Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

Далеко на юге полыхало и громыхало. А здесь, у подножия водопада все было тихо и мирно, и лишь монотонный шум воды нарушал эту тишину. Горести и беды, блуждающие по свету, не пробирались сюда, а если и пробирались, то лишь смутными отголосками.

Прямо из воды вздымались сверкающие стены чудесного дворца русалов. По обе стороны от его входа стояли мечники в сверкающих одеждах. Их зоркие взгляды следили за окрестностями, и ничто не могло проскользнуть мимо незамеченным.

Двери под высокой аркой входа настежь отворились, и из дворца поочередно вышли четыре человека. Они огляделись, и каждый полной грудью вдохнул чистый воздух.

— Почему бы не отправится в путь сейчас? — произнес один из них. — Я чувствую себя как нельзя лучше, а ноги так и рвутся в дорогу.

— Нет, Ликтаро, — ответил человек, который выглядел старше трех других. — Коли так сказала русалка-целительница, тебе следует побыть здесь. Перечить этому не надо, ибо нет целителей искушеннее русалов.

— Ихтор прав, — согласился юноша в сером меховом плаще. Он посмотрел на берег, где начинался неприятного вида лес, иссохшие деревья которого были жутко уродливыми, а ветви их напоминали костлявые старческие руки. — Подойдем к тому странному лесу. Мне бы хотелось поближе рассмотреть его.

Все четверо направились к берегу, не отводя взоров от опушки таинственного леса. Несколько шагов они прошли по отвердевшей поверхности реки, которая держала их не хуже каменной террасы, и наконец ступили на землю.

Лес начинался сразу же, у самой воды. Его грозная тень тяжелым покровом лежала на земле. Впереди угадывались темные силуэты раскинувших кривые лапы деревьев.

— А ведь нам придется идти в ту сторону, — негромко заметил Рунш. — Даже Ведьмины Болота выглядят куда привлекательней. Что же случилось с этим лесом?

— Это мне, к счастью, известно, — отозвался Ихтор. — И вы, должно быть, тоже не единожды слыхали древнюю историю ужасной гибели рощи.

— Не припоминаю ничего подобного, — пожал плечами Рунш. — Что за история?

— Я скажу кратко. В дни владычества алфейнов через сей лес прошли великие полчища Мрака. Когда-то цветущая роща высохла вмиг. Целители алфейнов не сумели возродить здесь жизнь. И с тех забытых пор лес так и называют Иссохшей Пущей.

Вдруг Ликтаро издал возглас изумления. Остальные повернулись к нему и увидели, что в руке он держит обнаженный меч. Ликтаро не отрываясь смотрел на клинок.

— Что случилось? — спросил Тэлеск.

— На моем мече начертано пророчество! — проговорил Ликтаро. — Я провел по лезвию рукой, и оно появилось.

Тэлеск понимающе кивнул.

— На моем мече тоже такая надпись:

«Когда тропа в последний шаг

Свершится в сумраке огня,

Пусть единятся три клинка:

Вмиг уничтожит Тьму и Мрак

Единый дух — одна река…»

— Что же ты молчал?! — недовольным тоном спросил Ликтаро.

— Я узнал про это в то время, когда очнулся один на берегу Туманного Моря, — ответил Тэлеск. — А после того как-то позабыл…

— Я бы помнил, — сказал Ликтаро, глядя на тускло светящиеся знаки.

В это время Рунш извлек из ножен свое оружие и внимательно оглядел гладкую поверхность клинка.

— Нужно просто провести ладонью? — спросил он и, не дожидаясь ответа, коснулся сверкающего лезвия. — Вот оно! Что же означают эти слова?

— Ты не знаешь Первородный Язык? — Тэлеск удивленно посмотрел на Рунша.

— Знаю немного. Но я не об этом сейчас. Я говорю о смысле этого пророчества. Тут не все понятно.

— Не нам гадать! — твердо заключил Ликтаро, убирая меч.

— Не вам? — переспросил Ихтор. — Почем знать, может, именно вам и придется это делать. Но подобные надписи всегда темны и неясны.

— Взгляните. Что это там? — произнес Тэлеск, указывая на реку.

По блистающей поверхности воды, против слабого, едва заметного течения плыла такая же блистающая в лучах солнца лодка. Она медленно приближалась к дворцу, неся на своем борту нескольких русалок. Лодка плыла без паруса, сама по себе, как будто поверхностные воды сами двигали ее.

