Бумажные шары (СИ)

— Но отец… Он всё знал? — Йоши-Себер был поражён своей догадкой.

Самэнь кивнула.

— Думаю, произошедшее сильно подкосило его. Не знаю, правда, что сильнее — случившееся со мной или с Гинзабуро.

Йоши-Себер едва заметно кивнул. Да, отец очень сдал тогда. А потом и вовсе захворал. Врачи так и не смогли определить причину скоротечной болезни. Во дворце даже ходили слухи об отравлении, но никто не мог представить Видари в роли убийцы, тем более собственного отца.

Со стуком распахнулась дверь, и на пороге возникла Кашитра. Вид у неё был тревожный.

— Ваше Высочество, госпоже нехорошо! — проговорила она, переводя взгляд с Йоши-Себера на Самэнь. — Что нам делать?

— Какой госпоже? — оторопела Самэнь.

— Той, что приехала с Его Высочеством! — пояснила служанка.

Йоши-Себер тут же бросился из комнаты.

— Где она?! — крикнул он. — Веди скорее!

Служанка засеменила так быстро, как только могла (узкое платье не позволяло делать больших шагов). Йоши-Себер и Самэнь следовали за ней по пятам.

— Что за госпожа? — спросила Самэнь брата. — Она больна?

— Это моя старая подруга. Она умирает.

— Госпожа просила передать вам, что демон близко, — сказала Кашитра. — Думаю, у неё видения.

— Никакие это не видения! — огрызнулся Йоши-Себер, вытаскивая из кармана Око.

На ходу он активировал артефакт и поспешно осмотрелся. Стены обители стали прозрачными, позволяя окинуть пространство взглядом до самого горизонта.

Миока была права: с запада надвигалась косматая чёрная туча, причём приближалась она стремительно. Края её отливали красным, а в центре пульсировало нечто огромное и зловещее. При виде этого знамения Йоши-Себер невольно вздрогнул. Это, конечно, шёл сам Гарбу-Адэк, самый сильный из сикигами Кабаина.

— Что ты делаешь? — тревожно спросила Самэнь, глядя на Око в руке Йоши-Себера.

— За мной идёт демон! — пояснил он, пряча артефакт обратно в карман. — И он уже близко. Мне придётся выйти из Бендзиро, чтобы он не разрушил обитель.

— Я думала, ты служишь Кабаину, раз заключил с ним договор, — заметила Самэнь.

— Так и есть.

— Почему же он послал за тобой демона?

— Потому что я не хотел становиться его марионеткой, пока не отомщу тому, кто… — Йоши-Себер оборвал себя. — Но теперь это не имеет значения. Гинзабуро наказан, а Куригато убить я не в силах. Я… слишком хорошо понимаю его.

— Я давно простила Гинзабуро, — тихо сказала Самэнь, но по её тону Йоши-Себер понял, что это неправда.

К тому же совсем недавно её глаза сверкали, когда она говорила о том, что сама с удовольствием отомстила бы брату.

Кашитра, наконец, распахнула нужную дверь и отошла, пропуская принца и принцессу в небольшую комнату, где на кровати лежала укрытая одеялом Миока. Она смотрела в потолок. Молоденькая служанка старательно смачивала ей лицо и руки водой. Вид у неё был испуганный.

Йоши-Себер бросился к умирающей и замер, не зная, что делать. Миока перевела на него взгляд и попыталась улыбнуться, но вместо этого её лицо исказилось гримасой боли.

— Демон! — проговорила она, с трудом разлепив сухие губы.

— Знаю, я видел, — кивнул Йоши-Себер. — Это уже не важно.

— Почему?!

— Пришло время платить по счетам, — Йоши-Себер старался говорить мягко, понимая, что Миоке осталось совсем недолго.

— Я… не смогу вызвать мартихор! — прошептала Миока, словно не слыша его. — Прости!

— Ничего, — Йоши-Себер оглянулся на Самэнь, оставшуюся у двери. — Я повидал всех, кто был мне дорог, так что Гарбу-Адэк может приходить.

— Ты не будешь драться с ним? — Миока нахмурилась.

Йоши-Себер покачал головой.

— Пора выполнить свою часть договора.

— Нет! — из глаз Миоки потекли слёзы, и было видно, что к физическим страданиям прибавились муки душевные.

— Рано или поздно это должно было случиться, — постарался успокоить её Йоши-Себер. — Я знал, на что иду.

— Лучше убей себя!

