Три Меченосца<br />Книга вторая<br />Царь Алого Огня

— Кэрнозол! — в отчаянии восклицали тысячи голосов.

Все драконы ринулись вниз, на Рамэнию. Стрелы не останавливали их. Но около дюжины крылатых змеев исчезло, как только во всеобщем шуме и гаме прогремели непонятные слова. Драконов поглотили вспышки света, вырвавшиеся из магических жезлов Тригорья.

Все остальные дети горы Ундохан успели благополучно приземлить себя на стены и улицы крепости, вызвав при этом разрушения строений и гибель воинов Эфоссора.

Сполохи магии беспрерывно уничтожали драконов, но тех все еще было неисчислимое множество. Казалось, что количество их нисколько не убывает. Они ползали по Рамэнии и разрушали все вокруг, сжигали все, что могло гореть, убивали и давили всех, кто оказывался у них на пути. Своими хвостами они сносили крыши с домов, разбивали стены и башни. От Кэрнозола осталось одно лишь основание, и король Эфоссора возблагодарил небеса за то, что Нэвилиарат покинула башню вопреки его велению.

Эрварейны все гибли и гибли, и ничто, казалось бы, уже не могло спасти Рамэнию и ее защитников. Крепость была бы обречена, но удача была на стороне Сынов Эрвара. Ибо в крепости были маги Тригорья…

Осознавая, что драконов слишком много, Ноккагар вскинул руки к небу. Посох в его правой руке светился, и это заметили многие, кто был рядом с ним в тот миг.

— Фиата Спирита Фасиата…! — начал петь Ноккагар.

Услышав его, несколько магов, тоже воздели к небу свои жезлы и подхватили его пение. Затем к ним присоединилось еще несколько чародеев. И вскоре вся Рамэния загудела громкими голосами тригорцев.

— …Салвама Эта Сустрата…!

Драконы лишь на мгновение перестали сеять разрушения и убийства, когда услышали длинное заклинание магов, и сразу же продолжили исполнять волю Дардола.

Никто из эрварейнов уже не обращал внимания на огнедышащих врагов. Все выжидающе смотрели на волшебников. Каждый ощутил какое-то странное, но мощное напряжение, воцарившееся в воздухе.

— …Иннэгата Тунокарпа Тунофиата! — прокричали маги и все как один замолчали.

В то же мгновение все окрест вспыхнуло ярчайшим светом. Волна восхитительного сияния прокатилась по всей Рамэнии… И исчезла — столь же внезапно.

Когда свет пропал, все увидели, что в городе больше нет драконов — ни одного! Все они пропали, таинственный свет унес их с собой. Сотни драконов исчезли в черном небытии на веки вечные.

Все закончилось…

Глава девятая

В Рамэнии долгое время царило полное безмолвие. Все молчали, озирая и оценивая учиненные драконами разгром и разрушения.

Пунцовый факел закатного неба угасал. Последние его блики падали на земли Эрвара и придавали им красноватый оттенок. Вода реки казалась кроваво-алой: недаром она носила свое имя, которым одарил ее еще сам основатель Эрвар в первые дни Эфоссора.

Вокруг неподвижно лежали погибшие и раненые. Другие стояли не сходя с мест, не двигаясь, с опущенными и брошенными копьями, мечами, секирами и щитами. В небе уже собирались стаи стервятников. Жаждущие полакомиться мертвятиной, они с криками кружили над крепостью.

Волшебники Тригорья… Они больше не походили на тех могущественных магов, кто под началом Ноккагара прибыл в этот город. Теперь они мало чем отличались от обессиленных стариков, изнуренных долгой жизнью. На ногах они стояли неуверенно, опирались на свои посохи, чтобы не упасть, а некоторые и вовсе сидели на коленях, свесив головы.

Ноккагар устало посмотрел вокруг. Его посох светился золотым, но вскоре это неяркое свечение постепенно угасло, и он стал таким, каким виделся прежде. К Ноккагару, едва передвигая ноги, подошел маг Вирридон.

— Может статься, это будет не к месту, но я осмелюсь-таки поздравить тебя, Ноккагар, — негромко произнес он. — Отныне ты обладатель Золотого Волшебства. Ты сумел использовать Золотую Магию.

— Я больше рад за спасение Рамэнии, нежели за свое повышение, — вздохнул Ноккагар.

