Хозяйка Леса

Как только Занила ступила со сходней на выщербленный камень набережной, он тут же шагнул ей навстречу, всем своим видом демонстрируя, что мимо него ей не пройти! Занила позволила легкой усмешке коснуться ее губ и остановилась в нескольких аммах от почтенного писца. Если бы она захотела, он не помешал бы ей, и все его стражники не помешали бы! Занила подняла голову и посмотрела туда, где чуть выше по холму поднимались светло-желтые стены Догатской крепости. Она помнила, как увидела их в первый раз, и какое впечатление они тогда произвели на нее. Они показались ей огромными, мощными и неприступными. Теперь она смотрела на них и невольно отмечала все их слабые места - все то, что помогло бы ей взять крепость, если бы она решила на нее напасть! Хотя зачем нападать, если ее, вполне возможно, пропустят и так?

Сарук Хадзи нервно сглотнул пересохшим горлом и оглядел странных людей, спустившихся с трехмачтового парусника. На купцов они явно не походили. И действительно больше всего напоминали пиратов. Но пиратская эскадра, мирно зашедшая в торговый порт, - это однозначно было выше понимания старого Хадзи! И еще он не понимал, где их командир, владелец всех кораблей? Почему вперед вышла эта совсем еще молоденькая девчонка, да к тому же так странно одетая: в мужские штаны и рубаху, расстегнутую на груди, открывающую светло-золотистую кожу? Длинные почти серебристые волосы девчонки трепались на ветру, и она откинула их со лба, придерживая рукой на затылке. Она молчала, в упор глядя на Хадзи своими темно-серыми глазами. И явно ждала, пока он первым начнет разговор.

Молчание начинало затягиваться и становиться неловким. Сарук еще раз обвел взглядом мужчин, стоявших полукругом за спиной девчонки. Еще несколько остались на борту корабля. И никто из них явно не собирался помогать ему решить его непростую задачу! Нужно было что-то делать, и Хадзи наконец-то решился.

- Могу я узнать ваше имя, уважаемая госпожа? - произнес он, отвесив поклон девчонке, впрочем, довольно короткий. И для верности тут же уточнил. - Это ведь вы являетесь владелицей сей флотилии?

Заниле было довольно забавно наблюдать за мучениями старого писца. Она прекрасно осознавала, что ее, мягко говоря, не слишком впечатляющая внешность может сбить с толку кого угодно. Хотя здесь, в Салеве, дело было не в том, как она выглядит, а просто в том, что она женщина! А им в этой стране отводилась лишь роль красивого и дорогого имущества, принадлежащего мужчинам.

- Да, я Хозяйка этих кораблей, - она усмехнулась, наслаждаясь замешательством писца. - Я боярыня Занила. Дочь боярина Родослава.

Заниле потребовалось сделать усилие, чтобы произнести последние слова также уверенно и спокойно, как и первую часть фразы. Все прошедшие дни, пока подгоняемый попутным ветром Сокол стремительно рассекал своим хищным носом воды Ражского моря, Кай'я Лэ и командир ее гвардии много говорили о том, в качестве кого она собирается прибыть в Догату. И назваться дочерью Родослава было идеей именно Байда. Занила не хотела этого говорить, но он все же настоял. Людям ни к чему знать, что именно произошло в стае. Она Хозяйка, и для оборотней этого достаточно. А людям лучше считать, что свою власть и все имущество она получила в наследство. Например, от отца.

- Рад приветствовать вас, почтенная боярыня! - Занила с усмешкой отметила, что подобострастия в голосе портового писца явно прибавилось. К тому же у него больше не вызывало такого недоумения, что она, девушка, командует мужчинами - мало ли чего можно ожидать от этих странных северян?! А в памяти Занилы сами собой всплывали знания, казалось, давно забытые, но очевидно, намертво вбитые в нее за годы обучения в догатской школе для рабынь. Портовый писец назвал ее "почтенной боярыней". А это значит, он признавал, что она знатнее его. А в первый раз он обратился к ней "уважаемая", то есть как к равной! А "госпожа" там было лишь вместо еще неизвестного имени... - Почтенная боярыня, - писец вновь привлек к себе ее внимание, - не скажите ли вы мне название вашего корабля? Точнее, кораблей, - поправился он.

