил Икинэльд.

— Сегодня ты произнес хорошую речь, — сказал Ноккагар.

— Благодарю. Нельзя отправлять воинов на войну без хорошего напутствия. Я должен вселить уверенность в их сердца, ту уверенность, которой нет у меня самого. Как вы считаете, Ноккагар, какие земли первыми подвергнутся нападению со стороны… — он повернулся лицом к югу, и его грозный взор, казалось, острым клинком пронзает густую пелену тумана и устремляется вдаль, за Красные Горы. — Со стороны врага.

— Вероятней всего, Дардол намеревается вначале сломить самые сильные королевства: Эфоссор, Антшина, Хоромходэк, Афеллаэсс. А более слабые владения он оставит на закуску.

Икинэльд вздохнул.

— Переломное время выпало на мой век, — молвил он. — В одночасье мы можем потерять этот мир, или же сохранить его для наших потомков. Все зависит от нас.

Весь путь до Гавани прошел, как и ожидалось, без происшествий. Три дня и три ночи мореходы Хилта вели корабли через Туманное Море. Около полудня четвертого дня серая мгла разорвалась, и взору открылась Гавань Вечной Дружбы, спрятанная в глубокой лощине на побережье.

Когда серые знамена Кузнечного Острова один за другим показались из плотной завесы тумана, народ Гавани всполошился, и на пристани начала собираться толпа изумленных гостей и жителей. Никто не ожидал прибытия армии Хилта.

Гальпинги повернули головы к югу. Высоко в небе висело солнце. Под солнечным диском вдоль горизонта тянулся далекий горный хребет, за которым была лишь тьма. По серому полотнищу неба были раскиданы обрывки облаков. С запада дул ледяной ветер, напоминая о наступающей зиме.

Ноккагар отчего-то обеспокоенно окинул собиравшихся на берегу зорким пристальным взглядом, от которого ничто не могло ускользнуть. Но ничего подозрительного маг пока не видел. Хотя что или кого он хотел увидеть, он и сам не знал.

Друг за другом корабли Скрытого Острова Гальпингов вставали к свободным причалам. Тысячи любопытных глаз удивленно следили за ними. Когда войска стали сходить на сушу, по пристани уже шел Главный Капитан Гавани. Непонимающим и слегка возмущенным взором он оглядывал прибывших воинов. Лицо его было угрюмо, брови сдвинуты, руки сложены на груди. Он шел через толпу прямо к незваным гостям, и его возвышающуюся над остальными голову можно было увидеть издалека. Полководец Икинэльд шагнул ему навстречу.

— Добрая встреча, почтенный Акиткер! — сказал он, когда правитель приблизился.

— Хм… ну так и быть — добрая! — словно нехотя ответил правитель Гавани своим неповторимым трубным голосом. — Что случилось? Куда эти войска? Неужто война?

— О да, почтенный Акиткер! Война грядет! Она распростерлась над нами грозной тенью. Я Икинэльд, военачальник этой рати, что стоит перед вами. По велению нашего короля Авироктала Хилтского нам поручено охранять Оннарский Брод. Есть вести, что огромные полчища фрэгов придут с юга по Забытой дороге.

— Полчища фрэгов?! — Акиткер переменился в лице.

— Увы, да! Три дня назад наши разведчики принесли такие вести. Властители Гэмдровса должны объединить усилия, чтобы противостоять врагу.

— Извещен ли остальной Гэмдровс о начале войны? — спросил Акиткер.

— Еще нет. Из Гавани я собирался отправить гонцов во все стороны света.

— Тогда делай это скорее, Икинэльд! Негоже медлить, когда надвигается такое. А я соберу своих воинов и велю отвести женщин и детей в убежища, подальше отсюда.

Акиткер развернулся и быстро зашагал прочь. Толпа разошлась, уступая ему дорогу.

Внезапно под ногами почувствовалась нарастающая дрожь земли, и раскатистый монотонный гул пришел с севера. Жители Гавани впали в панику и стали разбегаться по своим домам, сбивая друг друга с ног, истошно вопя и выкрикивая проклятия.

— Единороги возвращаются! — кричали вокруг. — Табун единорогов!

— Не может того быть! Куда им возвращаться?! — отзывались другие голоса.

Разгорелась такая суматоха, что это заставило взволноваться и прибывших гальпингов. Они стали понемногу отступать обратно на причалы. Лишь Ноккагар был совершенно спокоен и непринужденно двинулся прямо в сторону дороги. Если бы кто-то взглянул ему в лицо, то он заметил бы в нем скрытую радость. Но никто ему в лицо смотреть не собирался. Никому в тот миг не было дела до ополоумевшего мага, который шел прямо туда, где вот-вот должны были пронестись дикие единороги.

Вскоре в глубину лощины уже мчался несметный табун. Но он оказался совсем не диким: седла, стремена, поводья. Много всадников в темно-синих одеяниях скакали по дороге. А вслед за ними мчался огромный разномастный табун лошадей с пустыми седлами.

Не каждый понимал необычайность происходящего: все маги Тригорья под началом самого Экгара прибыли в Гавань Вечной Дружбы. Жители, увидев из окон своих домов, что никакой опасности нет, стали понемногу выбираться наружу. Навстречу наездникам на дорогу вышел седобородый старец в таком же синем одеянии. Это был Ноккагар.

Один из прибывших волшебников легким прыжком соскочил с коня и приблизился к Ноккагару. Глаза спешившегося чародея блестели небывалой мудростью, а голову украшал золотой венец с тремя зубцами на челе.

— Да не утратится твоя сила, Ноккагар! — почти равнодушно изрек маг. — Ты звал нас, и мы вняли твоему зову.

— Да преумножится твоя мудрость, мастер Экгар! — отозвался Ноккагар. — Славен тот час, в который ты привел сюда силы Тригорья. Я рад, что Тригорье услышало мой зов.

«Экгар!» — прокатилось по толпе.

— Хвала всевышним силам! — вскричал возвратившийся Акиткер. — Великий Экгар! Что за чудесный день! Сколько еще сюрпризов судьба уготовила мне на сегодня? Неужели чародеи Тригорья прибыли на защиту Оннарского Брода?

— Нет, — ответил Ноккагар. — Боюсь, что у магам придется оставить Гавань. — Он повернулся в сторону военачальника Хилта, который стоял неподалеку. — Не медли же, Икинэльд! Скорее рассылай гонцов и веди войска к Броду.

Полководец, будто опомнившись, снял свой рог с пояса и протрубил в него. Звонкий звук разнесся над землей, призывая гальпингов к построению.

Ноккагар широким жестом указал на пристань, полную кораблей и сказал:

— Видишь вот эти корабли, мастер Экгар? Их нужно вывести отсюда все до одного, ибо черная туча надвигается с юга, застилая собою небо. Дардол вот-вот отправит в нашу сторону бесчисленные полчища фрэгов. Есть опасения, что они могут воспользоваться этим флотом.