Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

— Погодите! — сказала Властительница и, обратившись к одному из слуг, что-то пропела на языке русалов, после чего слуга кивнул и вышел из зала.

Властительница вновь обратилась к гостям:

— Негоже пускаться в путешествие без необходимых припасов.

Прошло совсем немного времени, и несколько русалов внесли в тронный зал четыре дорожных сумы, секиру и лук с колчаном, набитыми стрелами. Все принесенное было изготовлено отнюдь не русалами. Исключение составляла только секира, что подтверждалось ее гладкой, зерцальной формой, отражающей блики света. Сумы были сшиты из плотной льняной ткани и, по всей видимости, не были пусты. Лук, скорее всего, сделали из тиса, а старенький на вид колчан был изготовлен из хорошей кожи.

Властительница бросила взгляд на принесенные вещи и что-то спросила у вернувшегося слуги. Тот кивнул и посмотрел на сумы, после чего Властительница вновь заговорила с Меченосцами и Ихтором:

— Устлаген дарует вам эти торбы, которые в течение многих лет хранились у нас, выжидая своего часа. Мы уже и сами не помним точно, откуда они у нас. В них вы найдете собранные нами припасы снеди, которая, как нам кажется, подойдет для людей. Лук у нас всего один, и он пригодится вам скорее для охоты, нежели для боя. Свою секиру Ихтор навсегда потерял, как рассказывали дозорные, которые видели вашу битву с драконом. Посему я решила предложить наше оружие. Надеюсь, это секира будет достойной заменой, Ихтор.

— Конечно, Властительница, — просиял гальпинг. — Я и не мечтал о подобном оружии.

— Хорошо, — произнесла Лилия Чистой Реки. — Тогда это все.

Властитель все это время молча смотрел на водотворную секиру, положенную у ног путников, и наконец сказал:

— Нет, не все, — В его голосе слышалась борьба противоречивых мыслей, улавливаемая не только русальим, но и человеческим ухом.

Властительница повернулась к нему, и очи ее сверкнули желтым светом.

— Не все! — уже увереннее повторил Звонкий Ручей, не сводя глаз со сверкающего оружия русалов. — Не по нашим это законам — творить что-либо из воды для людей. Это нарушение главнейшего запрета древности!

— Но это не простые люди! — возразила русалка-правительница. — Трое из них — Три Меченосца… От них зависит судьба нашего мира. Настало то время, когда некоторые запреты и законы древних дней можно преступить. И то будет во благо!

На несколько мгновений Властитель Файтлари задумался.

— Хорошо. Примите от нас и этот дар, — сказал он. — Ты, Ихтор, потерял свое оружие. Пусть же оружие русалов послужит тебе. Но помни, что мы не можем дать тебе пользоваться им вечно. Мы и без того преступаем запрет. Посему через два месяца твоя секира превратится в воду. Прощайте же. Да пребудет с вами дух Вара!

Шпиль русальего дворца в последний раз сверкнул вслед путникам и исчез в беспорядочном переплетении кривых ветвей. Вскоре затих и шум водопада.

Умеренным шагом они продвигались через Иссохшую Пущу в окружении темных замшелых деревьев. Многовековые, толщиной не в один обхват, эти деревья не были похожи ни на одну из известных пород. Следы древнего зла, некогда побывавшего здесь, ощущались везде и во всем, но при этом все одно оставались незримы и непонятны. Земля была засыпана сухоломом и повсюду обильно поросла багульником, среди которого едва виднелась узкая тропка.

Дышать было трудно. Чем дальше они углублялись в лес, тем тяжелее становился воздух. Окрест стоял серый туман, и было совершенно тихо: ни шороха, ни малейшего хруста в кустах, ни карканья ворон; даже ветер, и тот, похоже, боялся шуметь в этом лесу. Ни один зверек, ни одна птица не встретилась путникам. Иссохшая Пуща поистине была пуста и безжизненна.

Гальпинг и Меченосцы почти не разговаривали друг с другом и лишь изредка они перекидывались словами. За плечами у них были увесистые туго набитые торбы. Старые котомки они оставили в Устлагене. За спиной Рунша был еще и лук с колчаном стрел.