— Мыслю, что это прибыла Владычица Устлагена, — проговорил Ихтор, следя глазами за чудесным кораблем.

В лодке, окруженная другими девами русальего народа стояла величественная русалка. Только она одна среди них могла быть Владычицей Устлагена. Там не было другой такой, которая смогла бы сравниться с нею в красоте. Ее одежда не была роскошнее, чем у других, но сверкала она ослепительнее и переливалась ярче. Ее голову украшал белоснежный венец, а в руке она держала ветку ивы.

Лодка остановилась недалеко от дворца, и русалки в радужных одеяниях сошли с нее. Несколько изучающих взглядов устремились в сторону четырех незнакомцев, которые стояли на берегу. А среди этих взглядов хладнокровным синим огнем горела одна пара мудрых, многое повидавших глаз.

Русалки одна за другой скрылись в дверях входа. Рунш вздохнул и устало сел на темный ствол упавшего дерева.

— Как все странно! — негромко сказал он.

— Что странно? — спросил Тэлеск.

— Все! Вся жизнь очень странная! До сих пор я не в силах поверить во все это.

— Во что именно ты не в силах поверить? — не понял Ликтаро.

— Во все, что со мной происходит! Я говорил с русалами, бывал в Устлагене, в Хилте, сражался с драконом, толдвигом… Я едва не сгинул в пучине Туманного Моря! И мог ли я представить, что мне придется преодолевать многоверстный путь с мечом на поясе, чтобы сразиться с самим Королем Мрака?

— Придется все это принять… — едва слышно усмехнулся Ликтаро.

— Каких-то три месяца назад, — продолжал Рунш, — мне бы такое и не приснилось. Какие неожиданные повороты совершает иногда жизнь! Никогда не предугадаешь, что будет за следующим… В один прекрасный день ты просыпаешься и внезапно с удивлением осознаешь, что тебе дано право вершить историю.

— Каждый вершит историю в большей или меньшей степени, — проговорил Ихтор.

Они долго бродили по близлежащему берегу. Ихтор много спрашивал о миссии Избранных, а юноши охотно отвечали на все его вопросы так подробно и так правдиво, как только могли.

Лишь ближе к вечеру они пошли обратно. Впереди был уже виден знакомый шпиль дворца русалов, а шум водопада сильнее заглушал все прочие звуки. Они двигались вдоль русла реки Файтлари и вдруг увидели, что из той расщелины в скале, откуда вчера в сопровождении русалов вышли они сами, выскочил всадник. Оказавшись на каменистом берегу, он осадил ослепительно белого скакуна и долго неподвижно стоял у кромки воды, глядя на чудесный дворец русалов Устлагена. Увидев стражников у входа, он сложил ладони у рта и что есть сил крикнул:

— Я гонец! Несу вести из других стран! Мне поручено передать их вашему повелителю!

— Смело скачи сюда! — крикнул один из русалов. — Вода тебя удержит!

Гонец бросил недоверчивый взгляд на воду реки, взволнованную сетью мелкой ряби, и тронул поводья. Конь послушно подался вперед, шагнул и фыркнул, почувствовав под своими копытами не воду, а твердую поверхность. Всадник же удивлен уже не был.

Вода больше не рябила и была теперь так тверда, словно ни с того ни с сего заледенела; ударов копыт коня, однако, слышно не было.

Ихтор непонятно зачем прибавил шагу. Не отрывая взора от гонца, он поторопил Меченосцев. Гонец тем временем уже спешился у входа во дворец. К нему вышли еще двое русалов. Один из них повел изнуренного за долгий путь коня в сторону небольшой лужайки на берегу реки. Другой русал окинул прибывшего воина внимательным взглядом и знаком повелел следовать за собой. Вместе они поднялись по ступеням и скрылись в стенах дворца.

Избранные и Ихтор вскоре тоже подошли ко крыльцу. Они не успели подняться к входу, как один из стражей обратился к ним:

— Ступайте к Властителю! Он ждет вас. В тронном зале будет вечерняя трапеза, и вы приглашены.

Ихтор поблагодарил его, трое юношей молча кивнули, и все вчетвером они вошли во дворец.

— Гонец прибыл как нельзя вовремя, — усмехнулся Ликтаро, когда они шли уже по длинному коридору, который вел в тронный зал. — Прямо к ужину подоспел… И мы, надо сказать, тоже.