Край Ветров: Пироманс (СИ)

К девяти утра мы вышли к отвесному склону, возле которого располагалось нагромождение колотых серых камней, некоторые из которых были в два раза выше меня. Казалось, что это результат обвала или чего-то подобного. Снег карабкался по ним с трудом. Тиху обвал не смутил — он стал обходить эти камни, и, в самом деле, следуя за ним, мы стали продвигаться все ближе к самой скале, отвесно уходящей вверх, поросшей кривыми соснами и бурыми пятнами лишайников. За острыми валунами обнаружился темный проход, обрамленный породой чуть более светлой и слоистой. В кривой, несимметричный узкий зев задувал ветер, затягивая в черные глубины снег и мелкие камешки, издавая при этом устрашающий рваный вой.

— Ну что, вы все еще со мной? — спросил я, перекрикивая ветер, обернувшись к Кей, Ирвис и Керри.

— Не потеряй Тихомира! — бросила Ирвис, обходя меня и исчезая в темноте пещеры следом за уже ушедшим туда Тихой.

Я, хмыкнув, последовал за ней. Тьма укрыла нас сразу. Тьма и ледяной холод.

Я наклонился, снял перчатки и зачерпнул в пригоршню снега. Он и не думал таять. Я резко расправил пальцы, подбрасывая снежинки вверх, и призвал элементарнейшее волшебство, заставляющее их сложиться в определенную структуру, являющуюся начертанием еще одного связанного заклинания.

И вспыхнул свет.

— Вот вы без этого не можете, — цыкнула Кей. — А вдруг?..

— Вдруг — что?

— Не знаю. Что-нибудь.

— Включай фонарик и смотри под ноги, — посоветовал я. — А, у тебя ж ружье. Тогда просто не отвлекайся.

Я протянул другую, свободную руку и коснулся промерзшего камня стен. Это все — рукотворно. Моя мягкая, вкрадчивая, ограниченная "разведывательная" магия позволяет видеть недалеко. Я знаю теперь, что у самого входа было гнездо ледовых сор — мелких всеядных зверьков, в честь которых и назван замок. Я знаю, что скоро проход перестанет быть узким, и нам предстоит увидеть что-то еще. Большее стены говорить отказывались.

Все-таки я чужак, пусть и кажется, будто свой.

— Мы пройдем через эти тоннели, — повторил Тиха, когда я с ним поравнялся, — и окажемся там, где надо. Слышишь эхо? Рано или поздно мы выйдем в пещеру побольше. А то и в подвалы замка, какие-нибудь удаленные, возможно.

— Как ты знаешь, что там везде будет открыто?

— Я ничего не знаю наверняка, кроме того, что этот путь приведет нас в Сорос.

Тиха светил перед собой большим переносным фонарем.

Луч уходил, не встречая препятствий, куда-то в черную даль. Проход действительно расширялся, но очень медленно. Наклонный пол пещеры был покрыт сияющим инеем, как и каменные стены, испещренные глубокими трещинами.

Становилось все холоднее. Студеный воздух стягивал кожу, то и дело вспыхивая облачками пара перед лицом.

Звуки наших шагов многократно отражались от промерзших стен, превращаясь как будто бы в белый шум. Четверть часа мы спускались по прямой, по медленно расширяющемуся тоннелю, и поэтому не сразу заметили, что потолок ушел куда-то во тьму, а вскоре и стены разбежались, чтобы явить перед нами пологую лестницу в несколько сотен ступеней.

Тиха повертел фонарем, цыкнул. По бокам лестницы на больших темных валунах стояли каменные изваяния — приземистые, обглоданные временем. Человеческое изображение угадывалось в них с большим трудом.

— Похоже на плохо сохранившиеся скульптуры эпохи Рассеченного Змея, — прокомментировала Ирвис.

Тиха направил луч вверх. Рассеянный из-за расстояния и сырости свет зацепил огромные полупрозрачные сталактиты под самым куполом пещеры. Исследующий луч фонаря прочертил дугу, раскрывая размеры каменной залы — титанические, следует отдать им должное. Очевидно, мы вошли в толщь горы уже достаточно глубоко.

— Вот это да-а, — протянула Кей.

— Случайные путешественники не заходят сюда из-за замаскированного камнями входа, — предположил Тихомир. — А местным, наверное, мешает какая-нибудь красивая и кровавая легенда. Пойдемте дальше, нам наверх.

