Ненависть

аржал, увидев ее, вонзил л землю копыто. Диз улыбнулась ему, как старому другу. Легкий порыв ветра подхватил рыжую прядь, швырнул в лицо. Диз поймала ее на лету и невольно втянула аромат собственных волос. Она не помнила, когда в последний раз распускала их. Очень давно.

— Вот, — проговорила Айнэ за ее спиной, закашляла, снова сказала: — Вот, смотри, тебе должно подойти.

Диз вернулась в дом, примерила мужской охотничий костюм из темно-зеленого бархата, очень дорогой, совершенно неуместный в этой хибаре, как, впрочем, и обстановка. Костюм был немного велик, но в общем сидел неплохо. Айнэ раздраженно повздыхала, потом заплела Диз косу, снова осмотрела ее, повздыхала снова.

— Не для тебя это, девочка, — проговорила она и слабо улыбнулась. — Ты ведь для другого рождена была, знаешь?

— Теперь всё иначе, — сказал Диз, не глядя на нее. Айнэ тихо засмеялась, тут же закашлялась, прислонилась к стене, потом оперлась руками о спинку кровати, всё еще кашляя, утерла рот и погладила светлые волосы мальчика, оставив на них размазанный кровавый след.

«Всё, — подумала Диз. — Надо убираться отсюда».

— Мне пора, Айнэ, — проговорила она, чувствуя смущение, мешавшееся с настороженностью и почти страхом.

— Уже? — равнодушно спросила та и пожала плечами. — Ну что ж, рада была помочь.

Диз кивнула, сама не зная зачем, и отступила к двери, не сводя с женщины глаз. Но та смотрела на ребенка — ласково, нежно, с чуть заметной грустью.

— Никогда у меня не было девочек, — сказала Айнэ, и Диз словно ледяной водой окатило от того, как она произнесла эти слова. — Только мальчики. Ладно. Так тому и быть. Постой! — резко крикнула она, когда Диз уже стояла на пороге. Та замерла, готовясь к чему угодно.

Женщина подбрела к комоду, открыла нижний ящик, достала из него два небольших мешочка. Подошла к Диз, протянула их ей:

— Бери.

— Что это? — взяв, спросила она, но уже и так знала ответ. В черном мешочке были деньги, кажется, золото. В синем — какая-то сухая трава.

— Мои сбережения, — подтвердила ее догадку Айнэ. — Мне они всё равно больше… — снова кашель, еще более глубокий, словно что-то там, внутри нее, обрывалось прямо сейчас, — не понадобятся. У меня мало времени… осталось.

— У меня тоже, — сказала Диз.

Айнэ улыбнулась краешком сухих черных губ.

— А во втором травы, — сказала она. — Для твоей раны. Когда будет больно, а остановиться и отдохнуть нельзя, возьми жменьку и пожуй. Полегчает.

— Спасибо вам за всё, Айнэ.

Женщина улыбнулась шире. Протянула руку — ту, окровавленную, — и коснулась ею щеки Диз.

— Не за что… дочка, — чуть слышно сказала она. — Не за что.

Диз на миг замерла, потом осторожно отстранилась, переступила через порог, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Айнэ вышла следом и смотрела, как Диз отвязывает и седлает коня. Та старалась не торопиться, хотя ее так и подмывало поскорее взмыть в седло и умчаться отсюда.

— Девочка…

Диз замерла в седле, не зная, сорваться ли с места или помедлить еще минуту и