- Всех? - Занила не удержалась, чтобы не оглянуться на парусники, мерно покачивающиеся на рейде Догатской бухты. Нет, ей, конечно, называли их все, и она, если бы постаралась, даже сумела бы их вспомнить и перечислить. Но неужели этот человек действительно собирается переписывать все ее корабли? А может быть, ему еще сообщить их грузоподъемность и численность экипажа, или вообще всех матросов поименно назвать?! Занила начала вспоминать, как же она ненавидит людей, которые ей мешают!

- Запишите: флотилия боярыни Занилы во главе с флагманом Сокол, - из-за правого плеча Занилы вперед выступил Байд, очевидно, решив взять переговоры на себя. И, похоже, весьма вовремя! - Этого ведь будет достаточно? - Занила заметила, как между ловких пальцев оборотня сверкнул золотой. И Сарук Хадзи это тоже заметил!

- О да, я думаю, вполне достаточно! - перо проскрипело по пергаментному листу раскрытой книги, и монетка перекочевала в сухую и твердую старческую ладонь, чтобы в следующее мгновение скрыться в поясном кошеле. Хадзи все же еще раз взглянул на Занилу. - Позволено ли мне будет, почтенная боярыня, узнать цель вашего визита в салевскую столицу?

Занила усмехнулась. На этот вопрос ответить было легко, и собиралась говорить она только правду:

- Я просто решила вернуться!

* * *

Полчаса спустя Занила и сопровождавшие ее оборотни остановились перед массивной кованой решеткой, огораживавший густо заросший парк. С улицы были видны только мощные стволы и кроны нартовых деревьев. В первый осенний месяц они еще продолжали цвести, и земля под ними была густо усыпана розово-лиловыми лепестками, а в воздухе стоял терпкий и приторно-сладкий аромат. Занила вдохнула его, и ей показалось, что вместе с ним в нее вновь проникают воспоминания о пяти годах, проведенных в догатской школе для рабынь. Нартовые деревья росли во дворе школы, и медово-сладкий запах их цветов, казалось, пропитывал все помещение, ненадолго исчезая лишь в дождливые и ветреные салевские зимы. Вспоминая о школе, Занила в первую очередь начинала ощущать именно этот аромат, а следом в памяти непременно всплывал кнут надсмотрщицы и боль от его соприкосновения с кожей. Неразрывные образы...

К реальности Занилу вернул скрип калитки, распахнутой перед ней Байдом. Оборотень ждал, пока она войдет. Он пропускал ее вперед как Хозяйку и, очевидно, был совершенно уверен, что внутри их не может поджидать никакая опасность.

В глубь парка от калитки уходила узкая дорожка, посыпанная светло-желтой круглой галькой. И на ней, вперемешку с камешками, тоже лежали опавшие лепестки нартовых цветов. Заниле казалось, что при каждом ее шаге из-под подошв ее сапог в воздух поднимаются все новые и новые волны сладкого аромата, еще сильнее наполняя воздух. Хотя, было ли куда сильнее? А дорожка уводила вперед, куда-то под низкие и густые розово-лиловые кроны.

Им пришлось пройти не меньше трех десятков аммов прежде, чем они увидели дом, надежно укрытой в глубине сада. После годрумского поместья и встретившего их розово-лилового сада Занила ждала чего-то необыкновенного и волшебного, словно пришедшего из сказок или древних легенд, поэтому она была почти разочарована: дом выглядел вполне обычно для Догаты. Три этажа, по фасаду ровные ряды окон, несмотря на тень, отбрасываемую нартовыми деревьями, плотно закрытых темно-зелеными, набранными из тонких дощечек ставнями. Дверь, такая же деревянная и темно-зеленая, к которой и вела дорожка, тоже была закрыта. В целом дом производил впечатление давно заброшенного.