— А может, тут просто воровать нечего? — хмыкнула Ирвис, поднявшись на первую черную ступень гигантской лестницы.

Мы начали восхождение. Посередине чуть передохнули, еще раз оглянувшись по сторонам. Когда мы достигли площадки наверху, перед нами раскинулась длинная прямая полоса черного камня, обрамленного с двух сторон бассейнами с тусклым серо-зеленым льдом. Мне показалось, что я различаю слабое сияние под толщей застывшей воды, но предлагать выключить фонари я не стал.

Предупредил только:

— Не заходите на лед. Мало ли.

Черная полоса тянулась вперед. Свет самого мощного фонаря отскочил от чего-то впереди, вернувшись — я не сразу понял, что это. Присмотревшись, я различил, что дорога оканчивается огромным круглым проходом — этаким обрамленным лепными изразцами колесом, в котором вместо спиц проросли белесые, слегка полупрозрачные кристаллы, похожие на исполинские мечи. Спицы эти загораживали проход целиком и полностью. Может, и смог бы какой-то мелкий зверь просочиться через узкие черные дыры между кристаллами, но человеку такое явно не под силу.

— Вот это я понимаю — образчик магической архитектуры, — заметил Тихомир.

— Ты что-то слишком воодушевлен, учитывая, что прохода дальше нет.

— Проход есть, — уверенно сказал Тиха. — Более того, он возможен. Я думаю… Я думаю, это в твоей компетенции. Ледяные пещеры, кристаллы, все вот это вот.

— Да, там, за этим проходом, определенно что-то есть, — сказала шедшая за нами Ирвис. — Я чувствую — там еще какое-то помещение, возможно, оно еще больше.

— Сквозняки? — предположил я.

— Они самые, — согласилась Ир.

Мы подошли к самому "колесу", и каждый почувствовал, как веет от него могильным холодом. Вблизи кристаллы переливались, словно опалы. Острые, трех и четырехгранные, они были шириной с хороший такой орех, а то и дуб. Я глянул вверх, оценивая "масштаб поражений". Люди, построившие это, страдали гигантоманией, и очень хотели ошеломить и впечатлить.

Ладно. Я ошеломлен и впечатлен. Но дальше-то что?

Я протянул руку и коснулся твердой гладкой поверхности кристалла. Толика профильной магии — самую чуть, шепот, легкое дыхание, взмах крыла бабочки — большего и не надо, чтобы распознать, что это такое, какой это лед, какова его структура, возраст и состояние.

Итак, опаловые прожилки — растворенная золатунь. На всем "колесе" — заклинание. Я не могу его определить — рисунок мне не знаком. Зря мы подошли так близко. Может быть, это… какая-то огромная мясорубка?.. Задраенный клапан, защитный механизм?

Я не успел подумать об этом — под моей рукой разлилось сияние и раздался тонкий мелодичный звон. Керри дернулся, оборачиваясь на него, взъерошенный, как воробей. Сияние распространилось от руки по всему кристаллу, и, вторя ему, срезонировали, запели и другие ледяные пики.

Я отошел на два шага, все остальные тоже стали пятиться.

Колесо заскрежетало и, осыпая пыль и ледяную труху, стало поворачиваться. Кристаллы, словно огромные зубья, начали уходить куда-то в невидимые пазы в стене. Двигаясь неровно и на первый взгляд хаотично, они втянулись в промерзший камень, открывая нам путь в еще одну непроглядную темноту.

— Это было… неожиданно, — признался я, когда отгремели трели ворот-колеса. — Ума не приложу, с какой стати все именно так.

— То есть ты их открыл и не знаешь, как это получилось? — уточнила Берса.

— Могу предположить, что они пропускают меня как представителя гильдии.

— А я говорил, что есть проход, — Тиха подхватил с пола поставленный туда генераторный фонарь. — Идем.

— Пускай Рейнхард тут постоит или лучше на самом колесе — вдруг оно захлопнется за ним или за нами? — нервно потребовала Берса.

Я без пререканий встал прямо на каменное колесо, дожидаясь, пока остальные пройдут. Берса была права: мало ли. А если бы ледяные кристаллы решили сомкнуться на мне — что ж, теперь я знаю об их структуре достаточно, чтобы в случае чего разрушить. На их месте я бы и не пытался.