Инферняня (СИ)

— Какая прелесть! — воскликнула работавшая с красками Хесси, и дотронулась до линий рукой, когда они проплывали перед ее носом — линии расплылись клочками. — Посси! Это лучше, чем горничная!

— Вот еще! — сказала Посси и уперла руки в боки.

— Дай мне, я попробую! — попросила Хесси.

— Мы отдадим этот карандашик обратно, потому что оставим вот его! — она ущипнула плечо Швайгера.

— Ай! — сказал он. — Вы чего, обалдели!

— Да такой маркер может один на всем белом свете, — сказала я, — а таких мужчин, как Швайгер, навалом.

Швайгер скривил обиженно губы, но выдавил:

— Вот именно.

— Но к нам они не часто заглядывают! — сказала Посси угрюмо.

Потом сама толкнула Швайгера к лифту:

— Ладно, проваливай.

В это время дверь лифта распахнулась и оттуда с опаской выглянул Зевс и прокричал:

— Мойры, а у вас нету какой‑нибудь летучей штуки, нам до дому добраться? Наш вертолет‑то в болоте утонул.

— Нету! — крикнула ему Посси. — Вплавь добирайся!

— Мойры — ы! — жалобно проголосил Зевс. — Я сразу же обратно ее пришлю.

— Сегодня, кажется, посетителей больше не будет, — осторожно проговорила прядильщица Тотти.

— Найди там кнопку с надписью „Олимп“! — каркнула Посси Зевсу.

— Где — в лифте?? — удивился Зевс.

А Посси только махнула рукой и побрела к своим цветам.

Швайгер растолкал всех нас и вбежал в лифт. Потом зашли я, Вивиан и Томас.

Зевс рыскал по всем стенам лифта в поисках кнопки — глазами и руками. Я заглянула под ближайшее сиденье — после всех подвохов от старушек можно было ожидать только чего‑то подобного — и точно, по всему периметру у самого пола тянулись небольшие таблички — кнопки.

— Они тут! — сказала я.

И все поползли вдоль стен, читая и отыскивая нужную надпись. На табличках значилось: „Парнас“, „Северный полюс“ (там вроде никто не живет?), „Великая Китайская стена“ (а туда кто летает?), „Луна“…

Луна?? Я дергаю за штанину брюк Томаса, он вытаскивает голову из‑под скамейки:

— Нашла?

— Нет, — шепчу я. — Смотри, тут Луна!

— Ну да? — удивился он и подполз ближе. — Ничего себе!

— Они что, на Луну летают??

Он оглянулся в проем, откуда лилось солнце:

— Да кто их знает!

Я отползла назад, выглянула в дверь и крикнула:

— Посси! Вы на Луну летаете?

— На какую еще Луну? — раздался ворчливый скрипучий голос.

— На планету! — кричу я.

— На спутник Земли, — толкает меня плечом Томас.

— На спутник Земли! — повторяю я за ним в полный голос.

Приближаются шаги и в проеме появляется толстушка в фартуке:

— Ни на планету, ни на спутник. „Луна“ — это мой любимый ресторанчик в Афинах! Там самые вкусные кефтедес на свете!

— А, — говорит Томас. — Понятно.

Как будто он знает, что такое кеф… меф…

— Она там, — ткнула Посси пальцем в сторону правого угла.

И Гермес, стоявший на карачках поблизости, продвинулся в самый угол:

— Ну, я нажимаю?

— Да, — отозвались все, поднимаясь с колен и усаживаясь.

Посси отошла на шаг, сказала:

— До свидания, Швайгер! Если ты передумаешь, то добро пожаловать к нам в горничные. Я буду так рада.

— Спасибо, — сказал режиссер, отряхивая брюки. — До свидания!

Я крепко ухватилась за поручень, шедший вдоль стенки, готовясь к чему‑то вроде полета на ракете. Но ничего такого не было, лифт остался лифтом и двигался плавно.

А в стеклянную дверь уже было видно, что мы проплываем в облаках, и летим все выше и выше. И вот показалась знакомая огромная пирамида тумана, и мы в нее вплыли.

И едва мы очутились над цветущей, залитой солнцем деревенькой, как Зевс закричал:

— Что за… — ну и нехорошее слово.

— Что за зеленый дым? — сказал Швайгер, оттесняя меня от двери. Что ему не очень‑то удалось, потому что я тоже умею толкаться локтями.

Небоскреб, высившийся на горизонте, был едва виден в изумрудном туманном столбе. Похоже, бунт против плохой работы Петера достиг апогея.