— Спасение твердыни куда важнее, — согласно кивнул Вирридон, — хоть спасено и немногое.

Двое магов оглядели все, что их окружало: обломки и развалины. Уже темнело, но разгром, оставленный порождениями Дракон-Горы, до сих пор был отчетливо виден.

Дозорного Клыка словно не существовало. Великая башня, гордость Южной Крепи, которая стояла здесь еще с древних времен Первого Мрака, пала. От нее остался лишь короткий обломок, который едва достигал высоты третьего яруса. Арка ворот Рамэнии была разрушена полностью. Половина западной стены превратилась в пыльные груды камней. Вдобавок, бо́льшая часть всех строений крепости была просто-напросто уничтожена. Вперемешку с обломками лежали раненые и погибшие воины.

— Король Мрака силен, — проговорил Вирридон и угрюмо глянул на юг. — Может ли что-нибудь сравниться с его мощью? Но как бы то ни было, победа в этой битве оказалась на нашей стороне. Оплошал Дардол. Невдомек ему было, что все маги Тригорья ныне здесь. Удивительно даже, что лазутчики и соглядатаи Ханборунского Дракона не сумели донести ему об этом, не так ли? Ох, как озлится он, когда прознает, что случилось с его грозными пташками! Покамест море Тьмы чуть отхлынуло от берегов света.

— Но этот отлив недолог, — сказал наконец Ноккагар. — Новые волны придут очень скоро… Однако нынче можно не думать об этом. Сегодня у нас другая забота: грядущая ночь обещает быть бессонной для Рамэнии.

Так и было: никто не сомкнул глаз, ибо не до сна было в эту скорбную ночь. А утро наступило быстро.

Когда над Гэмдровсом задавалась заря, правительница Нэвилиарат и король Эфоссора с отрядами воинов, а также все тригорцы возвращались с места захоронения погибших эрварейнов и магов. Тела павших упокоили на востоке от крепи, недалеко от дороги: там, у реки, располагался Данвамглир, Курганный Дол. Не счесть было тех насыпей и заросших холмиков, огороженных заборами из копий. Данвамглир существовал с древнейших времен; и сегодня могильников там, увы, еще прибавилось. Наступит возродительница-весна, и бесчисленное множество бурливых ручьев понесутся по долине, огибая старые и новые курганы и впадая в Красную Реку.

Алморкад возвращался из Данвамглира вместе с остальными. Когда он повернул голову на юг, он вдруг увидел, что с востока, омываемый лучами рассвета, плывет целый флот неизвестных кораблей, которые доселе были сокрыты от взора плотной стеной прибрежного леса

Они шли на веслах, против водобега реки. Их паруса были свернуты, но все одно было видно, что они сшиты в виде перемежающихся белых и красных полос. Длинные носы кораблей украшали деревянные изваяния, которые очень напоминали головы драконов. По бортам были навешены ряды больших круглых щитов.

Не один Алморкад заметил их.

— Моряне! Моряне! — закричали эфоссорцы, хватаясь за оружие.

Да именно так называли их в Гэмдровсе. Эрварейны сразу узнали морских скитальцев, хоть и не видели их никогда, а лишь только слышали от стариков, которые порой говаривали о них с ненавистью и страхом, при этом не скрывая восхищения их великой мощью.

Алморкад взглянул на Ноккагара. Тот лишь молчал, не сводя пристальных очей с нежданных пришельцев. Но не стал молчать стоявший рядом Вирридон:

— Избавились от одних драконов, пришли другие… Но будут ли эти врагами в столь темную пору?

Алморкад не ответил. Он с мольбой поднял глаза к иссиня-серому небу и увидел… двух белых голубей. Король немало удивился двум птицам, которые кружили над землей столь беззаботно и столь мирно.

— Идемте к реке! — громко велел наконец владыка эрварейнов, и все двинулись вслед за ним.

Люди и маги длинной вереницей шли по узкой тропе. Когда же они приблизились к воде, корабли уже начали причаливать. Воины в кольчугах и полукруглых шлемах общими усилиями вытаскивали их на отлогий песчаный берег.

Алморкад думал лишь об одном: на чьей стороне прибывшие властители морей; служат ли они Королю Мрака, или же пришли на помощь Гэмдровсу.