Ожидание

— А вы бы хотели встретиться в нормальной ситуации? — спросил мужчина, игриво вскидывая голову.

О, Ника прекрасно знает цену данным играм! Она с досадой смотрит на своё забрыз-ганное водой пальто, проводит рукой по сырой ткани, и, выпрямившись, резко бросает:

— Я вообще ничего не хочу! Я хочу скорей попасть домой, и отдохнуть от всего, а осо-бенно от этих каблуков.

— Конечно, я вас довезу! — восклицает мужчина, и, подхватив женщину под локоть, помогает ей пройти к машине.

Открывая дверь в салон, он насмешливо смотрит на ноги женщины, и, вздохнув, с сочувствием насмешника произносит:

— Конечно, на таких каблуках вы вправе сломать себе не только руки, или ноги, но даже шею.

— А вы, вправе каждый раз говорить мне гадости! — отозвалась Ника, цепляясь за про-тянутую руку мужчины, а другой высоко приподнимая полы своего длинного модного пальто " а-ля Шинель".

Через минуту, дорогой автомобиль тронулся с места, резко взвизгнув, и вновь подняв фонтан грязной воды. Через пару секунд на проезжей части дороги было пусто, и лишь вода стекала обратно с тротуара на дорогу, медленно обтекая тяжелую подошву ботинок высокого, слегка сутулого мужчины, который, пройдя немного вперёд, остановил-ся, и словно задумавшись о чем-то, долго стоял, глядя в сторону умчавшегося автомоби-ля. Он стоял до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом. И лишь тогда муж-чина, медленно повернувшись, пошел в обратную сторону. Он шёл, сильно ссутулив-шись, засунув руки в карманы куртки и втянув голову в плечи, словно стараясь укрыться от посторонних глаз, или быть может от холодного ветра, иной раз пролетающего по тро-туару и дороге сильными порывами. Ветер заставлял мужчину ещё глубже втягивать голову в плечи, и низко опускать лицо, зарываясь в теплый махровый шарф, намо-танный почти на пол-лица.

— Это, правда, что у вас в магазине произошло какое-то недоразумение?

Откинувшись на мягкое сиденье, Ника с досадой подумала:

— В этом городе трудно что-то скрыть. Кажется, все уже знают о том, что произошло в "Гере".

Почувствовав в маленьком зеркальце взгляд сидевшего за рулём мужчины, она недо-вольно повела бровью, но ничего не ответила, а лишь туже запахнула пальто, как будто ей было холодно.

— А не кажется ли вам, Вероника Антоновна, этот случай довольно странным?

Мужчина ждал ответа. Она это знала и чувствовала. Она пожала плечами, задумчиво по-смотрела куда-то вдаль темнеющих улиц за окном, и, тихо произнесла:

— Странный случай? К сожалению, я ничего тут странного не вижу! Фатальное стечение обстоятельств, вот и всё!

— Фатальное? — мужчина удивленно вглядывался в маленькое зеркальце:- Но почему…

— Знаете, я могла бы тоже многое предполагать, думать, только зачем? Всё обошлось! Я, как ни странно, верю в полосу неудач и везений. Так что, пройдёт время, и, моя чер-ная полоса благополучно завершится.

— А если, не благополучно? — тихо произнёс мужчина, и Ника, теперь уже сама, с удив-лением уставилась в затылок водителю.

Видимо какие-то тайные мысли стали тревожить её, потому-что резко встряхнув голо- вой, она, как — бы отогнала их от себя.

— Поживем- увидим! — медленно произнесла Ника. — Хотя я думаю, что этот странный грабитель, навряд ли, захочет вновь забрести в мой магазин.

Машина, мягко качнувшись, остановилась. Открывая дверь, Ника произнесла:

— Спасибо, что подвезли!

Мужчина хмуро посмотрел на неё:

— И всё — же, я вам советую нигде не задерживаться допоздна.

Ника рассмеялась:

— А вот ваша заботливость, действительно очень странная! Поверьте мне, как женщине!

ГЛАВА 34.

— Мама, ты знаешь, сегодня по телевизору, в новостях говорили о каком-то Зоринском. И, что самое интересное, его звать Владимир, как моего отца.

Ника перестала дышать. Она медленно подняла намыленное лицо к зеркалу и уви-дела в нём себя, с размазанной тушью на веках. Резкая боль вдруг внезапно пронзила глаза, и, склонившись над раковиной, она стала быстро смывать лицо водой.

