Черно-белая Партугалия...

- Наверно я не люблю, раз не знаю, - предположила я.

- Однако он, по-видимому, знает.

На ее замечание я не ответила. Ли-Энн пошла более бойко, уверенно.

- Ты расшевелилась, - заметила я.

- С тобой мне кажется, что я ощущаю себя и время, хотя до сих пор ничего не помню.

- Ты вспомнишь!

Я закрыла глаза. Я представляла. Воображала, потому что только так можно было найти выход, рисовала в своих мыслях, потому что все вокруг было из них.

Я слышала песню, которая стекала по мне, как вода. Я стремилась к ней. Я ощущала пульсацию сосудов в своем теле, и присутствие Ли-Энн, хотя оно уже не было физическим. Она вновь была душой, чистой невинной душой. Она была во мне.

Когда я открыла глаза, я не падала, а проходила зеркальную границу, ту самую, сквозь которую и попала в мир душ насильственной смерти. Рикс заключил меня в объятья. Он целовал меня, и я отвечала. Это было счастьем. По моим щекам текли слезы, а он все целовал… целовал, целовал. Как же было больно.

- Я думал, что потерял тебя, – воскликнул он. – Так испугался.

Его ладони стиснули мое лицо, его глаза вглядывались в мои. Я знала, что он там видит – мою уверенность, мое решение.

- Я люблю тебя!

Я погладила его по щеке. Он может и любил меня, но он меня не знал. А я знала. Теперь я видела все как никогда.

- Живи здесь, – проговорила я, даже в голосе звучала уверенность. - Не живи вечно. Ведь когда ты не можешь чего-то лишиться, то не в состоянии этого ценить. А жизнь надо ценить. Жизнь – это всё.

- Не говори так… – Он бессильно опусти руки.

Я покачала головой. Он не понимал. Это все была я.

Я была посредником между миром, забравшим душу бедной девочки, высасывающим из нее жизнь, и реальностью. Я была ее отражением, потому что ее душа была моей, и косвенно и реально, частично и полностью. Я была тем сосудом, который мог сохранить ее, но только для себя, став ее тюрьмой. Я была частью мира душ насильственной смерти. Я вырвалась оттуда благодаря ей, заполнила пустоту, зияющую у меня внутри, смыслом. Она подарила мне жизнь, которой не должно было быть. Она позволила мне сделать вдох. Я не могла убить ее вот так просто. Я видела в ней продолжение своей жизни, теперь видела. ОН ошибся. А Рикс был прав. Решение всегда было одно. Мы продолжали жить обе. Теперь я это знала.

Рикс закурил. Он осознавал значение моего поведения. Он чувствовал исход. Мне было его жаль. Столько стараний, чтобы не быть одиноким, и столько барьеров, чтобы быть им.

А она. Она уже не смотрела на меня с пустотой в глазах или со злостью. Потому что я сама шла к ней. Шла, совершенно точно понимая, что будет. Вот почему она так сильно тогда сжимала мою руку. Вот почему оставила след. Почему улыбалась мне в лицо, причиняя боль. Она просто радовалась своей душе, той, которая была внутри меня. Она чувствовала во мне себя. Пыталась достучаться. Однако душа была и моей частью. Потому мне было так больно.

Но мне не будет больно сейчас. Ведь я добровольно отдаю ей ее душу. Я не совсем понимала, как это работает, но это было. Прикосновение – и все. Ли-Энн вновь имела будущее. Она смотрела на меня, и ее глубокие глаза обнимали меня на прощание. Теперь и она чувствовала мою душу. Частица меня навсегда останется с ней.

Мое «была» ушло в прошлое, мое «будет» существовало в прошлом. Я переставала жить не умирая, а возвращаясь домой, в пустоту.

Я тоже любила. Любила Рикса, любила Ли-Энн, любила Инициации. Ведь они были вместе со мной, а я была с ними.

И я буду в их памяти.

Мое будущее – в их прошлом.

Эпилог

В моей памяти было много белых пятен и пробелов, чистые строки воспоминаний, дополненные либо догадками, либо разыгравшейся фантазией.

И память водяным потоком омывала и обтачивала реальные события, соблазняя их приукраситься и преувеличиться, доставляя наслаждение мне, своей хозяйке.

Но так было раньше.

Теперь сколько бы в моей памяти не было мгновений жизни - волн прошлого, все они – моя судьба, истина моего существования. Все они – капли одного большого океана под названием «Душа».

Моя первая влюбленность, любимая собака Мопси, сломанный мизинец правой руки в пятом классе, поход в кино на первый сеанс в 3Д, первое влечение к мужчине, первый сексуальный опыт… - все это есть в памяти, и все они во мне, как легкие следы моего пути, пересекаются с моими решениями и моим выбором.

Но еще в моей памяти есть она – призрачная и до боли родная, спасительница света моего мира. Ее выбор, ее сила, ее вера. Та, что ценила жизнь за ее недолговечность.

Я помнила все о ней. Она жила во мне, потому что так хотела. Она выбрала меня, нежели свою жизнь, потому что так решила. Я не помнила переломный момент, тот, который привел ее в этот мир. Это было очень ярко и странно, и очень больно. И невозможно было найти какой-либо способ, «кисть», способную высвободить на холсте воспоминаний правдивую картину событий.

Но она его нашла. Перед тем как уйти, она поняла.

То было для нее. Только для нее.

Сначала жизнь, потом смерть. А после - спасение.

Она знала, что не является мною. Однако ее прошлое было во мне, и в моем прошлом была она, а мое будущее будет благодаря ей.

И все внутри меня – это она.

Я живу вместе с ней.

Моя душа.

Черно-белая Партугалия.