— Шашка — ка… — ответил Зевс. Второе слово было в рифму первому.

— Что? — захихикала я.

— Шашка из навоза священных коров, которых пасет Аполлон, — спокойно сказал Гермес.

— Аполлон пасет коров? — удивилась я. — Он же в офисе сидит.

— Хобби у него такое, — сказал Гермес. — После работы.

— Ага, — сказала Вивиан. — Хотя бы приличное хобби. Не то что у некоторых — резаться в карты да по барам гулять с Дионисом.

— Ну и выходила бы за Аполлона, — ответил ей Гермес.

— Зачем ей Аполлон, — встрял Швайгер с самодовольством. — У нее я есть.

— Дождутся они у меня, — пробасил между тем Зевс зло и солидно. — Диктатуры.

Как будто сейчас у них была демократия!

Когда мы приблизились, то увидели, что из здания выбегают люди, зажимая носы руками. Среди них были и Музы — их платья белели как лилии на зеленом лугу. И эти лилии мчались сломя голову.

— Не туда! — закричал вдруг Зевс.

А, это он кабине, похоже. Она резко затормозила, и, выписывая плавный вираж, стала снижаться.

Когда мы мягко приземлились на травку — за квартал от небоскреба — и двери лифта открылись, нас встретил белозубой обворожительной улыбкой пастух Аполлон:

— Служащие уже эвакуируются.

— Прекрасно, — буркнул Зевс и спросил: — Кто кинул?

— Не знаю, — пожал плечами Аполлон.

— Стражи где? — опять спросил Зевс, шагая по направлению к толпе, выбегавшей из зеленых дымовых туч.

— Огораживают, — коротко ответил Аполлон.

— Алисия, ты куда? — раздался голос Томаса у меня за спиной.

Кажется, я автоматически двинулась за Зевсом и Аполлоном — так мне хотелось посмотреть, что там происходит.

— Тс — с, — единственное, что я нашлась сказать Томасу в ответ.

Но он схватил меня за руку, останавливая. А Зевс с Аполлоном уже врезались в толпу.

Поэтому я вырвалась, сказала:

— Там же… Петер!

— Петер и Гера уже в моем дворце, — обернулся к нам Аполлон.

Иногда у богов такой отличный слух!

— Вот и чудесно! — сказал Томас. — А нам пора возвращаться.

— И что там у них происходит? — Швайгер с любопытством вытянул шею в сторону дыма.

Ну почему Томас не такой? В смысле, не то чтобы прям такой, но такой любопытный.

— Если провоняешь этой зеленью, — сказала Вивиан, — то не сможешь избавиться от запаха и за неделю. Хоть из душа не вылазь.

— Кхм, — сказал Швайгер, отступая назад. — Пожалуй, поедем домой.

— Откуда ты знаешь? — спросила я Вивиан.

— Я попадал в такой переплет, — сказал Гермес с беззаботной улыбкой.

Неужели мы повернемся спиной к интереснейшим событиям? И пойдем себе прочь?

Но все уже так и сделали — пошли по дороге, что вела к дому Аполлона.

Я задержалась, и меня чуть не сшиб бегущий мимо конь в пиджаке. Ой, это же человек. Мог бы хоть извиниться в таком случае.

Но он ускакал себе вперед. Может, это тот, чьи носки сушились на веревке? Может, он спешил проверить, не увел ли их кто, пока он бастовал?

— Алисия! — обернулся Томас. — Поедешь с Вивиан и Швайгером. А я верну тележку Алану.

— Я с тобой, — машинально крикнула я, догоняя их.

Ну и зачем? Чтобы переломать себе все кости в этой тележке? Плохая идея. Или чтобы Томас догадался, что я к нему чувствую? Еще хуже. А я что‑то к нему чувствую? Ну ничего себе!

— Не надо, — ответил Томас, пока я впала в ступор от собственных мыслей. — Доберешься до дома с комфортом.

В итоге я напросилась в тележку. Сказала, хочу еще раз прокатиться с ветерком. А потом шла к орам, возле которых мы оставили наш садовый транспорт, и дрожала от страха, что вылечу из нее в первые же минуты после старта.

Но мне повезло. Гермес сказал:

— А хотите, я доставлю тележку Алану? Я доставляю посылки любого размера.

Ух ты!

— Хотим! — выкрикнула я моментально.

— Мне будет приятно сделать что‑то для вас, — сказал Гермес.

Томас кивнул:

— Спасибо, Гермес.

Гермес полетел к тележке. А мы подошли к дому Аполлона.