Наверное, Ника слишком долго находилась в ванной комнате, потому-что когда она по-явилась на пороге кухни, Гера пристально глянула на мать и спросила:

— Ты что, плакала?

— С чего ты взяла? — пожала плечами Ника. — Тушь в глаза попала, кое-как смыла.

— Говорю тебе, надо специальный гель купить, а ты всё по старинке тушь мылом смываешь. Оттого и глаза красные! — нравоучительно говорила дочь, наливая суп в та-релку, и ставя её перед матерью.

Ника опять почувствовала, как защипало в носу и глазах, и отвернувшись к окну, она украдкой отёрла лицо. Неужели слёзы опять вернулись к ней, как насоветовал новый её знакомый Владислав Иванович. И совсем некстати!

Данил быстро поел, и умчался в свою комнату, а Гера, наливая, матери чай, спросила:

— Так ты мне не ответила! У меня отец Владимир Степанович Зоринский?

— Да! — кое-как вновь справившись с собой, ответила Ника, глядя в чашку с чаем, и старательно помешивая в ней ложечкой.

— Так вот! — продолжала Гера. — Сегодня показывали по телевизору какую- то страну, и называли при этом фамилии участников делегации. Там были военные, и фамилию Зоринский я слышала несколько раз. Кажется, он был там военным атташе, или возглав-лял делегацию по вопросам разоружения, а впрочем, я ничего толком не поняла, пото-му- что была в своей комнате и начало новостей не слышала. Но когда прозвучала не-сколько раз знакомая фамилия, мне стало любопытно, я выскочила из детской и уви-дела…

— Кого же ты увидела? — усмехаясь, но, втайне боясь ответа дочери, спросила Ника.

— Между прочим, я увидела очень красивого мужчину, похожего на меня. Вот так!

Надув губы, Гера стала помешивать ложечкой свой чай. Ника, поднявшись из-за сто-ла, принялась убирать посуду. У неё дрожали руки! Отчего бы? Кажется, Володя уже не волнует её кровь. Тогда что — же её взволновало? Неужели то, что дочь стала интересовать-ся своим отцом? Но ведь это так нормально для подростка! Её дочь уже выросла! И впра-ве задать этот вопрос…

— Мама, почему ты молчишь? — Гера смотрела на Нику, не мигая.

Нежно — голубые глаза дочери стали вдруг пронзительно синими, и в них застыла тре-вога. Ника поняла, надо что-то отвечать! Она села рядом с Герой, и ласково прижав-шись к худенькому плечу девочки, произнесла:

— Кто этот мужчина, не важно ни для тебя, ни для меня. Скорее всего, он однофами-лец. А твой отец погиб в Афганистане. Ты это прекрасно знаешь!

— Ложь! Эти сказки ты мне давно уже перестала рассказывать. Зачем ты обманыва-ешь меня? Я знаю, что отец мой жив! Жив! Но ни ты, ни я, почему-то не нужны ему. Почему? Почему ты молчишь? Потому что этот важный господин в телевизоре мой отец? Да, он мой отец, я знаю это! Я узнала его сразу, хотя прошло столько лет. Ведь я виде-ла его в Керкене, он приезжал ко мне. Это был он, мой отец! Мой! — уже кричала Гера, размазывая по лицу слёзы.

Ника испуганно смотрела на дочь, из детской примчался Данил, и тоже испуганно прижался к двери. Вдруг в прихожей громко зазвонил телефон, и Гера, тут-же прекра-тив плач, уставилась на мать своими красными от слёз глазами.

Ника подняла телефонную трубку, и вдруг почувствовала, как что-то опасное повея-ло от того, кто был на другом конце провода. Этот кто-то тяжело дышал и молчал, слов-но выжидая чего — то.

— Кто вы? Почему молчите? — наконец спросила Ника, но ей никто не ответил. Положив телефонную трубку на место, Ника вернулась в кухню.

— Это не твои ли друзья шутки устраивают по телефону? — обратилась она к дочери.

Гера уже почти успокоилась. Услышав вопрос, она лишь судорожно вздохнула и удив-ленно посмотрела на мать:

— Какие шутки?

— Довольно неуместные! Звонят и молчат!

Теперь уже Гера испуганно уставилась на Нику.

— Не делай таких глаз, словно ты здесь ни при чем. — отвернулась Ника к мойке.