Йоши-Себер покачал головой. Он видел, что Миока сильнее страдает от мысли, что он превратится в раба Кабаина, чем от физических мук, которые причинял ей яд.

— Нет, это невозможно. Я должен сдержать слово.

— Быть Коэнди-Саматом с печатью Кабаина! — простонала Миока. — Это не то же самое, что… — она не договорила.

Служанка поспешно поднесла к её губам чашку с водой.

— Это ад! — прошептала Миока, утолив жажду. — Ты потеряешь душу!

— Значит, так должно быть, — сказал Йоши-Себер.

— В конце концов ты сам станешь демоном! Ты воин, и значит, превратишься в тварь вроде Гарбу-Адека! — слёзы катились во впавшим щекам Миоки, лицо исказила гримаса отвращения. — Не такую участь заслуживает мой принц!

Йоши-Себер взял женщину за руку. Холодная прежде ладонь пылала. Он подумал, что Миока ошибается: он вполне заслуживает то, что ждёт его на службе у Кабаина и после смерти — в полной мере. Ещё недавно он собирался совершить касишики — как того требовала честь принца Янакато и сабура-буси. И, будь у него время до рассвета, он бы так и поступил. Но убивать себя сейчас, когда посланный Кабаином демон совсем рядом — нет, на это он пойти не мог. Это выглядело бы как бегство. Это унизило бы его. В каком-то смысле Йоши-Себер был даже рад тому, что Гарбу-Адек настиг его: самому выбрать между необходимостью совершить касишики и выполнением договорённостей по отношению к Кабаину было нелегко. Демон освободил его от этого выбора.

— Не беспокойся обо мне и прости, если сможешь, — тихо проговорил Йоши-Себер, наклонившись к лицу Миоки.

Он чувствовал запах разложения и видел, как пульсируют под тонкой кожей тёмные, похожие на паутину прожилки сосудов.

— Я люблю тебя, — прошептала женщина едва слышно. — Не забывай меня.

— Никогда, клянусь. Что бы ни сделал со мной Кабаин, моя память останется при мне.

— Я ухожу, — Миока смотрела на Йоши-Себера так пристально, словно хотела запечатлеть его образ. — Тьма уже подступает ко мне — так же, как чёрное облако Гарбу-Адэка стремится к тебе.

В комнату вбежал перепуганный стражник.

— В чём дело?! — резко спросила Самэнь.

— Ваше Высочество, у ворот какое-то существо спрашивает, примет ли его принц.

— Впустите, — отозвался Йоши-Себер. — Это ко-си, — пояснил он, когда охранник вышел.

— Посланник Кабаина? — спросила Самэнь.

— Ко-си не причинит вам вреда. Я уйду с ним.

Йоши-Себер почувствовал, как Миока сжала его руку.

— Прощай, любимый! — прошептала она.

— Прощай, — он наклонился и поцеловал её в сухие запекшиеся губы.

Затем подошёл к сестре.

— Жаль, что мы свиделись при таких обстоятельствах. Надеюсь, ты будешь поминать меня добром.

Самэнь порывисто обняла его. В её глазах появились слёзы, но она изо всех сил старалась держать себя в руках.

— Оставайся здесь, — велел Йоши-Себер. — Я выйду во двор один.

Бросив последний взгляд на Миоку, он переступил порог и двинулся к выходу из обители. Позади раздались приглушённые рыдания Самэнь: та не могла больше сдерживаться.

Ко-си ковылял через двор, когда Йоши-Себер появился на крыльце. Завидев его, посланник Кабаина остановился. Его сопровождали четыре стражника с нагинатами, но они держались поодаль, ведь принц сам пригласил странного гостя войти.

Йоши-Себер неторопливо приблизился к ко-си. Тот поклонился.

— Я принёс тебе письмо, господин, — проговорил он, протягивая свиток.

Йоши-Себер заставил себя усмехнуться.

— Почему не в конверте, как раньше?

— Кабаин ждёт ответ, — проговорил ко-си, игнорируя вопрос.

Йоши-Себер медленно развернул свиток и начал читать.

— Твой хозяин очень великодушен, — сказал он, закончив и возвращая послание ко-си. — Скажи, я готов.

— Ты отправишься в Хирагуру?

— Хоть сейчас, — Йоши-Себер сложил руки на груди.

Ко-си явно не ожидал такого ответа от беглого Коэнди-Самата, а потому слегка растерялся. Но он быстро взял себя в руки.

— Гарбу-Адэк проводит тебя.