Ненависть

ы — теперь ты в самом деле можешь это осуществить. Осмелься. Ну осмелься же, Диз.

Ведь ты так долго к этому шла.

Был вечер, тягучий и холодный. Еще только начинало темнеть, но тени уже скрылись в надвигающейся пелене ночи.

Была река, спокойная, ленивая, похожая на ледяную лаву. Она неторопливо текла под тонким слоем льда, покрытого хрустящей коркой снега, синеватого в дымке сумерек.

Был мост над рекой, прочный, каменный, выложенный грубой добротной кладкой. По нему редко ходили — только друиды, направлявшиеся в складские помещения общины. А много лет назад на этом мосту побывал заезжий поэт, думавший, что может стать кем-то другим. Он не смог. И всё, что осталось ему от этого мира, лишь приподнявшего над его душой страшную и добрую завесу, — родившаяся в его воображении песня. Об этом мосте. О мосте через снег. Тогда тоже стояла зима.

И были они. Он и она: двое, неразрывно связанные тем, во что они превратили друг друга, сами не желая того и не ведая. Диз шла с востока, и навстречу ей мчалась ее ненависть. Дэмьен шел с запада, и навстречу ему медленно плыла, едва касаясь земли, Богиня вейнтгеймских друидов.

Они встретились над снегом, над льдом, над холодной водой, лениво, но неумолимо гнавшей воды из ниоткуда в никуда — так, как это было тысячу лет назад и как будет еще через тысячу лет. Диз посмотрела в глаза своей ненависти, Дэмьен посмотрел в глаза своей Богини.

Где-то бесконечно далеко Серый Оракул отвернулся лицом к стене и онемел.

Диз положила ладонь на рукоять меча.

— Я хочу стать твоей, — медленно проговорила она. — Твоей. По закону.

Лед под ними был белым.

Как простыня.

Дэмьен посмотрел на небо, покрытое низкими, тучными облаками, готовыми вот-вот взорваться снегом.

— Не надо, Диз, — одними губами сказал он. — Я хочу жить. И ты хочешь. Мы оба хотим. Я знаю, мы оба сможем. Не вынуждай меня. Пожалуйста.

Она сглотнула комок в горле, закрыла глаза. Быстрые горячие ручейки побежали по ее щекам. Диз вздохнула.

Сжала крепче меч.

И медленно покачала головой.

* * *

Час спустя пошел снег. Он падал быстро, беззвучно, крупными тихими хлопьями, и через минуту от пятен крови на Вейнтгеймском мосту не осталось и следа.