Местами дорогу преграждали упавшие деревья. Иногда их стволы были такими толстыми, что приходилось совершать огромную петлю, чтобы обойти такое дерево, после чего вновь выходить на тропу.

Когда перед путниками вновь возникла очередная преграда, обходить ее уже никто не хотел. Это было дерево шириной в два человеческих роста, которое лежало на земле, растопырив гигантские руки-ветви. Ихтор ударил по стволу секирой, и тот оказался столь сухим и трухлявым, что тут же пустил огромную трещину, и в стороны полетели щепки. По лесу разнеслось эхо гулкого удара, которое в этой тишине было подобно грому. Вскоре дерево без особого труда было разрублено, и узкий проход меж двух его половин открылся.

Солнце скрывалось от взора высокими жуткими деревьями, но тем не менее, было понятно, что оно уже давно перевалило за полдень и начало медленно катиться вниз по небосклону.

Вокруг потемнело. Темнота смешалась с туманом Иссохшей Пущи. Настлало время остановиться для ночлега. Путники расчистили от мха и сушняка место под костер. С дровами проблем здесь не было. Большой сук, который когда-то отломился от одного из уродливых деревьев, вскоре был порублен и готов к сожжению. Друзья расположились рядом со стволом векового дерева в целых три обхвата толщиной.

В небо выплыла кровавая луна. В этом лесу на нее смотрели не только они…

Глава седьмая

Тэлеск опять не спал. Он боялся оставить костер без присмотра. Ведь все в этом лесу было сухо настолько, что любая искра могла бы устроить пожар. К тому же ему и так не спалось. Его что-то сильно тревожило, и он сам пока не мог понять, что именно.

Тэлеск посмотрел на друзей. Все спали как убитые. Он снова обернулся к огню и невольно вспомнил, что было в прошлый раз, когда все спали, а он не спал: крик, бег по болоту, трясина, меч, за́мок, Ведьма… Или он только думал, что не спал?

Вдруг Тэлеску показалось, что на него кто-то смотрит. Маленький костерок едва разгонял всепоглощающую темноту. И эту темноту буравил чей-то пристальный взгляд. Раздался едва слышный шорох.

«Лесные звери? — не веря себе, подумал он. — Но мы никого не видели в пути!»

Юноша медленно положил поперек колен меч в ножнах и чуть выдвинул его из ножен. Шорох повторился.

— Кто здесь?! — выкрикнул Тэлеск.

Он вскочил и полностью обнажил клинок. Спящие вмиг очнулись и тоже вскочили, схватившись за оружие.

— Что случилось? — проговорил Ликтаро.

— Пока ничего. Но боюсь, что-то случится. Там кто-то есть, — ответил Тэлеск и указал во тьму, держа меч прямо перед собой.

Из темноты выступили несколько неясных силуэтов. Они остались вне пределов видимости, но свет костра отражался от их сверкающей брони.

— Я не хочу боя, — громко произнес чей-то благозвучный голос. — Проливать людскую кровь нам ни к чему. Только отдайте мне то, что столь упорно скрываете от всех.

На свет костра вышел русал Каскад. Он не держал в руках ни лука, ни меча, ни другого оружия, зато с ним было не менее десятка воинов-стрельцов со вскинутыми луками. По одному лишь приказу они могли бы враз спустить свои тетивы и выпустить водотворные стрелы.

Тэлеск вдруг заметил, что Ихтора нет рядом. Куда он исчез? Три Меченосца с клинками в руках встали спиной к широкому дереву и в некотором удивлении смотрели на новоиспеченных врагов. Против них было направлено ровно тринадцать луков, готовых поразить цели в любой момент.

— Ты здесь, должно быть, не по воле Властителей, Каскад? — спросил Рунш; сердце его кипело от возмущения и гнева, но он упорно старался этого не выказывать.

— Ты догадлив, Меченосец, — ухмыльнулся предводитель воинов Устлагена. — Живо бросайте сюда ваши сумы. Я сам отыщу то, что мне нужно. Ну же! Я не намерен долго ждать!

— А с чего ты взял, — усмехнулся Тэлеск, — что то, что тебе нужно, именно в сумах?

Каскад снова ухмыльнулся, явно довольный собой. Его уверенность прямо-таки пугала.